На азимут-координаторе было видно, что пещеры представляют единый лабиринт, уходящий вглубь скалы. Входов было несколько. Некоторые из них были громадными заостренными провалами – будто скала, не выдержав напряжения, треснула, как спелый арбуз. Другие представляли из себя круглые, с оплавленными краями норы, едва достигавшие роста человека.

Рассудив, что Денетор не станет лазать по норам, Сэм выбрал самый большой вход. Снаружи никаких следов не было, но ветер уничтожал любые следы за считанные минуты. Зато внутри он почти сразу обнаружил глубокие, почти квадратные отпечатки рифленых подошв тяжелого скафандра. Они вели вглубь. Туда, куда уходил узкий, словно трещина, совершенно тёмный ход. Включив фонарик на шлеме, Сэм начал спускаться.

Основной проход то и дело пересекали круглые, с совершенно гладкими обсидиановыми стенками каверны. Заглянув в одну из них, Сэм содрогнулся: ход круто обрывался вниз, неизвестно, на какую глубину… Угодив в такой, можно падать и падать, до самого центра…

Это прожигатель камня, наконец сообразил Сэм. Ангелы их побери, они использовали прожигатель камня! А ведь его давным-давно запретили во всей Галактике… Сэм представил, как смертоносные ядра входят в атмосферу, раскаляются до температуры плавления звезды и вгрызаются в поверхность… А затем прожигают кору и добираются до полужидкого ядра. Вскипевшая лава вырывается из каверн, как горячий шоколад из пудинга, оставляя за собой мертвую, непригодную к жизни пыль. Тектонические сдвиги и стихийные бедствия довершают работу.

Держась подальше от входов в каверны, Сэм терпеливо спускался всё глубже и глубже. Он опасался снимать шлем. В свете фонаря стены светились всеми оттенками ядовито-розового, фиолетового, зеленого и мертвенно-синего – радиация, даже спустя несколько десятков лет, почти не рассеялась.

Наконец впереди забрезжил крохотный огонек. Еле видный призрачный островок света, испускаемый, казалось, крошечным светлячком.

Приблизившись, Сэм разглядел одинокую фигуру, понуро сидящую на камнях. Свет испускал атомный фонарик, пристроенный тут же, в щели между валунов.

Когда он подошел, адмирал повернул голову и уставился на Сэма красными воспаленными глазами. Шлема на адмирале не было. В глазах полопались сосуды, под носом чернела полоса засохшей крови…

Судорожно схватив фонарик, Денетор направил его на Сэма – щурясь, как древняя ящерица, он пытался разглядеть в прыгающих тенях непонятную новую фигуру.

Он не знает, что это я, – подумал Сэм. – Он не догадывается, что я пришел помочь… Ствол карабина, зажатого у адмирала в руке, совершенно не дрожал.

Сняв шлем, Сэм осторожно положил его на землю. А затем поднял руки.

– Это я, адмирал, – в этот момент он ощущал себя Горацием. Неуверенным в себе роботом, вынужденным действовать по чужой программе.

– А, сынок…

– "Ганнибал" на орбите, он сражается с дредноутом Ндрагетты. Скоро ему придет конец.

– Помнишь, что я говорил тебе при нашей последней встрече?

Сэм сглотнул сухим горлом.

– Капитан обязан знать, что происходит на его корабле.

– Такие дела, – адмирал скорбно покачал головой. – Такие дела…

– Значит, ваш корабль обречен?

– Все мы обречены.

– Подождите, Денетор, – Сэм просительно протянул руку. – Еще не всё потеряно. Я пришел…

– Слишком поздно, сынок. Я сделал свой выбор.

– А как же ваша команда? За них вы тоже всё решили?

– Это неотъемлемое право капитана. Так же, как и его обязанность. Пока ты этого не поймешь, настоящим капитаном не станешь.

Неожиданно Сэм ощутил страшную усталость. Горе и разочарования последних дней, полёт сквозь атмосферу, падение в пропасть, путешествие сквозь бурю… Он опустился на камень. Ствол качнулся, всё так же целясь ему в грудь, но Сэм больше не боялся. Сейчас или немного позже – какая разница? Ему никогда не переубедить этого упрямого старика.

– У вас не получится запустить Семечко, – сказал он, глядя в землю. – Посредник сказал, что для этого нужен ключ, а у вас его нет.

Адмирал тоже опустился на камень. Было видно, что ему усилия последних дней тоже не достались даром. Небритая нижняя челюсть дрожала, в уголках глаз и рта скопились белёсые выделения, угол рта обвис, на губах пузырилась кровь.

Радиация, – подумал Сэм. – Он здесь уже около суток, и всё время подвергался бешеному облучению.

Устало потерев лысый череп – перчатки адмирал давно снял – он посмотрел на Сэма и криво усмехнулся.

– Ты обманул меня тогда, на корабле. Несмотря на угрозу смерти… Неужели ты думаешь, что я поверю тебе сейчас?

– Я не вру. Дайте мне Семечко, и я попробую…

– Не двигайся, – дуло карабина смотрело прямо в центр груди Сэма. – Этот паршивец просверлит тебя насквозь, несмотря на скафандр.

– Но я только хочу…

– Замолчи. Я не верю тебе. Я никому больше не верю, – протянув руку куда-то за спину, Денетор извлек Семечко. Поверхность его была черной, будто обугленной.

У Сэма бухнуло сердце.

– Вы… стреляли по нему, адмирал? Вы пытались его расколоть! Зачем?

Только сейчас Сэм обратил внимание на то, что земля, стены и потолок пещеры были покрыты запеченными проплешинами от лазерных выстрелов. Видимо старик, отчаявшись, принялся палить по артефакту из своего страшного карабина…

– Вокруг только ложь, – прохрипел адмирал и бессильно накренился на бок. Чтобы не упасть, ему пришлось упереться рукой в землю. – И мы в ней, словно рыбы в воде…

Вскочив, Сэм шагнул к старику.

– Стой! – Денетор на глазах разваливался на куски, но ствол карабина всё так же смотрел в грудь Сэму.

– Но адмирал… – Сэм попытался вытащить из-за пазухи цепочку с медальоном.

– Не шевелись! Я выстрелю.

– Адмирал, послушайте. Я всего лишь хочу…

Он сделал еще один шаг. Раздался выстрел.

Почувствовав невероятное жжение в груди, Сэм задохнулся. Сделалось горячо и очень, очень больно. Казалось, его тело наполнили расплавленным свинцом, и как только он доберется до мозга, наступит конец.

– Я только хотел отдать вам ключ.

Услышав о том, что скафандр Сэма прекратил передавать сигналы, Саёнара вылетела из рубки. Порфирий, бросив галафон, устремился за ней.

– Ты куда? – крикнул он, поспевая за девушкой.

– А ты как думаешь?– не глядя по сторонам, Саёнара неслась по коридорам, как выпущенное из пушки ядро. Распахнув дверь в свою каюту, она рывком выдернула из-под кровати большой кофр и принялась выбрасывать из него разнообразные, полезные в хозяйстве всякой девушки, вещи.