Сознание возвращалось медленно. Кто то действительно был рядом. Я чувствовал лёгкие прикосновения к своему лицу и шее. Они принесли облегчение. Я приоткрыл глаза и заметил две тени. Как только я пошевелился, они исчезли, но затем вновь осторожно приблизились. Дети. Мальчик и девочка. Её около восьми, ему не больше шести. На девочке синий купальник и драные шлёпанцы, а малыш полностью голый и перепачканный грязью. Девочка крепко держала его за руку. Кажется это были брат и сестра. Они выглядели как живые, только глаза у обоих были полны серого клубящегося тумана.

Я попытался им улыбнуться, но у меня будто не было рта. Я сел и ощупал лицо. По ощущениям, с него сняли узкие полоски кожи с мясом. Борозды были длинные, шершавые и липкие. Одна проходила по левому веку и я никак не мог открыть его полностью. Я посмотрел на свои руки. На них была густая, тёмная кровь, но боли я практически не чувствовал.

Рядом со мной валялось несколько жирных слизней. Похоже, их сняла эта парочка, а иначе от меня мало бы что осталось. Один слизень по прежнему глодал мою руку в районе запястья. Я сорвал его как клейкую ленту и отбросил в сторону. Рану медленно заполнила тягучая чёрная кровь.

Дети безучастно рассматривали меня из пролома в полу. Я помахал им рукой. Их лица ничего не отражали, но глаза внимательно следили за каждым моим движением. Как только я попытался приблизиться, они исчезли в отверстии. Я подполз к нему и увидел их внизу. Девочка всё так же крепко держала брата за руку. Я снова попытался улыбнуться, а затем показал пальцем на себя и хотел произнести своё имя, но его не было. Не «забыл», не «не знаю», а не было. Я молча шевелил остатками губ, не понимая, что делать дальше. Какое-то время мы рассматривали друг друга, потом дети повернулись бесшумно ушли. Пока я раздумывал, не следует ли мне последовать за ними, они полностью скрылись в тумане.

Кто были эти двое?.. Часть свиты Ушмы?.. Тогда почему я ещё цел?.. А может они сами по себе?.. Блуждают по околице ада вроде меня… Так значит, я тоже призрак?.. Или нет?.. А если да, то как я выгляжу?.. У меня такие же глаза как у них?..

Я подкрался к окну и выглянул наружу. Серое ватное небо почти касалось крыш, в камышах бродили чайки, а в обрывках тумана мелькали смутные тени. Я осторожно спустился вниз и пошёл дальше, внимательно оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить новое пришествие ведьмы.

Поравнявшись с одной из неподвижных коряг, я рассмотрел её с безопасного расстояния. Сейчас я легко заметил в ней фрагменты человеческих дел. Они были одеревеневшие и такие же грязно-коричневые как и ствол, но пахли эти коряги не болотной гнилью, а падалью. Я даже увидел один глаз, который открылся при моём приближении и заметался как пойманная птица. Я отвернулся и поспешил прочь.

Снова и снова я пытался найти своё отражение в воде, переходя от лужи к луже, но везде было только небо. Вода не отражала ничего больше, а когда я касался её пальцем или надолго задерживался у одного места, туда спешили жуткие подводные обитатели, заставляя меня отступать.

Только в одном месте, в небольшом болтуне, я неожиданно увидел в воде человеческое лицо. Но моя радость сменилось ужасом, когда я понял, что это не моё отражение. Из под тонкого слоя воды на меня смотрел утопленник — невзрачный мужчина средних лет с узкой щёткой грязных усов. Всё его тело скрывала торфяная жижа, оставляя на поверхности лишь неистово запрокинутое вверх лицо. В его широко раскрытых невидящих глазах стоял туман, а рот открывался и закрывался в беззвучном крике, как у умирающих на берегу рыб. Мертвец всё ещё пытался выбраться, чтобы сделать глубокий вдох такого близкого воздуха, но никак не мог. И эта пытка длилась вечно.

Завидев меня, мертвец затрясся, так что вода стала выплёскиваться из берегов болтуна. Поднявшаяся муть закрыла его лицо, но я успел увидел мольбу в его оживших глазах. Из недр грязи появилась рука с растопыренными пальцами и в отчаянно вытянулась в мою сторону. Она не была похожа на руку мертвеца. Рука тряслась и умоляла ей помочь, дёргаясь и взывая из глубин болтуна.

Всё во мне трепетало, но я отчего то медлил. Лишь когда рука начала конвульсивно дёргаться и ослабевать, точно её владелец задыхался в глубинах болота, я не выдержал и протянул свою ладонь навстречу. Наши пальцы почти соприкоснулись, но в этот момент из грязи вытянулась вторая рука, а затем ещё одна, и ещё и ещё… Я упал навзничь и отполз прочь от этого проклятого места, не в силах оторвать глаз от ужасающего белого букета шевелящихся человеческих рук, торчащего из расплёскивающейся чёрной грязи.

Я не стал ждать, пока руки скроются в глубине и под тонкой плёнкой воды вновь замрёт скорбное лицо утопленника. Я обошёл болтун стороной и больше никогда к ним не приближался. Любая вода здесь очевидно таила угрозу, являясь частью чудовищного мира Ушмы и мне вовсе не хотелось узнавать все её тайны раньше положенного времени.

Я бесконечно петлял среди участков и болот, стараясь двигаться вдоль остатков дороги, держа курс на Кремль. Тошнотворные твари всех мастей, в основном не крупнее выдры, попадались мне на пути. Почти все они жили в воде или на её кромке, но один раз путь мне пересёк большой выводок ужасающего вида кабанов. Они перебежали дорогу в полосе тумана — раздутые, уродливые, болезненно-стремительные, оставив на земле глубокие следы копыт и гниющие ошмётки плоти покрытой грязной щетиной. Мне казалось, что некоторые из них в процессе бега встают на задние ноги, но туман был обманчив. Я не раз видел в нём мелькающую впереди тень собаки, но был ли это Свифт или кто-то ещё, сказать наверняка было трудно.

Время давно потеряло своё значение, как и большинство чувств. Я не испытывал голода или жажды, хотя и ловил иногда ртом влажный воздух, поскольку не решался пить воду откуда бы то ни было. Даже страх, который стал моей второй кожей, и одновременно моими доспехами, сделался столь привычным, что прекратил мне докучать. Только когда какие-то тени мелькали неподалёку или чёрная вода шевелилась и вспучивалась при моём приближении, он усиливался, но ровно настолько, насколько это было необходимо, чтобы избежать насущной