В Стэмфорде он свернул с Пост-роуд на улицу Вязов. Проехал под автострадой и железнодорожными путями к берегу, к своему дому на авеню Евклида. В доме напротив, где жили Роберт и Жаклин, реставраторы мебели, во всех окнах горел свет. Похоже, они устраивали очередную вечеринку. Хоук свернул на подъездную дорожку.

Открыл бардачок, достал пистолет, «беретту», который ранее давал Карен, сунул в карман куртки. Захлопнул дверцу «форда-бронко», поднялся по ступенькам, остановился, чтобы поднять почту.

Доставая ключи, он не мог не улыбнуться, вернувшись мыслями к Карен. До чего же правильно истолковала она слова Чарльза и нашла-таки мобильник! Неплохой из нее получится коп (он рассмеялся), если с риелторской лицензией не выгорит.

Когда начал подниматься на второй этаж, из темноты выступил мужчина и что-то направил на него.

Прежде чем раздался выстрел, Хоук узнал мужчину и в тот же самый момент сообразил, что допустил чудовищную ошибку.

Пуля отбросила его назад, боль пронзила бок. Уже падая, Хоук попытался сунуть руку в карман, где лежала «беретта».

Вторая пуля попала в бедро, и его спиной отбросило на ступеньки.

Хоук не услышал ни звука.

Хотел ухватиться за перила — не удалось, скатился вниз, в прихожую. Каким-то образом ему удалось привалиться спиной к стене. Голову застилал туман. Ясным оставался только один образ, и Хоука буквально парализовал ужас.

«Карен!»

Хоук попытался встать, но тело не слушалось. Он повернулся к закрытой входной двери, за которой находился ярко освещенный дом Ричарда и Жаклин, попытался крикнуть, но с губ сорвался только хрип. Попытался найти хоть какой-то выход из положения, но в голове воцарилась пустота.

«Вот оно, значит, как…»

Перед мысленным взором возникла дочь. Не Нора, а Джессика, что показалось ему странным. Он вспомнил, что не позвонил ей после того, как вернулся. Подумал, что она должна приехать на этот уик-энд, как и всегда.

Услышал шаги спускающегося по лестнице мужчины.

Сунул руку в карман куртки. Что-то там нащупал. Мобильник Чарли? Отдавать его ни в коем случае нельзя. Или «беретту»? Голова ничего не соображала.

Тяжело дыша, он вновь посмотрел на дверь.

Шаги стихли. Хоук поднял голову. Перед ним стоял мужчина.

— Эй, говнюк, помнишь меня?

Ходжес.

— Да… — кивнул Хоук. — Я тебя помню.

Мужчина присел.

— Выглядишь неважнецки, лейтенант. Похоже, долго не протянешь.

Пальцы Хоука уже сжались на металлическом предмете в кармане куртки.

— Знаешь, что я ношу с собой последние две недели? — спросил Ходжес. Два его пальца оказались перед глазами Хоука. Они сжимали расплющенный кусочек металла. Пулю. Ходжес раздвинул челюсти Хоука, сунул ему в рот ствол пистолета — теплый, пахнущий порохом.

— Решил вот вернуть тебе должок.

Хоук посмотрел в смеющиеся глаза.

— Оставь себе.

И нажал на спусковой крючок, не вынимая руки из кармана. Грохнуло, запахло горелым. Пуля попала Ходжесу под подбородок, улыбка даже не успела сойти с лица. Голову откинуло назад, из горла хлынула кровь. Он повалился на бок, глаза закатились.

Хоук вытащил ноги из-под мертвеца. Пистолет Ходжеса лежал у него на груди. Ему хотелось просто посидеть. Боль пронзала все тело. Но беспокоила его совсем не боль.

«Карен! Карен в опасности!»

Его охватил ужас.

Собрав волю в кулак, Хоук поднялся на ноги, держа в руке пистолет Ходжеса. Другой рукой коснулся бока. Пальцы обагрились кровью. Пошатываясь, он добрался до «форда-бронко». Открыл дверцу, уселся за руль, включил радио, настроенное на полицейский участок Гринвича. Ему ответил дежурный. Голоса он не узнал.

— Это лейтенант Хоук. — Он прикусил губу, борясь с болью. — В моем доме стрельба. Семьсот тринадцать по Евклид-авеню в Стэмфорде. Сюда нужно выслать местную патрульную машину.

Пауза.

— Господи! Лейтенант Хоук…

— С кем я говорю? — Морщась от боли, он повернул ключ в замке зажигания, захлопнул дверцу, задним ходом выехал на мостовую, врезался в какой-то автомобиль, припаркованный на противоположной стороне улицы, и погнал к Карен.

— Это сержант Дисенцио, лейтенант.

— Сержант, вы поняли, что я сказал? Но сначала немедленно направьте пару патрульных машин к дому номер 73 по Серфсайд-роуд в Олд-Гринвиче. Я хочу, чтобы дом взяли под охрану. Вы слышите, сержант? Я хочу, чтобы обеспечили охрану женщине, которая там живет, Карен Фрайдман. Возможна опасная ситуация. Как поняли меня, сержант Дисенцио?

— Вас понял, лейтенант. Выполняю.

— Я тоже туда еду.

Страх как ножом пронзил Карен, кровь отлила от лица. Не веря, она покачала головой:

— Нет, ты блефуешь, Сол.

Тай не мог умереть. Они только что расстались. Он поехал в участок. Собирался вернуться и забрать ее.

— Боюсь, что нет. Один наш друг поджидает его дома. И возможно, лейтенант везет с собой что-то интересное для нас. Я прав, дорогая?

— Нет! — Она вскочила. Кровь бурлила от ярости. — Нет! — Карен прыгнула бы на Ленника, но мужчина в цветастой рубашке бесшумно подошел сзади и схватил ее за руки, удержав на месте.

Она попыталась вырваться.

— Катись в гребаный ад, Сол!

— Может, позже. — Он пожал плечами. — А пока, Карен, я всего лишь вернусь домой, пусть к позднему, но обеду. — Ленник встал, одернул свитер, поправил воротник рубашки. На его лице читалось что-то схожее с печалью. — Ты знаешь, я не испытываю особой радости от того, что приходится делать, Карен. Я всегда восхищался тобой. Но ты должна понимать, что мы не можем позволить тебе уйти.

В этот момент французские окна, ведущие во двор, распахнулись, в гостиную вошел еще один мужчина, невысокий, темноволосый, усатый.

Карен, пусть ни разу его и не видела, мгновенно поняла, что это Дайц.

— Все чисто, — доложил он. Карен заметила, что туфли мужчины в мокрой земле и песке.

Ленник кивнул:

— Хорошо.

Страх захлестнул Карен.

— Что ты собираешься со мной сделать, Сол?

— Думаю, ты отправишься на ночное купание. Сокрушенная горем и ужасом от того, что нашла мужа сначала ожившим, а потом — снова мертвым. Это сильный стресс для любого, Карен.

Карен покачала головой:

— В это никто не поверит, Сол. Хоук уже говорил со своим боссом. Рассказал ему все. И насчет Раймонда и Лауэра, и насчет Дайца и Ходжеса. Они поймут, кто это сделал. И придут за тобой, Сол.