— Ну-ну, не надо, — Уриил погладил ребенка по волосам, вздымая сотни горячих искр. — Все это совсем не так…

— Илюша, твой друг пошутил, — Агнесс взяла свое слово. Она приблизилась к ребенку на шаг, опускаясь перед ним на колени. — Служение Михаила — не отправлять в ад, а наоборот, защищать от дьявола. Тебе нечего страшиться: здесь все желают тебе добра, — она протянула руку, пытаясь притронуться к его щеке.

Илюша шарахнулся от нее, как от привидения, прячась за краем красного плаща Уриила.

— Нет! — в его глазах отразился неподдельный ужас. — Я все знаю! Ты — его подружка и помогаешь свергнуть в ад всех, кто пытается скрыться от архангела!.. — скороговоркой произнес Илюша. — Я не подойду к тебе!..

Ноги сами подняли Агнесс с земли. Она обескуражено взглянула на присутствующих.

— Ну вот, договорились, — брякнул Габри.

В этот момент вмешалась Лиза.

— Что мы делаем?! Мы же совсем довели бедного ребенка!.. — воскликнула она. — Нас здесь слишком много, и объяснить толком никто ничего не может!

Ее оранжевый подол задел платье огненной подруги. Лиза подошла к Илюше и взяла его за плечи.

— Илюша, здравствуй. Меня зовут Лиза, — молвила она. — Я — ангел любви и богопознания, совсем такой же, каким станешь ты, когда вырастешь. Если, конечно, ты захочешь. Скажи мне, ты любишь цветы?.. Я плету из них венки. Может быть, ты пойдешь со мной и поможешь мне в этом?.. — предложила она.

— Пойду, — Илюша неожиданно притих, забывая свои слезы. Его пальцы потянулись, цепляясь за ее запястье.

— Вот и отлично, — улыбнулась Лиза. — Мы с тобой подружимся. Знакомься, это моя подруга Зарина. Она и я будем твоими новыми воспитателями.

— Заря, — представила себя девушка с красными волосами. Она с улыбкой подалась к ангелочку, беря его за вторую руку, на что Илюша мгновенно согласился.

— Мы пойдем играть, — сообщила Лиза, увлекая маленького прочь из уголка.

— А вы уверены, что ребенку будет хорошо вдали от своих сверстников?.. — засомневался Габри.

— Ребенку будет лучше там, где его понимают, — ответила Зарина, награждая всех выразительным взглядом. Ее глаза случайно коснулись лица Уриила, и она увидела, что ее архангел смотрит в сторону, стараясь сдержать улыбку. — Пойдем, Илюша.

Обе девушки ушли в компании с повеселевшим мальчиком.

— Видите, они у меня здесь все сами решают, — сказал Уриил. — Я у них так, для пунктика в регламенте. Что ни поручу — гляжу: они это уже сделали полвека назад…

— Жаркий темперамент огненных ангелов не позволяет им сидеть на месте! — воскликнул Габри, радостный от собственного озарения.

— Видно, с огненными детьми могут управиться только огненные женщины, — улыбнулся Артем.

— Агни, не переживай, он не думает о тебе плохо. Просто они еще не проходили теорию рая и преисподней, — проговорил Ур.

— А я уже хотел польститься на новую интерпретацию своей роли на небе, — Михаил с ухмылкой потер бровь.

— Я не переживаю, — ответила Агнесс серьезно. — Своих-то мне никогда не воспитывать…

Она ощутила, как Михаил взял ее за локоть. Глаза Уриила устремились в ее лицо, словно желая сказать о многом одним взглядом.

— Все хорошо, — улыбнулась Агнесс, обрывая все возможные вопросы и реплики.

— Нам пора, — вмешался Михаил. — Пока, ребята, всем успехов!

За руку архангел повел Агнесс на выход.

— Я с вами! — крикнул Габри. Он быстро попрощался с Уриилом и ангелами и вылетел вдогонку брату.

— Ну ты чего, зайчонок?.. — Михаил посмотрел в грустные глаза помощницы. Его пальцы нежно погладили ее ладонь.

— Не знаю… Не знаю, почему это сказала… — отозвалась она, не глядя на него.

— А я бы хотел маленьких ангелочков! — сзади выскочил Габри и с довольным видом зашагал рядом с Михаилом. — Много крошечных замечательных детишек!..

— Маленьких Габриэлят, — не удержала печальную улыбку Агнесс.

— Гаврилюсиков, — усмехнулся Михаил. — Весело бы тогда пришлось…

— Неужели ты не хочешь, чтобы у Гавриила были Гаврилюсики? — спросила его Агнесс.

— Нет, я хочу, — Михаил со смехом покачал головой. — Просто боюсь, что если они будут все в него, то я не выдержу. Я же знаю, что Габри меньше чем на полутора тысячах не остановится…

— Я хотел две, — произнес Габри. — Было бы здорово! Они бы называли тебя «дядя Миша»…

— К сожалению, это невозможно. Одна из немногих вещей, которая ангелам не дана… — промолвил Михаил. Он задумался, глядя вперед потемневшими глазами.

— Не мы же венец творения, — отозвалась Агнесс его словам. — Хотя нам с тобой повезло, Миша. У нас есть ребенок. Это Габри.

— Да уж, его можно воспитывать сколько угодно — все равно без толку, — рассмеялся Михаил. Он обнял брата за плечо, и все трое пошли в даль простирающейся зелени сада.

Глава 26

В поглощающем людей университете Марины начался загруз. Вернее, грузилово наступило в Мариных мозгах в эти дни весны, когда даже не от большой любви, а непонятно почему хотелось сидеть и просто ковырять в носу, глядя в окно.

С подругой общались мало. Словами обоюдной шифровки, интеллигентная Аня «надела очки», что означало погружение в пучину технических знаний, Маре неведомых и ужасных.

Марина не отдавала себе отчет, что за тягучесть вкралась в ее жизнь. В принципе для нее это было естественно. Периоды безоблачного спокойствия и веселья иногда сменялись в ней долгими минутами переживаний и умственных перетираний, и она принимала это как неизъясненный факт. Такова она была! Как объяснить свою собственную душу? Для нее это было невозможно.

К вечеру голова расклеилась, а разговор и вовсе не склеился. Марина, подобрав под себя ноги, сидела в Аниной кухне, держа в руке чашку чаю. Это называлось отдыхом после долгого выходного дня, преданного на зубрежку.

Аня расположилась напротив, уткнувшись в глянцевый журнал. Внимание ее было рассеяно, и она, не вникая, перелистывала страницы, как недавно занималась учебником. Устала…

— Чего пишут нового? Как закадрить президента за три дня? — спросила Марина.

— Ага… Десять способов стать здоровее, употребляя по два литра пива в день.

— Да?! — Марина перегнулась через стол, пытаясь заглянуть в журнал.

— Нет конечно.

* * *

Высокие стремления поднимались в душе, укрытые высокомерием от всех, на зло всем, палками во все колеса. Марина вышла в одиннадцатый класс со слишком высоко поднятым подбородком и уже не представляя себя другой. Верила ли она еще в хорошие отношения, в любовь и в чудо?.. Нет, она просто знала,