– Ни в чем.

– Сара, я знаю тебя не первый день. – Он поцеловал ее в макушку и погладил по волосам. – Если с тобой все в порядке, почему ты не сходишь к Сильвии? Она постоянно о тебе спрашивает.

Сара высвободилась.

– Я не могу.

– Почему?

Вместо ответа она отвернулась и зашагала прочь. Мэтт пошел за ней.

– Вернись, Сара, не уходи. Поговори со мной.

– Извини, – бросила она через плечо и побежала.

Мэтт захотел догнать ее, но от огорчения и чувства собственного бессилия застыл на месте. Не зная, что делать, он смотрел ей вслед. Она перешла мостик и исчезла за деревьями. Никогда еще он не видел ее такой одинокой и несчастной.

Возвращаясь в дом, Мэтт заметил у крыльца что-то коричневатое – раскисшую картонную упаковку. Он тронул ее ногой, и в памяти смутно забрезжило воспоминание… Он вдруг понял: это остатки того мороженого, которое он принес Сильвии много недель назад. Он забыл его здесь после ссоры с женой.

Вспомнив то, что наговорил ей тогда, Мэтт остро ощутил свою вину. Конечно, Сара теперь не хочет ему доверять! Как он обошелся с ней тем вечером! Да и не только тем вечером: всю весну он ходил угрюмый, раздражительный, постоянно огрызался и, чуть что ему не нравилось, выходил из комнаты. Нет, Сара заслуживает лучшего. Разве может она быть с ним откровенна после того, как он столько раз ее обидел? Разве сможет она его простить? Сара заслуживает лучшего.

Убирая засохшую молочно-картонную жижу, Мэтт сгорал от злобы и ненависти к себе.

* * *

Дождливый субботний вечер, середина июня. Кэрол, сидя в своей комнате, писала письмо на работу: нужно было объяснить начальству, почему она все-таки решила полностью использовать предоставленный ей четырехмесячный отпуск. Она бы и больше времени попросила, однако решила не рисковать. Вдруг в дверь постучали.

– Да? – откликнулась Кэрол, надеясь, что это Сара.

К ее удивлению, в комнату вошел Мэтт:

– Я хотел бы с вами поговорить.

– Конечно, пожалуйста.

Отложив ручку, Кэрол указала ему на соседний стул.

– Я беспокоюсь за Сару, – произнес Мэтт, садясь. – Она плохо спит, похудела, говорит только о Сильвии, но не хочет к ней идти. Может, с Сарой что-то серьезное? Как вы думаете?

Кэрол стало жалко парня: у него был такой встревоженный вид!

– Сара очень любит Сильвию, – мягко сказала она. – Испытание оказалось для нее слишком тяжелым.

– Если дело только в этом, то почему Сара так долго не приходит в себя? Сильвии ведь уже гораздо лучше. Я уверен: тут что-то еще. – Мэтт нахмурился и покачал головой: – Я хочу ей помочь, но она ничего мне не рассказывает. Может, поскольку вы ее мама, она с вами согласится поговорить?

К тревоге, которую испытывала Кэрол, на секунду прибавилась гордость: зять думает, что у нее с дочерью близкие отношения и та раскроет перед ней душу, посвятит ее в то, о чем не захотела сказать ему, мужу.

– Я поговорю с Сарой, – пообещала она.

С облегчением вздохнув, он поблагодарил и вышел. Кэрол долго сидела, неподвижно глядя на дверь. Прошедшие недели показали ей Мэтта в новом свете. Все это время Сара вела себя странно, а он был с ней неизменно терпелив и заботлив: ничего не требовал, не указывал на то, что его тревоги относительно материальной зависимости от пожилой женщины оказались не напрасными. Не жаловался на дополнительную нагрузку, которую ему пришлось на себя принять. Теперь Мэтт казался Кэрол настолько непохожим на Кевина, что она вообще не понимала, как умудрялась видеть между ними сходство. Мэтт не пытался извлечь выгоду из происходящего, не стремился набирать очки в войне интересов. Ради жены он забыл о прежних разногласиях. Именно о таком муже для своей дочери Кэрол мечтала. Ее первоначальное мнение о нем оказалось ошибочным.

Вздохнув, она вышла из комнаты. Скоро она загладит свою вину перед ними обоими, ну а пока нужно было разыскать Сару. Поиск стоило начать с библиотеки, где та в последнее время просиживала дни напролет, глядя на монитор компьютера или на темный камин. Правда, иногда Сара, никому ничего не говоря, надолго уходила из дома. Однажды Кэрол выглянула в окно и увидела, как дочь перешла мостик и исчезла среди деревьев, а куда она пошла дальше, никто не знал. Каждому человеку иногда нужно побыть одному, но Сара слишком много времени проводила в одиночестве. Мэтт верно сказал: пора с ней поговорить.

Когда Кэрол вошла в библиотеку, лампы были выключены, а шторы задернуты. Свет шел только от компьютера. Сара сидела перед ним неподвижно, чуть наклонившись и выставив вперед руки. Казалось, оторви она ладони от стола, тут же упала бы. Кэрол беззвучно закрыла за собой дверь.

– Сара? – Та не ответила. – Сара, дорогая! – повторила она чуть громче.

Сара медленно подняла голову, и у Кэрол сжалось сердце: дочь выглядела так, будто несколько дней не спала и не ела. Лицо осунулось, глаза смотрели испуганно.

– О господи! – встревоженно воскликнула Кэрол и, сглотнув, постаралась придать своему голосу профессиональную медсестринскую бодрость. – Сейчас ты ляжешь поспать, а когда проснешься, я принесу тебе ужин. Чего ты хочешь? Может, супчика и бутерброд?

– Я не голодна, – холодно сказала Сара, снова повернувшись к экрану. – Спать мне некогда. Я работаю.

– Работа от тебя никуда не денется. Нет таких дел, которые не могут подождать час или два.

А лучше пять или шесть, если ей, Кэрол, удастся на этом настоять.

– Мое дело ждать не может, – прошептала Сара. – Оно срочное.

Приблизившись к компьютеру, Кэрол увидела открытое окно интернет-поисковика.

– Что ты ищешь?

– Информацию о тромбозе сосудов головного мозга.

– Ах, вот оно что… – Кэрол задумалась. Сара выделила какой-то текст и щелкнула на него мышкой. – Ты хочешь помочь Сильвии?

– Да. – Сарин голос дрогнул. – А еще я пытаюсь выяснить, отчего удар мог случиться: из-за стресса, какого-то огорчения или ссоры… Мне нужно понять…

– Дорогая! – Кэрол было больно видеть, насколько ее дочери тяжело. – Ты не виновата в том, что произошло с Сильвией.

Сара сделала короткий судорожный вдох:

– А по-моему, виновата.

– Нет! – Кэрол, заслонив монитор, заглянула дочери в лицо и покачала головой. – Этот механизм работает не так. Причина не в тебе.

Сара подняла глаза и несколько секунд молча смотрела на мать, а потом разрыдалась. Кэрол обняла ее и усадила на диван. Со времен своего детства Сара так не прижималась к маме, как теперь. Та стала тихонько покачиваться вместе с нею, повторяя: «Все будет хорошо, все будет хорошо…»

* * *

Когда Кэрол рассказала, как движется выздоровление Сильвии, Саре стало легче. В последнее время она и со стороны замечала некоторые изменения к лучшему, но стыдилась сама зайти к больной и поговорить. Конечно, это было неправильно.