Я дома.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ДЕ МОЛЕ. Я ЖДАЛ ТЕБЯ СОТНИ ЛЕТ.

Откуда звучал этот голос? Огонек посмотрел на маму – на этот раз та, похоже, ничего не слышала.

Эти слова – только тебе.

Это оно. Сердце Сумрака!

Мы добрались.

Ярик толкнул створки, и золотые врата легко распахнулись перед ним.

* * *

Оно выглядело как глубокая чаша. Кубок, высеченный из цельного куска темно-зеленого малахита, покрытый затейливыми узорами. Массивный: только очень сильный Иной вроде Скифа смог бы поднять его. Чаша покоилась на сверкающем мраморном кубе посреди зала в окружении вороха прекрасных роз, белых и алых. Цветы были живыми, словно их только что срезали; на лепестках мерцали капли воды.

– Здравствуй, – сказал мальчик.

Он почти шептал, но слово загуляло эхом под сводами. В Сумраке комната казалась наполненной теплым сиянием. Аура вокруг малахитовой чаши медленно пульсировала всплесками света, и Огоньку чудилось – он слышит стук. И в самом деле сердце!

Мать и сын переглянулись.

Откуда-то зазвучала музыка – вначале едва слышная, но все более прекрасная и громкая. То пел сам Сумрак. Здесь он казался непривычно уютным и теплым, спокойным, как тихая гавань после долгого изнурительного пути. Огонек моргнул и внезапно увидел Силу. Неописуемо мощные потоки, великие реки Силы. Они медленно текли над головой и под полом в толще скального камня, разветвляясь, как кровеносная система, пульсируя и мерцая. Спрятанное в малахитовом кубке Сердце было живым. Мама проговорила тихо:

– Де Моле и в самом деле был величайшим из магов. Нынешним Великим не создать такого даже годами совместных трудов.

Ее слова вылетали изо рта, расплывались в Сумраке разноцветными птицами – и таяли на стенах пещеры. «Мама волнуется», – понял Ярик. Он уже научился читать ауры: вокруг головы и плеч Нелли тлело алое мерцание.

И снова Огонек услышал беззвучный голос. Наверное, тот говорил на латыни или по-французски, но мальчик все понял.

– Ты знаешь условие? – спросил мальчик.

– Что? – вздрогнула мама.

– У тебя есть одно желание. Только одно.

Она медленно кивнула, глядя в непривычно строгие глаза сына.

– Я готова.

Огонек взял с мраморного постамента изящный кинжал с рукоятью из янтаря:

– Нужна моя кровь. Немного, не бойся.

Замерев, Нелли смотрела, как Ярик сделал осторожный надрез на ладони и несколько капель упали на дно чаши. В тот же миг вся пещера ярко засветилась золотым светом, будто на потолке вспыхнуло маленькое солнце.

– Так каково твое желание, милая девочка?

* * *

Слова исходили изо рта Ярика, но Нелли с колотящимся сердцем поняла: с ней говорил сам Сумрак. Она вдруг поняла, что за артефакт сотворил их далекий предок, – в малахитовой чаше находилась точка, где физический и сумеречный миры встретились и преломились друг в друге. Перекресток двух вечностей.

– Я исполню любое твое желание, Герда. Ты заслужила. Проси же!

В золотом сиянии пульсировала неисчерпаемая бездна Силы, готовая прийти в движение. Эта мощь не пугала. «Мы дома, – пронеслось в голове у Нелли. – Если пожелаем – можем остаться здесь навсегда, среди мудрых книг и сундуков с сокровищами. Все это наше. Мы – наследники».

Огонек терпеливо ждал, держа руку над чашей. Капля крови сорвалась с его сжатого кулака и канула в кубок. Рана от разреза моментально затянулась, остался лишь крошечный, едва различимый рубец.

– Я хочу… – начала Нелли и закашлялась.

Сумрак вспыхивал янтарным фейерверком в такт ее дыханию.

Внезапно оказалось непросто сказать простые слова. Она много раз репетировала их, прокручивая в мыслях: «Победа Света, немедленно и навсегда!» Где-то далеко отсюда Гесер сейчас задумчиво смотрит на ночную панораму города у моря, накрытого Столпом отчуждения. Интересно, ждал ли он такого исхода? Желал ли его?

Его любимый ученик, Скиф, выступал за сохранение вечного равновесия.

А чего хотел сам Великий Гесер? Ведь если подумать – не он начал эту игру вокруг Сердца Сумрака, а Завулон.

Нелли кусала губы, завороженно глядя на яркое ритмичное сияние вокруг чаши.

Сколько их погибло в бесконечных стычках – Светлых воинов, стремившихся к величайшей цели – до которой тебе сейчас рукой подать. Заверши их дело. Пусть их смерть и страдания будут искуплены. Победа Света, просто скажи это: победа немедленно. Навсегда!

Вдруг нужные – но совсем другие – слова пришли к Нелли. Как быстрая вспышка. Как теплый солнечный ветер.

Всего несколько слов – она торопливо произнесла их, не давая колебаниям снова овладеть разумом.

Нелли обнаружила, что стоит на коленях. По лицу катились слезы, сквозь изорванную ткань джинсов в кожу впились шипы роз.

– Пожалуйста…

Все ее силы, все мужество – исчезли. Нелли разрыдалась. «Подлый предатель» – так она думала о себе.

А еще называла предателем Артема!

– Ты уверена, Герда? – произнесло Сердце Сумрака устами ее сына – и слова звучали подобно раскатам далекого грома.

– Нет, – Нелли вытерла слезы, – я не уверена. Но я бесконечно умоляю тебя сделать это.

– Не скоро можно будет прийти сюда снова. Минуют сотни лет. Так задумал мой создатель. Я управляю всей мощью Сумрака – но неразумно и опасно пускать ее в ход часто. Род де Моле может к тому времени пресечься. Ты понимаешь, на что тратишь единственный шанс, милая девочка?

Нелли молча плакала, спрятав лицо в ладонях.

– Будь же по-твоему, – сказал голос – прогремел, как гул просыпающегося вулкана, как рев океанского шторма, как взрыв сверхновой звезды.

Золотое сияние погасло. Чаша в ворохе роз исчезла. Нелли увидела во мраке перед собой слабо светящуюся тропу, а на ней – тонкий силуэт Ярика. Мальчик молча ждал. Всхлипнув, она поднялась на ноги, взяла его за руку и зашагала вперед и вниз. Слезы быстро высохли, и давящая тяжесть в груди исчезла. Казалось, тропа ведет вниз – во двор через руину крепостной стены, но потом Нелли поняла, что не узнает местность.

Они шли через широкий сухой луг, затем сквозь рощу изломанных сухих деревьев – а затем по пологим песчаным дюнам, залитым призрачным белым светом, источник которого остался неясен. Здесь не было запахов и царил холод: изо рта вылетали облачка пара. Шагалось легко, словно их нес вперед мощный поток Силы.

В какой-то момент небо над головой стало малиново-черным, песок под ногами обрел синеватый оттенок.

«Мы идем через Сумрак, – догадалась Нелли. – Какой это слой? Третий? Четвертый?»

Она никогда не бывала на такой глубине. Если бы Сердце Сумрака не берегло их с Огоньком, ледяная стихия уже вытянула бы из тел все тепло и превратила бы в застывшие статуи.