— Как здорово видеть дома вас обеих, — сказала Рита, ставя на стол кастрюлю с дымящимся супом.

— Да, мы вас редко видим вместе в последнее время. — Мелльберг показал Лео язык, и мальчик тут же зашелся смехом.

— Осторожно, он подавится, — сказала Рита, и Бертиль тут же прекратил. Он безумно боялся, что что-то случится с его драгоценным внуком.

— Хорошенько жуй, Лео, — сказал Мелльберг.

Паула невольно улыбнулась. Хоть Бертиль и был бесполезным типом, он обожал ее сына, а это много значило для нее. Паула понимала: то, что она собиралась сказать, будет иметь эффект разорвавшейся бомбы.

— Да, у нас были проблемы. Но вчера нам наконец удалось поговорить…

— Вы же не собираетесь расстаться? — спросил Мелльберг. — Тут у нас не так много лесбиянок, так что вам будет сложно найти себе новую партнершу.

Паула подняла глаза к потолку. Боже, дай ей терпение. Сосчитав про себя от одного до десяти, она начала:

— Мы не расстаемся. Но мы… — Она бросила взгляд на Юханну.

— Но мы больше не можем жить здесь, — закончила та.

— Не можете жить здесь? — всхлипнула Рита, переводя глаза на Лео. — Но куда вы поедете? И как же Лео? — От волнения она путалась в словах. — Вы же не можете уехать обратно в Стокгольм? И как же Лео?

— Ему будет плохо в большом городе, — вставил Мелльберг. — Он станет хулиганом или наркоманом.

Паула не стала напоминать, что они с Юханной выросли в городе, и ничего плохого с ними не случилось. Мелльбергу возражать бессмысленно.

— Нет, мы не уезжаем в Стокгольм, — поспешила ответить Юханна. — Нам нравится здесь. Но поскольку квартиру тут найти трудно, нам, наверное, придется поискать и в Греббестаде, и в Фьельбаке. Конечно, в идеале было бы найти квартиру по соседству. Но…

— Но мы должны переехать, — решительно заявила Паула. — Вы нам очень помогли. И Лео вас обожает, но нам нужен собственный дом.

Она сжала руку Юханны под столом.

— Но мальчику же нужно встречаться с бабушкой и дедушкой! Он же к нам привык…

У Мелльберга был такой вид, словно он готов вытащить ребенка из детского стульчика, прижать к себе и никогда не отпускать.

— Мы постараемся найти квартиру поближе, но переедем как можно скорее.

На кухне воцарилась тишина. Только один Лео ничего не заметил.

Рита с Бертилем в отчаянии смотрели друг на друга. Что делать? Девушки уедут и заберут с собой мальчика… Казалось, наступил конец света.

* * *

Она не могла забыть красную кровь на белых простынях. Никогда Энни не испытывала такого страха. И это несмотря на то, что она много лет жила в страхе — Фредрик был очень тяжелым человеком. На острове Энни попыталась забыть прошлое и сосредоточиться на Сэме, но это было нелегко.

В ту ночь она не могла отвести глаз от крови. Но затем ее охватила жажда деятельности. Сумки уже были упакованы. Энни сняла ночную сорочку и надела джинсы и кофту. Сэм поехал в пижаме. Она отнесла его в машину на руках. Он не спал, но не издавал ни звука. В доме тоже было тихо. И на дороге. Слышно было только шум двигателя и ветра. Ей не хотелось думать о том, что видел Сэм и как это повлияло на него. Раньше он был таким разговорчивым. Но с той ночи не издал ни звука.

Энни подтянула колени к груди и обхватила их руками. Она сидела на мостках. Странно, но за две недели на острове ей ни разу не стало скучно. Наоборот, время летело с бешеной скоростью. Пока она не решила, что им с Сэмом делать дальше. И есть ли у них вообще это будущее. Ей неизвестно было, какую ценность они представляли для друзей Фредрика. Не знала она и то, сколько они смогут прятаться на острове. Больше всего Энни хотелось остаться здесь. Но зимой это было бы слишком тяжело. К тому же Сэму нужно общаться с друзьями, с настоящими живыми людьми. Сэму нужно поправиться. Солнце и море ему помогут. Здесь они в безопасности. Все остальное пока может подождать. Со временем воспоминания о крови поблекнут.

* * *

— Как ты себя чувствуешь, любимая? — Дан обнял Анну сзади. Ей пришлось подавить импульсивное желание отодвинуться. Хотя ей удалось выбраться из темноты, вернуться к детям, все равно она пока не могла отвечать на чувства Дана.

— Все хорошо, — ответила она, мягко отстраняясь. — Только немного устала. Но я пока не ложусь. Хочу вернуть мышцам тонус.

— Каким мышцам?

Анна попыталась улыбнуться, но получилась только гримаса.

— Можешь забрать детей? — спросила она, наклоняясь, чтобы поднять с пола игрушечный автомобиль.

— Я возьму, — выхватил у нее из рук игрушку Дан.

— Не надо, я справлюсь, — отрезала Анна, но тут же пожалела, увидев выражение лица мужа.

Что с ней? Почему она перестала испытывать нежность по отношению к Дану? Ведь раньше она так его любила.

— Я не хочу, чтобы ты перенапрягалась, — погладил он ее по щеке.

Рука была холодной. И Анна подавила желание отбросить ее.

Как может она поступать так с Даном, который, как она знала, любит ее и которого она любит? Ведь он отец ее ребенка, которого они так ждали… Неужели со смертью сына умерли и ее чувства к Дану? Внезапно она ощутила усталость. Ей не хотелось думать сейчас о проблемах. Ей хотелось в тишине и покое ждать, пока дети вернутся домой.

— Заберешь детей? — повторила она.

Дан кивнул. Анна боялась поднять глаза на мужа, боялась увидеть в них боль.

— Тогда я прилягу отдохнуть, — сказала она, поднимаясь наверх.

— Я люблю тебя, Анна! — крикнул Дан ей вслед.

Она не ответила.

* * *

— Эй! — крикнула Мадлен, войдя в дом.

В квартире было неожиданно тихо. Они что, легли спать? Это было бы логично. Вчера они приехали поздно и все равно встали рано, чтобы пообщаться с бабушкой и дедушкой.

— Мама? Папа? — шепотом позвала Мадлен.

Она сняла туфли и пальто и на мгновенье остановилась перед зеркалом. Родители не должны видеть, что она плакала. Они и так из-за нее переживают. Как же Мадлен рада была снова увидеть родителей! Вчера они открыли дверь в пижамах, но, увидев, кто это, обрадовались. Дома было так хорошо, хоть Мадлен и знала, что это ненадолго. Она нигде не могла быть в безопасности. Особенно сейчас, когда Матте мертв. Втайне она надеялась, что когда-нибудь они смогут быть вместе.

Мадлен убрала волосы за уши и попыталась увидеть в своем отражении в зеркале то, что Матте видел в ней. Он говорил, что Мадлен красива. И она знала, что он действительно считает ее красивой. Это было видно по восхищению, с которым он смотрел на нее. У них было столько планов на будущее. И, несмотря на то что Мадлен сама приняла решение об отъезде, в глубине души она надеялась, что этим планам суждено сбыться…