наблюдения было отчетливо видно, что все шестеро собрались в сервисном модуле станции и о чем-то напряженно спорили.

В конце концов Немо не выдержала и принялась стучать по металлической переборке между двумя кораблями. Мы в российской части станции, совсем рядом со “Звездой”, так что этот шум наверняка услышат. Три коротких, три длинных и снова три коротких. SOS. Универсальный сигнал бедствия, понятный любому жителю планеты… ну, если только он не “хлебушек” по образованию. Но на МКС таких не пускают, ясное дело.

Астронавты тут же засуетились, бросились к стыковочному шлюзу, принялись выстукивать что-то на морзянке, проверять давление в стыковочном механизме и прочее в таком духе. Попытались связаться со своим начальством на Земле, но тут у Немо уже все схвачено, насколько я понимаю. Последний “Союз” прилетал сюда совсем недавно — всего две недели назад — и у него на борту скрывался шестиногий “заяц”, с помощью которого нам удалось получить контроль над компьютерами станции. Ну, а подменить сообщения или даже видеозаписи для Немо — пара пустяков.

Люк открылся лишь спустя час (да, это долгая процедура) и на нас уставились две удивленные рожи: один — явно американец (уж не знаю, как я их отличаю, но ошибиться тут сложно), другой, похоже, русский, да еще и военный, это сразу чувствуется.

— Дети? — удивился второй. — Что за черт?

— Очень приятно, Немо, — шутливо представилась наша ужасная спутница и сделала небрежный пасс своей кружевной перчаткой.

Из-за ее спины появилось два стальных каната, которые моментально обвились вокруг наших “спасителей”, связав их по рукам и ногам. Должно быть, они что-то кричали в этот момент, но мы так ничего и не услышали. Снова магия? Я уже начинаю к этому привыкать. Небольшая прогулка по тесным коридорам (станция не так уж и велика, если честно), — и операция “угнать МКС за 30 секунд” завершилась со счетом шесть-ноль, в нашу пользу. Все члены экипажа пойманы, связаны и расфасованы по двум запасным “Союзам”.

Я попросил Немо не убивать астронавтов, а просто отправить их “домой”. Сам прекрасно понимаю, что там они все равно погибнут, равно как и то, что они — всего лишь бездушные фантомы, которые даже не существовали по-настоящему до нашего появления здесь, но все равно, рука не поднимается. Ну а что, виртуальных персонажей тоже бывает жалко! Так что я не ради них прошу, а ради себя, ради собственного успокоения!

Однако, долго радоваться нам не пришлось: едва мы успели обжиться на станции, привыкнуть к вывертам невесомости, салфеточному душу и птичьему гнезду, в которое превратились длинные волосы Селесты, как наш космический отпуск был прерван.

Наш корабль сотряс удар. Массивный, словно от набежавшей волны в море. Это как вообще? Мы же в космосе находимся!

— Немо, что происходит?

— Ядерный взрыв на орбите. Он догадался, ну или каким-то образом выяснил, что мы прячемся здесь!

Прильнув к иллюминаторам мы увидели, как неподалеку снова вспыхнул огненно-алый цветок. Похоже, наш джинн не может точно нацелить ракеты на станцию, а потому осыпает нас снарядами наугад, будто подводную лодку во время второй мировой.

— И что нам делать?

— Не паниковать и слушаться меня. Я уже решаю проблему. И здесь, и на Земле! Только боюсь, что его последним ходом будет…

Девочка резко повернулась к Селесте и направила на нее пистолет. Время замедлилось — я рефлекторно активировал “Ускорение”. Ну вот, приехали! Девушка действительно выглядела странно — ее лицо было совсем отрешенным а глаза почти закатились, словно она вошла в какой-то транс.

— Немо, нет! — выкрикнул я, загораживая Селесту собственным телом, и от всей души надеясь, что цифровое альтер-эго Ассистента услышит меня даже на такой скорости.

— Мастер, вы не понимаете: джинн специально освободил ее, нам нужно убить ее прямо сейчас, пока она не успела вспомнить все! — послышался из динамиков голос девочки.

Отлично, просто замечательно! И что случится, когда она вспомнит? Мы с ней что, враждовали раньше? Как мне решать проблему, если я даже не знаю, за какие такие грехи меня убивать собираются? Но и Селесту я терять совсем не хочу. Мы ведь только начали сближаться, и все было так хорошо, так замечательно! Нет, не верю я, что она действительно решится убить нас, вот так просто, без колебаний. Не верю и все тут!

— Нет! — решительно произнес я, силой отбирая у замершей девочки пистолет.

Тем временем взгляд Селесты стал чуть более осмысленным. Вокруг нее снова появился непроницаемый барьер.

— Ну мастер! — послышался обиженный голос Немо. — Теперь нам самим остается только бежать. Хватайте мое тело и возвращайтесь на “Союз”, там все уже приготовлено!

Барьер Селесты вдруг пошел трещинами и рассыпался на тысячи осколков. Но не исчез. Осколки начали вращаться вокруг своей хозяйки, а потом стали угрожающе приближаться к Немо.

— Нет! — я загородил девочку собой, готовый в любой момент дать стрекача, благо, осколки "Щита" двигались не слишком быстро.

Но этого и не потребовалось — лезвия замерли, а Селеста нахмурила брови. Видно было, что она сейчас борется сама с собой.

Ее губы зашевелились, но очень медленно — я даже звука никакого не услышал.

— Включи связь, — прочитал я по губам.

Немо отрицательно помотала головой. Я слегка увеличил скорость течения времени — ровно настолько, чтобы не играть в глухой телефон, но и иметь возможность быстро отреагировать.

— Это опасно, мастер, — затараторили динамики тонким голосом "бурундуков". — Она хочет говорить с "джинном", этого нельзя допустить!

— Вклю-ючи-и че-ертову свя-язь! — пробасила Селеста.

Осколки Щита пришли в движение и вонзились в стенки отсека, превращая их в решето и чуть ли не разрубая станцию напополам. Воздух со свистом устремился наружу. Вот черт! Ах да, у нас же есть артефакты, которые не дадут нам задохнуться. На какое-то время. А запасные баллоны с азотом и кислородом теперь находятся на "той" стороне. Как и спасительный "Союз". Паршиво!

— Делай что она говорит! — приказал я.

— Хорошо, хорошо, — раздраженно ответила Немо. — Но я умываю руки! Дальше разбирайтесь сами, "голубки".

Свист прекратился. Похоже, что осколки Щита сами перекрыли все отверстия. Не стоило шутить с Селестой. Теперь наши жизни в ее руках.

Немо сдержала слово: зловеще захрипели динамики. Я даже не сразу понял, что это не обычный шум, а чей-то хриплый голос, и лишь потом сумел распознать слова:

— Любовь. Моя, — прогрохотал он.

Это говорит джинн? Ну ничего себе! Я так понимаю, что эти слова адресованы не мне. Ну, то есть для меня они имеют немного другой смысл. Так вот в чем дело: у нас тут любовный треугольник,