не мог опровергнуть ни один из приводимых доктором аргументов.

— Вы упрямый человек, — сказала Чандхари. — Я понимаю, что нетленные мощи поразили и вас, и Альцчиллера. Но это прихоть природы, из которой не следуют какие-то необычные способности кисти Распутина. В большинстве западных религий говорится, что сами по себе мощи не обладают мистическими силами. Их нетленность считается знаком Господа, и они почитаются именно как знамение. Для христианина думать, что благодетельный Господь создал мощи, чтобы затем убивать каждого потревожившего их, — не что иное, как богохульство.

— Тогда, может, быть это…

— Кто? Дьявол? — Чандхари снова улыбнулась. — Сомневаюсь. Хотя многие считали и считают Распутина посланцем дьявола. Посмотрите на это с рациональной точки зрения. Если Распутин, или дьявол, или еще какая-либо неземная сила решили наказывать любого потревожившего мощи, зачем ей ждать пятьдесят лет, чтобы убить Ивана Даниловича, укравшего руку с немецкого склада? Почему не покончить с ним сразу, как с Альцчиллером?

— Не знаю.

— Так я и думала, — сказала она, несколько самодовольно. — Вы ничего не знаете об истинной природе силы этой реликвии.

— А вы? — спросил Росток.

65

— Мне нужно знать больше подробностей смерти Альцчиллера, — сказала Чандхари, снова приготовив карандаш. — Сколько времени он прожил с того момента, как впервые увидел реликвию?

— А что?

— Я пытаюсь восстановить хронологию. Так сколько?

— Я отдал ему кисть два дня назад, перед обедом, и потом приехал к нему вчера после ланча.

— То есть, прошло чуть больше суток, — она что-то записала у себя в папке. — Теперь, если не возражаете, давайте вернемся к самому началу. Когда были обнаружены мощи?

— Три дня назад.

— То есть, во вторник. Вы помните приблизительное время?

— Это действительно важно?

— Частью любого медицинского расследования является установление хронологии событий. Теперь, пожалуйста, скажите мне, во сколько была найдена кисть?

Росток почесал левую руку. Посмотрев на часы, Чандхари сделала очередную пометку.

Похоже, она фиксировала все его движения, словно они тоже относились к ее хронологии.

— Сейф открыли где-то в полшестого вечера, — сказал Росток. — Я приехал туда пятнадцать минут спустя.

Чандхари вновь сверилась с часами:

— То есть, около 64 часов назад.

Глядя, как она записывает время, Росток пытался понять, зачем ей такая точность. Он знал, что она что-то скрывает, но никак не мог вычислить, что именно.

— Когда произошла первая смерть?

— Разве Уинфилд не рассказал вам обо всем?

— Только в общих чертах. К тому же, эта информация из вторых рук. Сам он не видел жертв и никогда не был в банке. Вы можете открыть детали, которых больше никто не знает.

— Я пришел сюда увидеть Шермана.

— Вы не хотите знать, почему умерли те люди?

— Коронер уже все установил.

— Но. вы не верите ему. Вы считаете, что замешаны какие-то потусторонние силы. А я подозреваю, что объяснение проще.

Росток откинулся на спинку стула. Он поглядел в окно на колючую проволоку, блестевшую в солнечном свете.

— Первая смерть, — повторила Чандхари. — Расскажите мне о ней.

— Это был налоговый агент, Уэнделл Франклин. Он порезал палец в хранилище и умер от кровопотери из маленькой ранки.

— Вы видели, как он получил травму?

— Вы хотите сказать, порез? Нет, но он сам сказал мне, что порезался о дверцу сейфа. Того, в котором лежала рука. Царапина не сильно кровоточила, когда он выходил из банка, но кровь не останавливалась.

— Как скоро после этого он умер?

— Его тело нашли следующим утром. Если вас интересует точное время смерти, свяжитесь с Коронером, — Росток поерзал на стуле. Он попытался подвигать пальцами ног, которые, похоже, начинали онемевать. — Почему бы вам просто не взять эти сведения у него?

— Он почему-То не расположен делиться информацией. Даже Уинфилд не многое смог нам рассказать. Думаю, вы знаете об этих смертях больше, чем кто-либо. А пока давайте предположим, что Франклин умер часа в два-три ночи. Это значит, что смерть наступила через восемь-девять часов после контакта с реликвией, — она сделала очередную запись. — Мистер Франклин не страдал гемофилией?

— Коронер сказал, что результаты тестов были отрицательными. Он сделал еще какие-то анализы, но до сих пор не знает, что вызвало такое обильное кровотечение.

— Неудивительно, — сказала доктор Чандхари. — Вы видели тело?

— Да, — Росток снова почесал руку. Ему казалось, будто кожа высыхает.

— Вы не заметили каких-нибудь… необычных изменений цвета у него на теле?

— Только на кончиках пальцев. Они были темными, почти черными. Сначала я решил, что это из-за газеты: знаете, краска иногда может остаться на пальцах. Но когда я уходил, пальцы начали темнеть под ногтями. Как будто чернота распространялась по телу даже после смерти.

— Обычный симптом для таких случаев. Кто был следующим?

— Затем мне сообщили, что умер директор банка Гарольд Зиман. Он скончался за своим рабочим столом вчера утром в 10:42.

— То есть, — доктор снова что-то записала, — через сорок один час и двенадцать минут после открытия сейфа.

— Врач Зимана сказал, что это кровоизлияние в мозг. Сам я тела не видел.

Это она тоже записала.

— Но Зиман умер не вторым. Вторым был Отто Бракнер, один из офицеров полиции. Его тело было найдено после Зимана, но умер он еще ночью. Коронер сказал, что из-за разрыва брюшной аорты. Кровь была повсюду.

— Вы видели тело Бракнера?

— Да, — кивнул Росток. — У него почернели пальцы — так же, как у Франклина. По словам коронера, из-за тога, что труп пролежал там всю ночь.

— Тело полицейского было обнаружено, — она перевернула страницу, — в доме Даниловичей. Что он там делал?

— Охранял Николь… миссис Данилович.

— Зачем?

— Из-за смертей, которые произошли до этого. Ивана и двух его друзей убили, а муж Николь умер при подозрительных обстоятельствах. Я подумал, что она может быть следующей — особенно учитывая находку в сейфе.

— Ваши волнения были не напрасны, однако причины неверные, — сказала Чандхари. — Вы знаете, где она сейчас?

— Хотел бы знать. Она исчезла в ту ночь, когда умер Бракнер.

Росток мог себе представить, как она испугалась, увидев такого гиганта, истекающего кровью. Неудивительно, что она убежала. Николь была одинокой вдовой в чужом городе, где никто ей не сочувствовал, хотя она так в этом нуждалась. Если бы он был добрее и сострадательнее, а не изображал из себя недоверчивого полицейского, возможно, она пришла бы к нему, а не убежала бы неизвестно куда.

— Николь Данилович вчера днем доставили в медицинский центр Скрантона.

Мыслями Росток был далеко и едва ли слушал доктора. Ему потребовалось мгновение, чтобы осознать ее слова. Его словно встряхнули:

— Николь? Что… что случилось?..

— Ее нашли на