- Тетушка, Василий Владимирович Долгоруков почил, ныне Военная коллегия не имеет президента, только лишь генерал Апраксин и занимается делами, - уже более серьезно, без притворств, сказал я, так как предыдущий образ не возымел должного эффекта на Елизавету.

- Генерал-аншеф Степан Федорович Апраксин – приемный сын почившего Андрея Ивановича Ушакова был заместителем у Долгорукова и рассчитывает на это место. Да и в друзьях он у Бестужева и может потерять протекцию канцлера после смерти Андрея Ивановича Ушакова, - Елизавета выдохнула. Для нее было сложным понимание раскладов во внутренней политике, но баланс сил императрица поддерживала интуитивно.

- Пусть и остается заместителем-товарищем, он и так очень быстро поднимается – за один год два чина получил. Ну, и я могу не справиться, тогда и Апраксину откроются пути, - озвучил я модель «мальчик хочет большого дела – дай ему, а наиграется, забери».

- Ну, хорошо. Тогда нужно тебе дать чин генерал-аншефа, а ты мал годами, - согласилась императрица.

- Как Великий князь могу пока занять сию должность, - я не смог скрыть радость и улыбался во все зубы, кстати, в отличие от Екатерины, у меня были великолепные зубы. У жены, что не месяц, так новый флюс, и дырявила она их гвоздем, пока я не заметил [исторический факт].

- Ну, хорошо. И я даровала чины Румянцеву и еще десяти офицерам по твоему прошению. И, если был не Иван Иванович Неплюев, безмерно мной уважаемый, который ходатайствовал, то не получил бы Петр Румянцев чин генерал-поручика, перешагнув генерал-майора. И этот… Суворов. Сразу в подполковники, да на полк поставленный. Петруша, они будут разжалованы, если не помогут в должной мере Неплюеву. Уясни и ты это, а то будешь командовать токмо потешными голштинцами, - Елизавета отмахнулась, мол – иди уже и так много получил.

- Прости, государыня за дерзость, - я поклонился.

- Не пугай меня, Петруша, когда ты так говоришь, я страшусь, что собираешься пошатнуть устои державы моей, - напряглась императрица, после неродственного обращения. Она уже привыкла к более фривольному стилю общения.

- Тетушка, нельзя принимать запрет иметь землю только лишь дворянам, так мы станем душить торговлю и коммерцию. Вот взять промышленника Твердышева, с коим я дела веду. Он не дворянского сословия, но помогает и армии провиантом и подати платит привеликие в казну Вашего Величества, у него партнер Мясников тако же много делает и торговлю ведет в самых дальних окраинах твоей державы, такие люди есть повсеместно и решить проблему, наделив часть из них дворянским сословием, нельзя. Так обесценится и дворянство, - я выдохнул, заканчивая свой спич и ожидая гнева.

- А вот так мне Бестужев и не прояснял проблему, а Петр Шувалов так же ратует за торговлю, но не связывает ее с иманием земли подлым сословием. Я не приму сей закон, а отправлю его в Сенат, да скажу, чтобы и твои слова учли, но… - Елизавета улыбнулась. – За это и ты поставишь на подушный налог тех немцев, что пришли к нам, а не станешь их освобождать от подати на десять лет и примиришься с Адмиралтейств-коллегией, а то они уже жалуются, что корабли строятся без их ведома, да верфи не принимают флот на ремонт.

И как же понимать «за это», ну неужели не ясно, что запрет иметь земли и крепостных кому либо, кроме дворян – путь в никуда. Где брать рабочих, как строить новые заводы? Да, большинство промышленников – дворяне, но социальная лестница, хоть какая, должна быть. Демидовы вначале стали крупнейшими промышленниками, а после получили потомственное дворянство и такие примеры еще были. Да и в старых семьях не всегда рождаются достойные продолжатели дела родителя. Яркий пример – свара с наследством Демидовых. И вообще, хорошо бы иметь рынок труда, пусть и в урезанном виде, в рамках крепостничества, но наемные работники, как сословие, должны появляться, а то так и будет, что основной доход государства – подушная подать, а не прогрессивная торговля.

Но больше занимал вопрос о становлении меня президентом Военной коллегии. По Сеньке ли шапка? Понимаю, что дали дитятке поиграться, посмотреть чего недоросль стоит. И потерпеть тут хоть маломальское фиаско будет означать то, что к серьезным делам меня не допустят.

Что такое быть президентом Военной коллегии, то есть министром обороны, в этой истории, где страна больше нападает, воюет или готовится к войне, чем поступательно развивается? Это большие деньги: плюс-минус шестьдесят процентов всех поступлений в казну, в военное время и того больше, рабочая сила, огромное количество людей. Такая неуправляемая махина, как я уже понял, сжирала средства бесконтрольно, документооборот не развит, от слова «совсем». Присосавшиеся к финансированию пиявки имели место на всех уровнях. Написал полковник, что пороху истратили на тысячу рублей, кто там проверит, что солдаты стреляют только два раза в год. Да и чего им учиться стрелковому бою, если в линейном сражении все стреляют в ту степь, а егерей в русской армии и не было вовсе, пока я такой красивый не проявился.

Или взять того же генерала Степана Федоровича Апраксина. Откуда у него не менее, чем миллионное состояние? Земля, с малым количеством крепостных, повсеместно вспаханная? Не секрет это и при дворе все знают и не осуждают, что землю ту обихаживают у местоблюстителя президента Военной коллегии солдатики. По сути, у него в крепостных не менее дивизии солдат, а то и больше. И не только в этом источник доходов моего будущего заместителя.

Вот и получалось направлять недоученные полки на войну, которые, по мнению того же Миниха раньше показывали себя с лучшей стороны. Нужно создавать более организованную армию, обученную. По крайней мере, тратить время не на обихаживание мундира и крахмаления буклей, а на учение штыковому бою и прицельной стрельбе. И уж точно не пахать на генеральских полях. Скоро войны, в иной реальности Семилетняя война унесла жизней от трехсот тысяч до полумиллиона. Цифры катастрофические.

Но и организовывать сверхармию из множества полков при существующей системе комплектации, я точно не собирался, пока только одна дивизия, но способная на многое, как я надеялся. После, из дивизии корпус, далее армию, коих должно быть две. После шести-семилетнего обучения, расселять солдат на приграничные территории и, при необходимости, мобилизовать этих уже обученных солдат. Что-то вроде военных поселений Аракчеева, но без жесткого режима дня и при системе периодических проверок боеспособности. А еще нужно перейти на батальонную систему комплектования полка.

Что касается Христофора Антоновича Миниха, который, ну