удар вверх, Кулл схватил рог левой рукой и крепко держал.

Затем последовало испытание на мощь и выносливость. Кулл, неспособный двигаться с какой-либо скоростью в воде, знал, что его единственная надежда - держаться поближе и бороться со своим врагом таким образом, чтобы уравновесить быстроту монстра. Он отчаянно пытался оторвать руку с мечом, и человек-акула был вынужден схватить его всеми четырьмя руками. Кулл схватился за рог и не осмелился выпустить его, чтобы тот не выпотрошил его своим ужасным ударом вверх, а человек-акула не осмелился выпустить его одной рукой, рукой, которая держала длинный меч Кулла.

Итак, они вырывались и боролись, и Кулл понял, что он обречен, если это будет продолжаться таким образом. Он уже начинал страдать от нехватки воздуха. Блеск в холодных глазах человека-акулы говорил о том, что он тоже осознал тот факт, что ему оставалось только удерживать Кулла под поверхностью, пока он не утонет.

Действительно, отчаянное положение для любого человека. Но Кулл из Атлантиды не был обычным человеком. Обученный с младенчества в суровой и кровавой школе, со стальными мускулами и бесстрашным мозгом, связанными воедино координацией, которая делает супербоец, он добавил к этому храбрость, которая никогда не ослабевала, и тигриную ярость, которая иногда приводила его к сверхчеловеческим поступкам.

И теперь, сознавая свою быстро приближающуюся гибель и доведенный до безумия своей беспомощностью, он решился на действие, столь же отчаянное, как и его потребность. Он отпустил рог монстра, одновременно отклоняя свое тело как можно дальше назад и хватая ближайшую руку существа свободной рукой.

Мгновенно человек-акула нанес удар, его рог пропахал бедро Кулла, а затем – удача Атлантиды!– быстро застрял в тяжелом поясе Кулла. И когда он оторвал его, Кулл направил свою могучую силу через пальцы, которые держали руку монстра, и раздавил липкую плоть и нечеловеческие кости, как гнилые фрукты между ними.

Рот человека-акулы безмолвно разинулся от муки, и он снова нанес дикий удар. Кулл избежал удара, и, потеряв равновесие, они пошли ко дну вместе, наполовину поддерживаемые нефритовой волной, в которой они барахтались. И пока они метались там, Кулл вырвал руку с мечом из ослабевающей хватки и, ударив вверх, раскроил монстру живот.

Вся битва заняла лишь очень короткое время, но Куллу, когда он плыл вверх, в голове у него звенело, а огромная тяжесть, казалось, давила на ребра, это время показалось часами. Он смутно видел, что дно озера внезапно поднялось совсем близко, и знал, что оно спускается к острову, вода вокруг него ожила, и он почувствовал, как его обвивают от плеч до пяток гигантскими кольцами, которые не могли разорвать даже стальные мускулы. Его сознание угасало – он чувствовал, что его несет с ужасающей скоростью – раздался звук, похожий на звон множества колоколов, – затем внезапно он оказался над водой, и его измученные легкие жадно глотали воздух. Он кружился в кромешной тьме, и у него было время только сделать глубокий вдох, прежде чем его снова унесло под воду.

Снова вокруг него засиял свет, и он увидел далеко внизу пульсирующий огненный мох. Он был в объятиях огромного змея, который обвил его на несколько длин своим извилистым телом, как огромными тросами, и теперь нес его к месту назначения, известному одному Валке.

Кулл не сопротивлялся, приберегая свои силы. Если бы змея не держала его под водой так долго, что он умер, несомненно, был бы шанс сразиться в логове существа или где бы его ни держали. Как бы то ни было, конечности Кулла были связаны так крепко, что он не мог высвободить руку, как не мог бы взлететь.

Змея, так стремительно мчавшаяся сквозь голубые глубины, была самой большой, которую Кулл когда-либо видел – добрых двести футов нефритовой и золотой чешуи, ярко и чудесно окрашенной. Его глаза, когда они повернулись к Куллу, были подобны ледяному огню, если такое вообще возможно. Даже тогда богатая воображением душа Кулла была поражена причудливостью сцены; эта огромная зелено-золотая фигура летела сквозь пылающий топаз озера, в то время как цвета тени ослепительно сплетались вокруг нее.

Усеянный огненными камнями пол снова пошел вверх – то ли для островка на берегу озера, то ли для огромной пещеры, внезапно появившейся перед ними. Змея скользнула в этот огненный мох, и Кулл оказался частично над поверхностью в непросветленной тьме. Его несло таким образом, казалось, очень долго, затем монстр снова нырнул.

Они снова вышли на свет, но такого света, какого Кулл никогда прежде не видел. Светящееся зарево сумеречно мерцало над поверхностью вод, которые были темными и неподвижными. И Кулл знал, что он был в Зачарованных Владениях под дном Запретного озера, ибо это было не земное сияние; это был черный свет, чернее любой тьмы, но он освещал нечестивые воды так, что он мог видеть их сумеречное мерцание и свое собственное темное отражение в них. Кольца внезапно ослабли с его конечностей, и он нанес удар по огромной туше, которая маячила в тени перед ним.

Сильно подплыв, он приблизился и увидел, что это был великий город. На огромном уровне из черного камня он возвышался все выше и выше, пока его мрачные шпили не потерялись в черноте над неосвященным светом, который тоже был черным, но другого оттенка. Огромные квадратные массивные здания из мощных базальтоподобных блоков встали перед ним, когда он выбрался из липких вод и зашагал вверх по ступеням, которые были вырезаны в камне, как ступени на пристани, а между зданиями гигантски возвышались колонны.

Ни один проблеск земного света не уменьшал мрачности этого бесчеловечного города, но от его стен и башен черный свет разливался по водам огромными пульсирующими волнами.

Кулл осознал, что на широком пространстве перед ним, где здания исчезали с обеих сторон, перед ним стояло огромное скопление существ. Он моргнул, пытаясь привыкнуть к странному освещению. Существа подошли ближе, и среди них пробежал шепот, подобный колыханию травы на ночном ветру. Они были светлыми и призрачными, мерцающими на фоне черноты их города, а их глаза были жуткими и светящимися.

Затем король увидел, что один из них стоит перед остальными. Этот был очень похож на мужчину, и его бородатое лицо было высоким и благородным, но над его великолепными бровями нависла хмурая складка.

“Ты пришел как прародитель своей расы, ” внезапно сказал этот озерный человек, “ Окровавленный и с красным мечом”.

Кулл сердито рассмеялся,