Он хорошо знал, что представляет собой Радик. Два года назад он позволил застать себя врасплох, но виной тому была его глупая девка. Она сдуру открыла дверь, и все равно Радик успел наломать дров, пока Артем лично его не приголубил гантелью... А шесть чеченцев, которых он поломал голыми руками...

Сейчас у него тоже есть девка. Такая же тупая корова... Юлька ее зовут... Артем сначала смял фотографию, а затем разорвал ее на мелкие кусочки. Так же он поступил и с другим снимком, на котором была запечатлена его жена... Она тоже выходила из этого подъезда. Но поздним вечером, в свете фонаря. А Радика засняли утром...

– Может, он просто в этом доме живет? – сам тому не веря, спросил Артем.

– Да нет, – покачал головой спец. – Я видел, в какую квартиру она заходила. И он из той же квартиры...

– А я говорю: он просто в этом доме живет, – Артем хищно сузил глаза.

– А-а, да-да, я все понял... Никому про это! Могила!

– Смотри, точно в могилу ляжешь, если хоть кому насвистишь...

Артем разберется со своей женой. Но разберется с ней сам. Братва не должна знать, какая она у него лебядь...

* * *

Радик вожделел ее с такой жадностью и напором, как будто это был их последний раз. Она совсем потеряла голову от накала страстей, не обращала внимания на звонивший в сумочке телефон. И лишь когда все кончилось, она вытащила мобильник, успокаивая взбесившееся дыхание, раскрыла его.

– Да.

– Привет, дорогая. Где ты?

Звонил Артем. Надо же как не вовремя.

– В дороге...

– Трубу чего не брала?

– Да сумка на заднем сиденье была...

– Ну, понятно... Дома когда будешь?

– Да я уже совсем близко. Минут через пятнадцать буду.

– Хорошо, через полчаса я тебе на домашний позвоню...

«Разбег-взлет-падение» отнял у Юли много сил – хотелось лежать пластом под приятным гнетом остаточного удовольствия. Но, увы, надо было подниматься и ехать домой. Пусть он и провинился перед ней, все равно нельзя давать ему повод для подозрений...

Радик не хотел, чтобы она уезжала, но и остановить ее не мог. С тоской смотрел, как она одевается, как выходит в прихожую. Так смотрел на нее, как будто провожал навсегда.

– Если что-то случится, звони, – с мрачным видом изрек он. – Я приеду, разберусь. Ты только скажи: я башку ему в два счета откручу...

– Ничего не случится, – вымученно улыбнулась она.

Не хотела она ехать домой. Такое ощущение, будто ждет ее там что-то страшное... Но ведь это тревожное чувство может быть всего лишь спутником ее супружеской измены. Всем, кто что-то скрывает, присущ страх разоблачения. Чем весомей тайна, тем гуще страх...

Дверь в свою квартиру она открыла ровно через двадцать семь минут после того, как позвонил Артем. Все-таки успела. И тут же зазвонил телефон... Как хорошо, что она успела...

Она взяла трубку, но услышала лишь унылый сплошной гудок. И тем оглушительней был эффект, который произвел на нее раздавшийся за спиной голос Артем.

– Ну, здравствуй, дорогая!..

Он выходил к ней из кухни. Двухдневная щетина, спортивный костюм, в руке хайбол с виски. Губы кривила презрительно-зловещая ухмылка.

– А-а... Почему ты не в больнице?

– Ты еще спроси, почему я не на кладбище... Когда вы с Радиком собираетесь меня туда отправить?

– Мы?! С Радиком?! О чем это ты? – побледнела Юля.

До нее уже дошло, что случилось непоправимое.

– Где ты сейчас была?

– На работе задержалась. Дел много... Я же до обеда у тебя в больнице была...

– Я спрашиваю: где ты сейчас была? – пугающе смотрел на нее Артем.

– Я же говорю...

– Со мной ты говоришь. А с Радиком трахаешься... Я все знаю, тварь. Я. Все. Знаю...

– Ты... Ты не так все понял... Я... Я сейчас тебе все объясню...

– Да нет, это я тебе объяснять сейчас буду...

Он надвинулся на нее неотвратимым роком, сначала выплеснул в лицо виски, а затем разбил у нее на голове бокал из тонкого стекла. В какой-то момент Юле показалось, что она теряет и сознание, и почву под ногами. Но все же она восстановила равновесие, удержалась на ногах. С ужасом уставилась на мужа. Он уже опустил руки и молча испепелял ее злобным взглядом.

– Зачем ты так? – спросила она.

Ответом послужила мощная пощечина справа.

– С ума сошел!

Оплеуха слева сбила ее с ног.

Подниматься Юля не стала, опасаясь, что взбесившийся Артем ударит ее ногой. А он мог это сделать...

– Ну что, все поняла?

– Я больше не буду... – признавая свою вину, жалко пробормотала она.

– Конечно, не будешь... Разве что на том свете, гы... Грохну я тебя, мразь! Своими руками задушу!.. Дездемона хренова... И плевать мне, молилась ли ты на ночь, шлюха позорная!..

– Прости... Ну, пожалуйста, прости!..

– Заткнись, падаль! – рыкнул на нее Артем.

Подошел к ней, присел на корточки, пальцами задрал ей подбородок, заглянул в глаза.

– Жить хочешь? – с леденящим душу спокойствием спросил он.

– Д-да.

– С кем?.. Если с Радиком, то меня в расход. Если со мной, то его в расход... Так с кем ты жить хочешь?

– С тобой.

– Значит, его в расход, да?

Юля промолчала.

– Я спрашиваю: да или нет?

Он с силой сжал ее подбородок.

– Да!..

– И ты это сделаешь.

– Я... Я не могу...

– А я не спрашиваю, можешь ты или нет! Я не прошу тебя, а заставляю!.. Ты его убьешь, поняла?

– Поняла...

– Ну и умница...

Артем отпустил ее, поднялся на ноги, в напряженном раздумье прошелся из угла в угол.

– Откуда этот урод взялся?

– Он... Он машину приехал покупать, меня увидеть...

– Купил?

– Да. «Ауди» взял. «Бочку». Трехлетку...

– И откуда у него бабки?

– В Чечне, говорит, генерала чеченского раскулачили...

– Брехня... Он в меня, гад, стрелял. За то и деньги получил... Он за мою кровь машину себе купил! Он моей кровью с тобой расплатился!.. Ну и тварюга же ты!..

– Я... Я не знала, что он в тебя стрелял...

– Кого ты грузишь, соска голимая!.. А может, это ты ему бабла отстегнула, а? Может, это ты ему меня заказала?..