– Кто еще?

– Частные предприятия, занимающиеся слежением, частные детективы или охранные агентства, если у них есть деньги, чтобы позволить себе такое.

Снейдер прижал телефон к уху. Другой рукой он массировал болевую точку на виске. Проклятые головные боли! К тому же он ненавидел эту жару.

– Охранные предприятия должны получать разрешение на их оборудование и программное обеспечение. Ты можешь посмотреть, использует ли «Айзнер секьюрити электроникс» эти жучки?

– Я мог бы, но…

– Сейчас?

– Ты знаешь, что это…

– Знаю, не будь это срочно, я бы не стал тебе звонить, а лежал бы в такую жару со льдом на лбу в подвале своего дома.

– Услышу ли я «пожалуйста»?

– Нет, все эти любезности лишь тормозят работу.

– И зачем я спрашиваю? – вздохнул коллега, и Снейдер услышал щелканье клавиатуры. – Да, компания использует такие жучки.

– Хорошо, следующий вопрос: кто устанавливал сигнализацию в загородном доме Хесса?

– Наша служба внутренней безопасности, кто еще?

– Да, но чья это технология?

Коллега громко вздохнул.

– Тебе лучше спросить Ломана. Вы же закадычные друзья.

– Не могу, – пробурчал Снейдер. – Ты же запросто можешь выяснить, откуда эта система безопасности. – Слушая щелканье по клавишам, он увидел, как Кржистоф открыл заднюю дверцу минивэна и начал копаться в коробках.

– Ага, нет… – пробормотал коллега. – Компания Франка Айзнера установила сигнализационное оборудование в доме и саду, но управляли ею мы. И, прежде чем ты спросишь: в загородном доме Хесса абсолютно точно не было таких жучков.

– Я тебе верю, но дело совсем не в этом.

– А в чем тогда? И даже не говори, что мне об этом лучше не знать, потому что все это дерьмо меня не касается.

– Тебе об этом лучше не знать, потому что все это дерьмо тебя не касается, – устало повторил Снейдер. Он увидел, как Кржистоф с большим бумажным пакетом направился через дорогу к дому Томашевски и вошел на участок. – Можешь перевести меня в отдел криминалистической техники на Эрику? – Снейдер услышал стук по клавишам.

– У нее сейчас занято.

– Тогда переведи меня в режим ожидания. Спасибо. – В следующий момент Снейдер услышал в трубке инструментальную версию Oh Happy Day!

«Вот дерьмо! Счастливый день! Совершенно не подходит».

Снейдер наблюдал за Кржистофом. Он поставил пакет перед входной дверью и возвращался к нему.

Снейдер убрал телефон от уха.

– Что это значит? – спросил он, когда Кржистоф дошел до машины.

– Подарок. Пластырь, бинты, таблетки от головной боли и раствор йода для дезинфекции ран. Это должно напоминать ему о том, что все закончилось бы для него плачевно, выбери он другой вариант разговора.

– Никто не заметит отсутствия медикаментов? – спросил Снейдер.

Кржистоф пожал плечами:

– Это вопрос бухгалтерии, если ты понимаешь, о чем я.

Вопрос бухгалтерии! Господи, Кржистоф был сумасшедшим. Снейдер снова приложил телефон к уху. Наконец кто-то ответил.

– Алло? – Это был голос Эрики.

– Говорит Снейдер, у тебя уже есть что-нибудь для меня?

– Да, у меня еще не было возможности тебе позвонить. – В трубке щелкнуло, видимо, Эрика переключила его на другой аппарат. – Последний телефонный разговор Сабины Немез был с тобой, – произнесла Эрика тихим голосом и замолчала.

Снейдер звонил Сабине вчера ближе к вечеру, а затем они встретились на кладбище.

– И с тех пор больше никаких разговоров?

– Нет.

– А до этого?

– Она отправила эсэмэс на служебный номер своей коллеги Тины Мартинелли.

В эсэмэс не могло содержаться ничего полезного, иначе Мартинелли упомянула бы о сообщении сегодня утром, когда была у Снейдера. Но она блуждала в потемках, как и он.

– Где сейчас подключен ее сотовый?

– Он не подключен ни к одной сотовой вышке, а встроенный чип деактивирован.

«Вот черт!»

– Когда и где ее сотовый подключался к сети последний раз?

– Вчера вечером к вышке недалеко от Лангенского лесного озера.

Лангенское лесное озеро. Там живет Франк Айзнер. Это был уже третий след, который вел к нему. Возможно, Сабина преследовала вовсе не Харди, а перешла дорогу кому-то совсем другому.

– Спасибо, – поглощенный своими мыслями, пробормотал Снейдер.

Эрика была потрясена.

– Неужели я только что услышала «спасибо» из твоих уст?

– Случайно вырвалось. Мне пора. – Снейдер положил трубку, убрал сотовый и отнял палец от болевой точки на виске. Боль постепенно отступала. Возможно, все дело в том, что он наконец-то вышел на конкретный след.

Снейдер сел на пассажирское место и посмотрел через салон и открытое боковое окно на Кржистофа.

– Пять минут прошли. Чего ты ждешь? Теперь я знаю, где мы можем найти Сабину Немез. У Айзнера.

– У Франка Айзнера? – Кржистоф сглотнул. Вероятно, он подумал о том, что сделал с женой Айзнера двадцать лет назад.

Сабина Немез уже в который раз осматривалась в темноте. Деревянный сарай на участке Франка Айзнера на берегу Лангенского озера был около четырех метров шириной и семи длиной. С одной стороны стояли стеллажи до потолка, набитые всевозможными инструментами. С другой – лежали автомобильные покрышки и акваланговые баллоны, а над ними висели два костюма для дайвинга из черного неопрена. В темноте казалось, что там стоят двое худых мужчин с тонкими ногами и тощими руками.

Сабина уже начала вести мысленные разговоры с этими двумя фигурами. Ей казалось, что она заперта здесь уже много дней. На самом деле прошла только ночь и чуть больше половины дня.

Во рту у нее торчал кляп размером с мячик для гольфа, который был закреплен кожаным ремешком. Из-за этого ее губы пересохли, а она не могла облизать их, чтобы смочить слюной. Ноги были сильно стянуты полицейскими наручниками, как и руки, прикованные цепью с навесным замком к поворотному крану. Ботинками Сабина касалась деревянного пола. В таком положении – полустоя, полувися – она провела последние двадцать часов.

Задняя половина сарая стояла на участке, а та, в которой висела Сабина, располагалась на опорах и находилась над водой. С обоих концов имелись двустворчатые деревянные ворота. Дверь в сад была заперта снаружи, а ручки ворот, выходящих на озеро, были обмотаны изнутри цепью с навесным замком. Когда Франк Айзнер открывал их, он мог выезжать на гидроцикле сразу на озеро. Потому что прямо под Сабиной находился большой деревянный люк. Под толстыми досками плескались волны. Время от времени солнечный свет отражался от воды, проникал через щели внутрь сарая и повторял на стене движение волн.