– Тея. – Он поцеловал меня глубоко и медленно. Его руки ласкали мои волосы. – Ты красива. Так охрененно красива.

– Ты тоже, – сказала я. – Мы заботимся друг о друге. Всегда.

Он кивнул, и я оттолкнула его от себя, чтобы забраться на него сверху. Моя нагота на фоне грубой ткани его джинсов. Я нежно поцеловала Джима, позволяя своим волосам упасть вокруг нас, чтобы пощекотать его обнаженную грудь. Я спустилась вниз по его телу, целуя теплую кожу, а затем взяла его маленький сосок в зубы и потянула. Джимми издал глубокий стон, и его рука сжала мои волосы.

Я тоже его запоминала. Вкус кожи, каждый звук, каждое движение его тела под моим я воспринимала и сохраняла. Запирала их всех где-то глубоко внутри. То, как он смотрел на меня, его голос, когда он произносил мое имя, эмоции в его словах, когда он говорил, что любит меня.

Джим снял с себя одежду и снова перекатил меня на спину, его тело было удивительно тяжелым. Это я тоже запомнила – его вес, как он скользнул внутрь меня. Джим начал двигаться, и я задвигалась вместе с ним, наши глаза встретились, наши поцелуи замедлились. Его руки не покидали моего лица, предплечья были опущены, темные глаза смотрели в мои.

– Оставайся со мной, Тея, – прошептал Джим. – Пожалуйста. Останься.

– Я здесь, – прошептала я в ответ, пока удовольствие росло между нашими слившимися телами. – Я здесь, Джимми.

Сейчас. Но теперь это было все, что нам осталось.

Я вцепилась в него, когда волна оргазма снова обрушилась на меня. Джимми вздрогнул в моих руках и излился в меня, делая мои ощущения острее.

Мы долгое время лежали, крепко обнявшись, и ни один из нас не хотел отпускать другого.

Мы провели ночь, снова и снова вознося друг друга к вершинам удовольствия, отчаянно пытаясь не думать об этом. Теперь настало утро, и яркий свет дня скользил по простыням. Джимми зашевелился и проснулся, когда я оторвалась от него и выскользнула из кровати. Он моргнул и посмотрел на часы. 9:23 утра. Два с половиной часа, как я должна была принять лекарство.

– Куда ты собираешься? – спросил он.

– За утренним кофе, – сказала я, подбирая свои трусики и бюстгальтер.

Он сел, потер глаза.

– Погоди. Я пойду с тобой.

– Я в порядке, – заверила я, натягивая его футболку через голову. Мне хотелось взять его аромат с собой. – Я вернусь через пятнадцать минут.

– Тея…

– Это наше последнее утро в Нью-Йорке.

И один из последних разов, когда я могу сделать что-то простое самостоятельно, например купить кофе.

– Возьми свой телефон, – велел он. – Куда ты собираешься? Через дорогу?

– Ага. Я скоро вернусь.

– Пятнадцать минут.

Я улыбнулась.

– А потом ты отправишь за мной военные корабли?

Он не улыбался.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

«Не прощайся со мной. Пока».

Я послала ему воздушный поцелуй и направилась к выходу.

День был уже душным, а солнечный свет смехотворно ярким. Но я вдыхала все это и думала, сколько времени у меня осталось до того, как начнется медленное возвращение в забвение.

– Думай о хорошем, – пробормотала я, ожидая светофора, чтобы перейти улицу. – Не ищи его.

И, может быть, он не найдет меня. Возможно, мои нейроны соединились и больше не нуждаются в «Хазарине».

Я встала в очередь в пекарне. Утренний менеджер, Грегори, дежурил за прилавком, улыбнулся мне и махнул рукой. Я помахала в ответ, вытащила телефон и включила его. Миллион телефонных звонков и сообщений от Делии, доктора Чен и Риты.

«Плохая идея».

Я начала убирать сотовый обратно в карман шорт, когда пришло сообщение от Джимми.

Ты в порядке?

В ответ мне в голову пришло полдюжины шикарных шуток.

Все отлично. Я люблю тебя, набрала я вместо этого. Он никогда не читал подобной фразы в свой адрес. Это было намного лучше, чем глупая шутка.

Люблю тебя, отправил он обратно.

Улыбка расплылась на моем лице. Никогда еще мужчина не признавался мне в любви. Вслух или в сообщении. У меня были серьезные отношения в старшей школе, но после окончания школы мы расстались друзьями. Несколько встреч в художественной школе, но я никого не любила. Никого, кто любил бы меня в ответ. И теперь я любила мужчину больше, чем когда-либо, кого-либо или что-либо. Он половинка моей души.

Я посмотрела на слова Джимми, заключенные в веселый маленький синий пузырь, но перечеркнутые молниями моего потрескавшегося экрана.

«Не целый. Мы оба немного сломлены и несовершенны, но я люблю нас обоих».

Я сделала мысленный снимок текста Джимми и спрятала свой телефон.

– Как ты сегодня, дорогая? – спросил Грегори, когда настала моя очередь сделать заказ. Со своей седеющей бородой он напомнил мне моего отца. – Что пожелаешь?

– Два кофе. Один черный…

– Другой, цитирую: с тонной сливок и сахара. – Грегори просиял, затем наклонил голову. – Ты в порядке?

– Да, все хорошо. Мне просто грустно уезжать. Сегодня наш последний день в Нью-Йорке. – Слова били меня по сердцу.

– Это очень плохо, – сказал он, занимаясь моим заказом. – Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, верно?

Я сглотнула и кивнула.

– Я не хочу возвращаться. Я хочу чуть больше времени.

Грегори не слышал моих тихих слов и не видел, как я отчаянно смаргиваю слезы.

– Ну вот. – Он протянул мне стаканчик с кофе в держателях. – А вот еще немного сливок и сахара для тебя.

Я потянулась забрать заказ, и он кивнул на мою руку.

– Новая татуировка?

– О да. Сделала ее сегодня.

– Этим утром? – переспросил Грегори. – Рановато эти татуировщики открылись.

– О нет, я имею в виду вчера.

«Это было вчера? Или позавчера?»

– Что там написано? – Он перегнулся через стойку, чтобы прочитать. – «Защити меня».

– Это то, что делает Джимми.

– Ты немного бледная, – нахмурился Грегори. – Ты уверена, что в порядке?

Я кивнула.

– Мне пора идти.

– Что ж, приятно было пообщаться, юная леди, – сказал Грегори. – В следующий раз, когда будете в городе, обязательно зайдите.

– Непременно.

– Тея?

Я моргнула.

– Да?

Грегори кивнул на очередь за мной.