Жесточайшая парадигма выживания, на которой строилась вся история расы после Исхода, возводилась день за днем и кирпичик за кирпичиком на протяжении уже почти пяти столетий и подразумевала постоянную боеготовность всех, способных держать оружие, и нелегкий, ежечасный труд всех, кто мог встать с постели. Другого выхода не было, хотя бы потому, что огромный мир, открывшийся миллионам беженцев пылающей Земли, оказался совершенно не похож ни на золотые мечты философствующих гуманистов, ни на ночные кошмары певцов апокалипсиса.

Вселенная оказалась бесконечной и – ко всему безразличной.

И каждый, желающий жить, должен был платить свою цену, при этом выживал иногда даже слабый, но никогда Космос не оставлял шансов глупому, капризному и эгоистичному. Места, как выяснилось, хватало всем, энергии – тоже, но ни территории, ни ресурсы не имели ценности как таковые. В Галактике, точнее, в том ее крохотном узелочке, где очутились хомо, основой основ являлась торговля. И только тот, кто включался в этот «цикл обмена», мог рассчитывать на поддержку и защиту более старых, давно освоивших искусство звездоплавания рас.

Именно это обстоятельство, осознанное, хоть и не без труда, вожаками беглецов, заставило людей обустраивать ближайшие пригодные для жизни миры, не имевшие на тот момент никаих хозяев. Так началась колониальная эпоха, породившая со временем как новые элиты, так и новых париев, но было, однако, нечто, объединявшее всех до единого представителей нашей расы: понимание абсолютной ценности общности – общности крови, дающей если не гарантию, то хотя бы веру в Выживание. Циничному эгоизму прошлых эпох в этом новом мире не было места, его отвергала логика бесконечной ежедневной борьбы.

Но все в нашей истории циклично, сказал себе Детеринг, глядя, как впереди растет белая башня отеля «Анри», с которого они поднялись сегодняшним утром. Круг за кругом, а декорации, будь я проклят, могут меняться. Сперва кому-то хочется многого, а потом – уже и чужого. И все начинается заново… предательства, кровь, падение.

Когда мы рухнем на этот раз? И, главное, есть ли нам куда падать?

– Я свяжусь с тобой завтра, – услышал он голос Монсальво.

– М-мм? Да, конечно, милорд. Я всегда к вашим услугам.

Спустившись на улицу, Детеринг неожиданно понял, что адски голоден. Беседа с профессором, продолжавшаяся вроде бы совсем недолго, отняла у него немало сил. Он подумал было зайти куда-нибудь пообедать, но потом, покачав головой, решил ехать в Лонгфилд. Ему нужен Ломбарди – а по дороге было еще время обдумать те вопросы, которые Йорг хотел задать ему.

«И неужели, – подумал он, садясь за руль, – в это дело каким-то боком втянуты высшие чины Флота? У них как раз интересы прямо противоположные… но и отрицать такой вариант тоже нельзя. Куда же мы прикатимся в итоге?»

Над Лонгфилд-иствей небо потемнело, и в ворота оперативного центра Детеринг въехал уже под мелким противным дождиком.

– Распорядитесь, чтобы мне приготовили обед, – попросил он дежурного. – Да, и где сейчас может находиться мастер Ломбарди?

– Был в библиотеке, – вежливо кивнул лейтенант. – А насчет обеда – думаю, милорд, на кухне вам будут рады и без меня: обед готов уже давно.

– Вот здорово, – поставив машину на площадку возле жилого корпуса, Йорг резво проследовал в столовую, где его встретили весьма приветливо: уже через две минуты он уплетал горячий грибной суп, имея в виду еще и обещанное поваром рагу.

Когда он отставил в сторону тарелку и придвинул к себе чашку с кофе, в столовой мягко щелкнула дверь, и Детеринг краем глаза узнал тонкую фигуру Ломбарди.

– Мне сказали, ты искал меня.

– Н-да. Будешь кофе?

– Нет, здешний я не хочу. Если тебе нужно поговорить – идем лучше в логово Макса, он оставил мне все ключи и велел чувствовать себя как дома.

На третьем этаже Эдвин уверенно приложил карточку к панели замка на массивной, отделанной дорогим деревом двери:

– Кстати, запоры у вас тут примитивные. Флотский инженер справится легко.

– Попробуй пробиться на территорию, – пожал плечами Детеринг. – Боюсь, ты будешь сильно раздосадован.

Ломбарди понимающе кивнул и посторонился, пропуская Йорга вперед. Апартаменты Фаржа состояли из приемной с несколькими креслами вокруг овального стола и кабинета, огромного, обставленного тяжеловесной мебелью и явно «бесхозного», о чем говорило полное отсутствие каких-либо безделушек или украшений на стенах. Собственно, хозяина как такового апартаменты иметь и не могли, ими пользовались лишь офицеры, принимавшие командование в той или иной операции, а все остальное время персонал центра состоял из коменданта, трех поваров и нескольких инженеров, занятых обслуживанием техники. Постоянной охраны также не было: Резидентура поставляла суточный наряд в составе двенадцати человек.

Йорг включил кофейный автомат и плюхнулся в мягкое кожаное кресло у окна. Сытный обед прибавил ему сил, но теперь стала ощущаться некоторая вялость.

– Я устал от всего этого, – произнес Детеринг.

– Да? – шевельнул бровями Ломбарди. – Ты меня удивляешь.

– Мы тоже люди… Сегодня я имел беседу с одним очень интересным человеком, и он наговорил много всякого… Хочешь знать, кого Вейры прикрывают на Орри?

– Было бы любопытно, – отозвался Ломбарди, доставая из ниши автомата поднос с двумя чашками кофе.

– Тебе говорит что-нибудь имя Лу-Энг?

Эд медленно опустился в кресло, поставил чашку на столик перед собой и помассировал правый висок.

– Это довольно неожиданно, – очень тихо проговорил он.

– Уровень проблемы, – усмехнулся Детеринг. – А?

– Они тоже не всесильны.

– Боюсь, ты мало знаешь корварцев.

– Достаточно… Даже Лу-Энг не могут выйти за рамки определенных ограничений. Иначе они не стали бы предупреждать нас об опасности, а ликивидировали ее самостоятельно. Сейчас Лупиньо – это их просчет. Они, конечно, по своим счетам заплатят, но нам от этого ни холодно ни жарко.

– Ты имеешь какие-то соображения по поводу того, чем они занимаются на Орри?

– Даже приблизительно, – Ломбарди мотнул головой, – могу только догадываться, но мои догадки… они сейчас немного стоят.

– Есть такая мысль, что твоя гипотеза подтверждается, – Лупиньо действительно взял на Орри некий катализатор, способный запустить процесс перехода – при наличии нужного объема бактериальной культуры, конечно. Оригинальной, автохтонной культуры, а не синтезированной в лаборатории. Одновременно этот катализатор способен быть оружием, опасным для Призрачных… Именно над ним работали ученые клана Лу-Энг.

– Катализатор? – изумленно повторил Ломбарди. – Никогда не слышал ни о чем подобном. Хотя… все логично. Лу-Энг давно занимаются природой полей и волновых взаимодействий. Это темный вопрос, наши физики пока только барахтаются на поверхности, даже не пытаясь нырнуть в глубину. А корварцам известно многое.