– Вы разбудили меня посреди ночи для того, чтобы обсудить прелести брюнетки? – мягко поинтересовался мистер Ридер. – Кто вас ударил?

Юноша осторожно потрогал голову, которую перевязал большим носовым платком мистера Ридера.

– Не знаю. Наверное, это был тип в желтом дождевике… Их было двое. Я как раз подошел к своему дому – то есть к дому своего отца, – когда какой-то мужчина попросил у меня огоньку. Он мне сразу не понравился, но я стал рыться в карманах в поисках спичек, и тут он меня ударил. Чуть ниже на склоне стоял какой-то автомобиль. Раньше этот холм называли Ред-Хилл…

– Я знаком с топографией, – прервал его мистер Ридер. – Что вы сделали, когда он вас ударил?

– Убежал, – просто ответил юноша. – Я попытался крикнуть, но не смог, и тогда второй тип, тот, что стоял у машины, подставил мне подножку. – Он опустил взгляд на свои пальцы. – Вот тогда я и поранил руки. Думаю, их было трое. У автомобиля стоял шофер, он прыгнул мне наперерез, но я увернулся и припустил вверх по склону, а громила в желтом дождевике погнался за мной.

– В котором часу это случилось? – спросил мистер Ридер.

– Около девяти. Я уже совсем собрался повидаться с вами, принял решение, можно сказать. Я знал, где вы живете, но сначала решил заглянуть домой и потолковать со стариком – со своим отцом, то есть. У нас ювелирная лавка на Кларкенвелл-роуд, но вот уже почти год он хворает, и делами приходится заниматься мне.

– И вам удалось убежать? – спросил мистер Ридер, поторапливая юношу.

– В некотором смысле, – согласился Эдельшейм. – Я поднялся на вершину холма, но полицейских нигде не было видно. Это возмутительно, учитывая, какие налоги мы платим! Когда надо, их никогда нет рядом! Бог ты мой, ну и страху же я натерпелся! Сначала я потерял их из виду и уже решил, что они отстали, но потом увидел свет автомобильных фар. Не будь я так напуган, кинулся бы к первому попавшемуся дому, постучал в дверь и спрятался внутри. А полицейских по-прежнему не было, мистер Ридер! – Голос его стал выше, и в нем зазвучали истерические нотки. – С нас дерут сумасшедшие налоги и сборы, а этих проклятых полицейских днем с огнем не сыщешь!

Вообще-то, он не сказал «проклятых», но мистер Ридер счел, что в данном случае сквернословие было бы вполне простительным.

– Увидев, что ко мне приближается автомобиль, я перелез через ограду какой-то спортивной площадки или чего-то в этом роде. Наверное, они меня заметили, потому что машина остановилась прямо напротив того места, где я лез через забор. Я не видел, кто за мной гонится, но вроде как чувствовал его, а потом вдруг понял, что оказался на кладбище. Бог ты мой, как это было страшно – прятаться за крестами и надгробиями! В общем, скоро я наткнулся на второй забор, перебрался через него и вот тогда встретил полицейского. Но он решил, что я пьян, и мне опять пришлось убегать, теперь уже от него.

– Вы видели человека в желтом дождевике?

– Нет, пока не добрался сюда. Было уже ближе к двенадцати, чем к одиннадцати. Я думал о том, что скажу вам и что вы мне ответите, как вдруг увидел их обоих. Они шли со стороны Луишем-хай-роуд. Я кинулся к вашему садику и спрятался под кустом. Один из них поднялся по ступенькам и подергал дверь. У него был с собой фонарик. Я чуть не умер со страху. Они возились там чуть не целый час.

– И вы боялись позвонить, опасаясь, что они вас увидят?

– Верно. Я дождался, пока они уйдут, и начал бросать камешки вам в окно. И разбил при этом два или три стекла.

Мистер Ридер подлил ему кофе, и тепло от огня в камине вкупе с горячим напитком придали мистеру Эдельшейму уверенности.

– Она здесь? – поинтересовался он. – Темноволосая красавица?

– Ее здесь нет, – строго ответил мистер Ридер.

На молодого человека опять навалились тоска и уныние.

– Что вообще происходит? – пожелал узнать он. – Сегодня вечером я увидел ваше объявление. Сначала я не понял, какое оно может иметь отношение к происходящему, но, когда я прятался за надгробиями на кладбище, мне вдруг пришло в голову, что эти типы преследуют меня именно из-за этого объявления, фермуара и того, что я сказал девушке. Я поступил дурно? Мне очень жаль. Обычно я не лезу к незнакомым девушкам с разговорами, не будучи им представленным. Если я оскорбил ее родственников… Вы не ее отец, случайно?

– Нет, я не ее отец, – с нажимом отозвался мистер Ридер.

– Так я и думал, – заявил Эдельшейм, – потому что я знаю, кто вы такой. Вы детектив. Мой старик – отец, я хотел сказать, – говорил, что вы выдающийся сыщик нашего времени. Вот я и пришел к вам, чтобы объяснить, что не хотел ничего плохого.

Мистер Ридер подтолкнул к нему блюдечко с печеньем с тмином.

– Вы, мой дорогой юный друг, – сказал он, – не более чем досадная помеха в работе очень сложной машины. Но я вполне могу понять, какое раздражение вы вызвали у нанимателя этих двух негодяев. А теперь давайте вернемся к самому важному вопросу. Повторите мне все, что вы сказали тем девушкам в ресторане, и поясните, почему вообще решили заговорить с ними.

Бенни принялся жевать печенье с выражением муки мученической на лице: было очевидно, что он терпеть не может тмин, но голод заставил его пренебречь своими предпочтениями.

– Я узнал ее сразу, как только увидел. Я думаю о ней день и ночь, мистер Ридер. Есть лица, которые западают в душу и забыть которые невозможно… Она ведь еще не замужем, верно? – вдруг взволнованно осведомился он.

– Практически уже, – сказал мистер Ридер.

Лицо молодого человека исказилось от боли.

– Она обручена, – пояснил мистер Ридер, спеша опровергнуть неверное впечатление, которое могли создать его слова.

– Я больше никогда не встречу такого лица, – с горечью сообщил ему Бенни. – Видите ли, я романтик, мистер Ридер, и не стыжусь признаваться в этом. Я влюбился в нее в то же мгновение, как увидел на фотографии. Тогда она была в брюках гольф. Вы не представляете, какие чувства я испытал, увидев ее. Я подумал, что вот наконец нашел девушку своей мечты, а ведь я видел ее всего каких-нибудь пару секунд. Он раскрыл свой бумажник на прилавке – ну, тот человек, что зашел в нашу лавку, – и достал из него фотографию, потому что фермуар лежал в том же отделении, завернутый в папиросную бумагу, так что я хорошо рассмотрел снимок и сказал себе…

– Отлично! – с некоторой язвительностью прервал его мистер Ридер. – Прошу вас, оставим на время в покое ваши чувства, мистер Эдельшейм. Расскажите мне о фермуаре.

– Фермуар? Ах да… Что вы хотите узнать о нем? Очень милая вещица, усыпанная дюжиной бриллиантов и изумрудов. Я хорошо разбираюсь в камнях, восемнадцать месяцев я проучился в Хаттон-Гарден. Мой старик, мой отец, полагает, что я должен начать с самой нижней ступени карьерной лестницы…

– Он хотел продать фермуар?

Бенни покачал головой.

– Нет, он хотел только оценить его. Мы часто делаем оценку, и у меня это недурно получается, смею заметить. У нас очень большое предприятие, мы располагаем полудюжиной помощников, и у нас даже есть отделение в Бристоле.