штатском и полицейские в знак согласия кивали головами и, улыбаясь, составляли протокол. Сознательные прохожие, упиваясь своей ролью понятых, возмущались вероломством дипломата-грибника.

Подписывать протокол Вебер отказался. Впрочем, подписей остальных участников действа хватало для того, чтобы объявить его personой non grata и выслать из страны.

…Процедура по оформлению протокола задержания Густава Вебера в связи с действиями, несовместимыми с его дипломатическим статусом, подходила к концу, как вдруг Казаченко увидел, что из окна подъехавшего «мерседеса» выглядывает… Маркус Вольф! Он приветственно помахал рукой группе захвата и, одарив Вебера одной из своих самых подкупающих улыбок, пригласил занять место на заднем сиденье. Затем потребовал передать изъятый у разведчика контейнер и протоколы.

Проходя мимо Олега, переодетого в форму гэдээровского полицейского, Вебер полоснул его кинжальным взглядом и прошипел: «Вы меня еще не знаете, я из этой свинской ситуации сумею вырезать кусочек ветчины для себя, вот увидите!»

— Не видать нам орденов, товарищ полковник, — провожая взглядом удаляющийся «мерседес», произнес Олег. — Генерал Вольф на наших спинах в рай въехал, а мы, наивные, губы раскатали, дырочки на мундирах собрались сверлить…

— Не дрейфь, Олег Юрьевич! — Козлов похлопал Казаченко по плечу. — Что бы не предпринял генерал Вольф, всё пойдет в актив не только ГУР, но и КГБ, ведь он считает Юрия Владимировича своим старшим братом…

А то, что Маркус Вольф делает сейчас, называется «работа на контрасте»: мы с тобой — плохие дяди, а он — хороший… То есть играет роль спасителя, кто поможет провалившемуся разведчику выйти сухим и чистым из дерьма, в которое тот вляпался…

— Каким образом?

— Для начала Вольф покажет Веберу фото, где тот, раскорячившись на дубе вверх тормашками, пытается «обработать тайник» — достать из дупла контейнер.

Пояснит, что его фотография и пространный комментарий о шпионе с дипломатическим паспортом, которого сознательные жители Карл-Маркс-Штадта задержали с поличным в расположении особорежимного объекта, появятся в газетах всех стран Варшавского договора и в коммунистических изданиях Западной Европы…

Публикации с фотографиями Вебера сначала обнаружит Информационно-аналитический отдел, а затем они окажутся на столе руководства БНД… Далее генерал Вольф сочувственно посетует, что путь каждого разведчика усеян банановой кожурой, и зачастую она лежит на льду. А Карл-Маркс-Штадт и есть тот самый лед и та самая кожура, на которой Вебер поскользнулся и упал — ну с кем не бывает!

А в конце беседы вобьет последний гвоздь в гроб разведчика-неудачника: участливо поинтересуется, не скажется ли провал операции по добыванию информации о «Висмуте» на размере его пенсионного пособия — ведь Вебер утратил бдительность и не распознал подставу в лице инженера Гизе…

Когда Маркус Вольф убедится, что его доводы достигли цели и Вебером восприняты положительно, тогда он начнет говорить с ним как профессионал с профессионалом: сделает ему такое предложение, от которого тот не сможет отказаться…

— А именно?

— Предложит поработать на ГУР…

— Лихо!

— Лихо девки пляшут, а такие, как Вебер, на КГБ и ГУР пашут!

Глава шестнадцатая. Короли шпионского пасьянса

Начиная с 1950 годов, Вольф в кооперации с советской внешней разведкой проводил вербовки в государственных институтах ФРГ, и вскоре в военном ведомстве и в политических структурах на них работали более 500 источников.

Так, согласно совместному плану КГБ — ГУР, был завербован заместитель начальника службы тыла НАТО контр-адмирал Герман Людке. В силу своего служебного положения он располагал данными о местах базирования тактического ядерного оружия на территории Западной Европы.

Плодотворно сотрудничали с ГУР начальник мобилизационного управления министерства обороны ФРГ полковник Йоганн Хенк и заместитель министра экономики Ганс Шенк.

В течение 9 лет в качестве секретного агента действовал в пользу ГДР и СССР генерал-майор Хорст Вендланд, вице-президент БНД.

После разоблачения в 1968 году их земной путь прервала насильственная смерть, но ни один эксперт не станет утверждать, что то были самоубийства.

Западногерманский официоз подал дело так, будто все они предпочли покончить с собой, нежели признать себя агентами КГБ или ГУР и испытывать унижение на допросах и в ходе судебных разбирательств. Однако большинство экспертов убеждены, что их убрали ЦРУ и БНД, дабы избежать позора и не допустить суда над ними, в результате чего на федеральные институты ФРГ пала бы тень.

Козлом отпущения власти сделали Гелена: лишили поста президента БНД.

…Справедливости ради следует добавить, что все названные «кроты» провалились из-за собственного легкомыслия. Уверовав в свою неуязвимость, они пренебрегли правилами конспирации.

Вместе с тем, агентов из числа старших офицеров и высокопоставленных чиновников, работающих на ГУР и КГБ, осталось гораздо больше, чем «сошедших с дистанции».

Глава семнадцатая. Агенты влияния

Сегодня уже никто не сомневается в том, что как бы ни были совершенны технические и радиоэлектронные средства, используемые спецслужбами, они никогда не смогут заменить специфического орудия борьбы за главенство в той или иной области сегодняшнего мироустройства — секретных агентов.

Особое значение всеми разведками мира придается работе с агентурой влияния, которую профессионалы называют особо оберегаемыми источниками. Они — золотой фонд спецслужбы любой державы.

С помощью агентов влияния можно формировать не только политику в их собственных странах, но и воздействовать на геополитические процессы — ведь все они имеют союзников, которые прислушиваются к их мнению. Наконец, они и их союзники обладают голосом в ООН, а это уже целый хор, которым-то и дирижирует спецслужба той страны, на чьем обеспечении находятся агенты.

Кто же может стать особо оберегаемым источником? Из кого создается аппарат агентуры влияния?

На первый взгляд ответ кажется простым и ясным — из ближайшего окружения первых лиц государства, то есть из их советников, министров, политиков, государственных и общественных деятелей, словом, из людей, занимающих высшие ступени на государственной иерархической лестнице, с мнением которых считаются премьер-министр и президент.

Однако простота эта иллюзорна, ибо пройдут годы, пока кандидат в агенты влияния станет полноценным источником той или иной спецслужбы. К отбору кандидатов в агенты влияния спецслужбы относятся с большей осторожностью и ответственностью, нежели к поиску возможного источника информации в любой социальной среде населения.

Когда проводится вербовка рядового гражданина, оперативник обязан раскрыть ему ее цель, объяснить, зачем он привлекается к секретному сотрудничеству.

Совсем по-другому обстоит дело с агентами влияния. Их не вербуют в классическом понимании этого действа: у них не отбирают подписки, с ними не проводят встреч на явочных квартирах, наконец, им не выплачивают гонорар в конверте за успешное выполнение разового задания. Агентуру влияния отбирают в течение длительного срока, предельно конспиративно, а конечная цель вербовки должна быть от них скрыта безусловно.

Потенциальные особо оберегаемые