— Не думаю. Согласно заключению судмедэксперта, Левченко убили одним точным ударом. Это мог совершить человек очень сильный и хладнокровный. Вы же видели этого Стаса, сомневаюсь, чтобы он решился на убийство своего шефа, и он на вид весьма хилый.

— У психов во время приступов силы удесятеряются. Скажи, мог нормальный человек, свалившийся с пятого этажа, через несколько дней сбежать из больницы? А ты говоришь, хилый!

— Я думаю, что его гонит страх снова встретиться с призраком.

— В больнице забоялся, а в другом месте — нет? Пусть следствие с ним разбирается, а нам спорить ни к чему, так как нас это не касается, — недовольно произнес адвокат. — Давай заниматься делом. Что ты можешь сказать про ДТП?

В обед адвокат куда-то уехал, а когда вернулся, был мрачнее тучи. На все расспросы Оксаны он отвечал уклончиво, и, обидевшись, она совсем замолчала. Когда Оксана вышла в приемную, чтобы в очередной раз приготовить себе кофе, Любовь Михайловна сосредоточенно разбирала почту.

— Оксана, ты можешь сделать для меня доброе дело?

— Добрые дела наказуемы! Говорите, что надо сделать?

— У меня ноги побаливают, а надо получить для Павла Андреевича бандероль на почте. Ты все время на колесах, заедешь вечером по дороге домой?

— Ладно, подготовьте доверенность на мое имя.

— Уже готова, к ней и квитанция прикреплена.

— А если бы я отказалась?

— Но ведь ты согласилась!

Под конец рабочего дня, когда за окном стало смеркаться, Оксана решилась напомнить адвокату:

— Павел Андреевич, вы же собирались встретиться с Валерией и поговорить с ней по душам. Когда Погодин выйдет из СИЗО, это сделать будет невозможно.

— Толкаешь ты меня на неправомерные дела, — хмуро проворчал адвокат.

— Вы сами сказали, что ради благого дела можно.

— У тебя хорошая память, — вздохнул адвокат, — и ты чересчур упряма.

— Как хорошо, что вы человек слова! — уколола его Оксана.

Адвокат хотел что-то ответить, но махнул рукой, встал и подошел к сейфу. Открыв его, он достал пластмассовую коробку.

— Чего сидишь? Поехали! — недовольно произнес адвокат.

— Вы бы предварительно позвонили, узнали, где можно с ней встретиться.

— Я еще утром с ней договорился о встрече, правда, предполагал, что беседа пойдет несколько в другом русле. Она ожидает меня у себя дома. Тут, — он постучал пальцем по коробочке, — то, что нам надо. Должен тебя предупредить, что этим я пользуюсь в экстренных случаях.

— И это как раз такой случай. — Оксана взяла сумочку. — Я готова! Поедем на вашем автомобиле?

— На твоем. Кроме нас двоих об этом никто не должен знать. Потом Федю вызову, и он заберет меня.

Оксане с большим трудом удалось найти место для парковки на улице Лысенко, с тыльной стороны Оперного театра. Адвокат открыл пластиковую коробку, достал оттуда микроскопический микрофон и укрепил его под лацканом пиджака, Оксане же дал продолговатое устройство с наушниками, по виду напоминавшее цифровой диктофон.

— Радиус действия до пятисот метров — должно хватить. — Адвокат был предельно сосредоточен и серьезен. — Я у самых ворот с тобой свяжусь, ты скажешь, как меня слышишь. Если что, подберешься ближе. Главное, чтобы у нее дома не оказалось генераторов помех для подобных устройств. Нажмешь на эту кнопку — и все.

— О’кей, шеф, буду на связи.

Адвокат с недовольным видом посмотрел в окно.

— Плохо, что в твоем авто не затонированы стекла. Ты тут на виду, как в аквариуме.

— Кто знает, чем я занимаюсь? Может, я слушаю музыку? Не волнуйтесь, все будет тип-топ.

— Кто дует на холодное молоко, тот наверняка не обожжет язык! — Адвокат чуть приоткрыл дверь. — Знаешь, меня что-то тревожит, такое ощущение, словно что-то упускаю из виду. — Он хотел еще что-то сказать, но махнул рукой и вышел из автомобиля.

Оксана, надев наушники, смотрела, как он не спеша удаляется. И вот он скрылся за стоящими автомобилями, и теперь она могла слышать только шум улицы, улавливаемый микрофоном.

— Как слышно? Прием! — раздался в наушнике голос адвоката.

— Все отлично! Слышу хорошо.

Снова шум улицы и голос адвоката:

— Адвокат Боголепов. Мне назначили встречу. Надеюсь, Валерия Евгеньевна дома?

— Минутку, прошу подождать, сейчас свяжемся. — Холодный голос охранника. Долгая пауза.

— Проходите, вас ожидают. — Звук металла по металлу — адвокату открыли калитку в воротах.

Слышимость была прекрасной, по мере приближения адвоката к дому уличные звуки стихали, зато был четче слышен шум его шагов.

«Наверное, в квартире Погодиных супершикарная обстановка, надо будет порасспрашивать о ней адвоката». Оксана, закрыв глаза и положив голову на подголовник, слушала звуки — шумы, слова — и представляла, что там происходит.

Вот адвокат поднимается по мраморной лестнице на второй этаж, останавливается перед блестящими, покрытыми лаком светло-коричневыми дубовыми дверьми. Они сразу открываются, и девушка в небольшом белоснежном переднике, надетом на короткое темное платье, и в наколке, скрывающей волосы, встречает его на пороге.

— Здравствуйте. Валерия Евгеньевна вас ожидает, прошу следовать за мной.

Адвокат неловко чувствует себя, двигаясь по идеальному светлому лакированному мозаичному паркету из ценных пород древесины. Его проводят в большую комнату с мягкой мебелью и низким овальным столиком.

— Прошу вас присесть. Валерия Евгеньевна сейчас к вам выйдет. — Служанка указывает на мягкое кресло. — Может, желаете кофе, чай или прохладительные напитки?

— Спасибо, пока ничего не надо. — Адвокат устраивается в кресле, а служанка его покидает.

Проходит несколько минут, и появляется Валерия. На ней длинный шелковый халат с глубоким вырезом. «Нет, — решает Оксана. — Скорее всего, это соблазнительно короткое легкое платье». Слышит в наушниках голос Валерии:

— Здравствуйте, Павел Андреевич. Очень рада вас видеть! Вы просто кудесник — в столь короткие сроки, не доводя дело до суда и даже до окончания следствия, смогли помочь Дмитрию Петровичу. Вы — молодец!

— Благодарю, Валерия Евгеньевна. Дело осталось за малым — чтобы Дмитрий Петрович оказался по эту сторону ворот СИЗО. Это должно произойти в самое ближайшее время, через день-два.

— За вашу оперативность, кроме оговоренной суммы, вы получите премию — Дмитрий мне сказал об этом по телефону. Как вы понимаете, это произойдет, когда весь этот кошмар закончится и мы, уже втроем, встретимся здесь.

— Благодарю, это очень приятно слышать.

— Вы хотели со мной поговорить, Павел Андреевич. Я вас слушаю.