– Я не знаю, – уже в который раз сказал мальчик.

Артем рассеянно кивнул. Огонек вдруг понял: ему же все равно, он сейчас думает только о том, как прорваться наверх. И он прорвется. Он уже сломал стену, сокрушил голема и убил Темного гиганта с двумя мечами. Его не остановить.

Так что тебе теперь и выбирать-то не из кого. Только Артем. Вместе с ним и войдете в Золотой Чертог. Значит, таков жребий…

Эта мысль принесла облегчение. Больше не нужно было мучиться выбором.

– Как ты думаешь, почему они не атакуют? – задумчиво произнес Локшин. – Что-то задумали?

Вот и сейчас Артем советовался с Огоньком, как с равным. Это было приятно.

– Они боятся, – сказал Ярик, – видели, на что мы способны.

Не успел он договорить, как одна из глыб в стене зашаталась, и в узкую щель проник тонкий луч света.

– Не стреляй, Артем, – сказала Валя.

Инквизитор опустил пистолет.

– Ты?!

– Я. Надо поговорить.

Глыба со стуком упала на пол маленькой пещеры, и девушка протиснулась в пролом. Артем помог ей вставить камень на место.

– Ты одна? Как они тебя не заметили?

– Одна. Я шла очень тихо и так же тихо убила четверых Темных часовых.

Валентина устало прислонилась к стене – статная, золотоволосая, прекрасная, как королева Света… в опаленной огнем одежде, с запекшейся кровью на щеке. Локшин невольно отступил на шаг.

– Привет, Огонек, – кивнула она, – ты не ранен?

– Кажется, нет…

– Я знаю, зачем ты здесь, Валя, – вздохнул Артем. – Пустая трата времени.

– Не знаешь.

Локшин молча ждал. В расщелину над головами заглянула луна – и в ее свете Огонек заметил, что ладонь Артема, сжавшая меч, мелко дрожит.

– Я пришла, чтобы предложить тебе прощение. Тебя восстановят в Ночном Дозоре с полным признанием всех заслуг и статуса, с перспективой подняться до Высшего. Клеймо предателя исчезнет. Возвращайся к Свету. Ты получишь все, о чем может мечтать Иной. Слово Гесера.

Артем долго подбирал слова, прежде чем ответить:

– Все это очень мило, но не сравнится с…

– Возвращайся к Свету – и я вернусь к тебе. Вернусь и останусь с тобой навсегда.

На этот раз Локшин молчал долго.

– Ты, – начал он неуверенно, – говоришь это, только чтобы я поступил по-вашему.

– Я всегда любила тебя, Артем, – тихо сказала девушка, – с тех лет, когда мы ходили в школу при Ночном Дозоре. Даже когда боялась и избегала, потому что так велел долг, – не переставала любить. Посмотри мне в глаза и увидишь в них – лгу я или нет.

Инквизитор порывисто взял девушку за плечи, сжал их, вгляделся в ее голубые глаза. Казалось, в них горит отраженный свет звезд.

– Валя, – прошептал он, обнимая ее, – я тоже люблю тебя, люблю больше жизни!

– Артем…

– Валя, но долг превыше жизни, превыше любви! Послушай, не перебивай! Я предлагаю тебе: идем с нами туда, наверх. Сегодня родится новый порядок, новый вечный мир. Вот это дитя станет его провозвестником, а я – создателем и первым правителем. Вставай рядом с нами. Ты будешь самой прекрасной королевой мира. Серебряной королевой!

– Ты хотел сказать – Серой.

– Пусть! Идем с нами, это дверь в будущее!

– Ты же знаешь, что это невозможно, – покачала головой девушка, и по щеке ее скатилась одинокая слеза. – Я – Светлая. Я не смогу жить в полу-Тени.

Локшин потемнел лицом:

– Ты даже не хочешь попробовать.

– Не перекладывай выбор на меня, Артем. Его делать тебе.

У Огонька предательски защипало в носу. Он хотел отвернуться, но боялся пошевелиться.

Локшин вдруг стал спокоен. Руки его перестали дрожать, он сел на камень, глядя прямо перед собой:

– Хорошо. Уходи, любимая. Улетай, как ночной призрак. В любой момент может возобновиться бой. У меня чуть сердце не остановилось, когда ты попала под «марево»…

Огонек с изумлением посмотрел на него.

– Да, Ярик, – кивнул Артем, – только мы с тобой поднимемся к Сердцу Сумрака и сделаем то, что должны. Мы справимся. Тогда я вернусь к Валентине – и мы все будем одного цвета. Быть по сему!

Он достал из ножен меч и взглянул на мерцающий в лунном свете клинок.

– Разве ты не слышал меня? – сказала Светлая волшебница. – В полу-Тени я зачахну, как цветок без солнца, пойми! Я никогда не буду счастлива.

– Будешь, милая. Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Артем, я говорю тебе в последний раз: вернись к Свету и ко мне. Если я сейчас уйду – я уйду навсегда.

– Значит, – он нехорошо усмехнулся, – для тебя долг тоже важней любви?

– Кто-то жестоко обманул тебя в детстве, когда объяснял, что такое долг!

– Все решено, любовь моя. Мы идем наверх вдвоем с Яриком.

– Это окончательный ответ? – Валя гордо вскинула голову, но из глаз ее текли слезы.

– Окончательный.

– Быть по сему, – в тон ему ответила Валя.

Она прошептала заклятье – и глыба снова выскользнула из стены. Грустно улыбнулась Огоньку на прощанье и нырнула в проем. Локшин вставил камень на место. Его лицо было мертвенно-бледным.

– Своими устами только что отказался от счастья, хорошее дело, а? – пробормотал он. – Если бы кто-то мне рассказал такое еще недавно, я бы плюнул ему в лицо. Я готов был отдать все за одну ночь с ней – свое положение, статус Инквизитора, все, чего я достиг. Смейся надо мной, парень, ты имеешь полное право. Наверное, я проклят кем-то из Великих… что ж, меня не напугать проклятьями. Я пройду этот страшный путь до конца. Был ли на свете когда-нибудь еще такой альтруист? Ты видел, чем я жертвую ради великой цели? Видел?

– Я видел, – испуганно кивнул Огонек.

– Порой я сам не верю себе…

Локшин затих, прислушиваясь, поглаживая длинное лезвие.

– Кто-то идет сюда, – прошептал он, – кто-то с их стороны. Приготовься. Будем прорываться.

Мальчик сжался, ожидая удара из тьмы. Но вместо этого увидел – свет луны закрыла тень. Кто-то карабкался через пролом в стене.

– Любимый, – раздался нежный голос, – не стреляй, пожалуйста…

– Агата? Вы что, сговорились?!

– Тайпан хочет выйти против тебя сам. Ему плевать, что вы с мальчиком погибнете. Завулон обещал лично снять ему голову, если вы дойдете до башни.

Огонек с изумлением разглядывал девушку. Она была изящной и трогательно неловкой, на вид совсем юной, на пару лет старше его самого. В больших глазах за стеклами очков отражался свет луны. Темно-русые волосы рассыпались по плечам, гибкое тело затянуто в черную кожу.