Он наставил ствол на Никиту и прицелился. Никита оторопел. Антон вскинул руку, чтобы вырвать пистолет, но оружие оказалось не железным, а пластиковым. Увидев его неудачную попытку, Штерн мерзко захихикал.

Над головой профессора затрещало. Он вскинул голову, и его глаза расширились от испуга: прямо над ним разваливался потолок. Вниз посыпалась бетонная крошка. Ребята в ужасе отскочили назад.

Потолок обрушился в коридор, поднимая клубы цементной пыли и погребая под собой профессора Штерна и Форкиса. Здание рушилось, и Никита с друзьями бросились к выходу.

Они выбежали из здания и устремились прочь, как можно дальше от этого места. Они не хотели видеть, как рушатся, словно карточные домики, здания некогда величественной корпорации «Экстрополис». Размытая земля расползалась, трещины росли. Землетрясение и последующее наводнение сделали свое дело, все вокруг продолжало валиться. Прошло еще некоторое время, прежде чем над руинами вновь установилась тишина. Часть территории ушла под воду, навсегда скрывшись в заливе.

Территория перед развалинами быстро заполнялась машинами полиции, «скорой помощи» и новостных телеканалов. Народу становилось все больше.

Оборотни исчезли, словно их здесь и не было. Никита даже не успел ни с кем попрощаться. Артур испарился вместе с остальными. Рядом с Никитой остались лишь Татьяна и Антон. Оба тряслись от холода. Никита очень быстро согрелся, но зато он был совершенно голый. Антон отдал Легостаеву свою ветровку, чтобы он хоть как-то прикрылся.

Они сидели за поваленным рекламным щитом, глядя на снующих мимо людей. Выжившие охранники и наемники «Экстрополиса» были арестованы. Бойцы спецназа подбирали и отлавливали уцелевших метаморфов-монстров, вкалывали им убойную дозу снотворного, затем грузили в специальные фургоны и увозили.

К Никите подошел мокрый Панкрат Легостаев, за ним следовала Эмма.

— Вы в порядке? — спросил Панкрат. — Никто не пострадал?

— Мы целы, — ответил Антон.

— Никита, нам еще предстоит пообщаться с Павлом Васильевичем Воропаевым, — сообщил Панкрат.

— Он знает? — напрягся Легостаев.

— Он в курсе всего происходящего и скоро сам приедет сюда.

— Как он к этому отнесется?

— Не переживай, — улыбнулась ему Татьяна. — Павел Васильевич все поймет.

— Вам всем многое придется объяснить.

— Но лучше не прямо сейчас, — попросил Антон. — Сегодня слишком много всего произошло.

Никита увидел сестру. Марина примчалась с другими репортерами и теперь наседала на полицейских, которые не хотели пускать ее к руинам. Он улыбнулся. Хорошо, что она его не заметила. Подошли Таисия и Мебиус. При виде метаморфа Панкрат и Эмма схватились за оружие, но Таисия поспешно заслонила его собой.

— Это мой помощник, — сказала она.

— Мебиус?! Он же преступник…

— Много изменилось, — сухо произнес метаморф.

— Ваши люди целы? — спросила у Таисии Татьяна.

— Некоторых мы не досчитались, — сдержанно ответила женщина. — Но сегодня погибло много народу… И мы никого не забудем. Вступление в новую должность далось мне нелегко, что и говорить.

— Вы теперь управляете «Белым Ковеном»? — спросил Антон Василевский.

— Теперь на законных основаниях. Сделать предстоит еще очень много. Сэнтери сбежали?

— Им удалось уйти, — кивнул Никита. — И Ольга… — Голос парня дрогнул. — Ольга погибла…

Татьяна и Антон испуганно на него уставились.

— Ольга? — переспросил Панкрат. — Это еще кто?

— Давайте оставим все объяснения на потом, — предложила Таисия. — Сейчас у нас есть дело поважнее. Никита, мы пришли за тобой.

— В чем дело? — поднял на нее глаза Легостаев.

— В твоем темном напарнике. Ты же помнишь, что призрак Иллариона сейчас заперт в твоем теле?

— Разве можно о таком забыть…

— Нужно сделать кое-что и как можно скорее. Медальон еще у тебя? Никита показал ей оберег на своей шее.

— Отлично…

— Хотите увезти его? — нахмурился Панкрат. — Мы не можем этого позволить. Сначала допрос.

— Если мы не увезем его сейчас, мальчик превратится в чудовище, и тогда будет очень сложно его допрашивать. Я верну его вам через несколько часов, — сказала Таисия. — Думаю, у вас сейчас и других дел хватает.

— Это верно, — вздохнул Панкрат.

Таисия увела Никиту с собой, а Татьяна и Антон остались у развалин, поскольку Панкрат сказал, что «Перевертыши» сейчас очень пригодятся. Особенно если учесть, что из всего отряда осталось лишь двое.

Мебиус сел за руль. Очень скоро они уже неслись по темным улицам спящего города.

— Дикая ночь… Но сила твоего медальона иссякает, поэтому нам нужно торопиться, — сказала Таисия.

— Вы придумали, как избавить меня от призрака? — спросил Никита.

— Да, можно и так сказать… И мы нашли специалистку, которая может нам помочь. Пришлось основательно покопаться в архивах «Белого Ковена».

— Куда мы едем?

— В библиотеку. В нашу штаб-квартиру. Все уже готово, ждут только нас. Я хотела провести ритуал гораздо раньше, но тебя похитили оборотни, а потом все так завертелось!

— Вам известно, что Летиция имела отношение к миру по ту сторону зеркала? — спросил Никита. — Она пыталась убить меня, создав гештальта. А это, как нам сказали, проявление зеркальной магии.

— Мы ничего об этом не знали, — удивилась Таисия. — Она хранила много секретов, и боюсь, нам еще предстоит узнать много страшных тайн. Но сначала займемся тобой.

Вскоре они подъехали к зданию, в котором Никита уже неоднократно бывал. Они вошли в знакомый вестибюль, и Мебиус тут же запер за ними входные двери. Таисия провела Никиту на второй этаж, где среди книжных стеллажей и бюстов известных писателей стоял большой деревянный стол, похожий на операционный.

— Есть способ навсегда избавить тебя от призрака, но для этого придется запечатать его внутри тебя. То же самое сейчас делает медальон, но он очень ненадежен. Если ты потеряешь его, то монстр насегда завладеет твоей сущностью. Если у нас все получится, вся сила Иллариона останется при тебе, но он не сможет овладеть твоим разумом. Для этого нужно нанести на тело особый символ, который будет сильнее и долговечнее любого оберега.

— Как это нанести? — испугался Никита.

— Ты же ничего не имеешь против татуировок? — усмехнулся Мебиус.

— Что?! — вытаращил глаза Легостаев. — Какие татуировки? Да меня мама убьет!

— Если будешь осторожен, она ее не увидит.

— Да мне всего шестнадцать лет! Она обязательно увидит. В бассейне или дома…