финансирования в следующем году, – говорю я Дитриху и Майку, развешивая белье на сушилке рядом с пропановым обогревателем. Белье пришлось стирать вручную, потому что наша стиральная машина вышла из строя две недели назад.

– И? – спрашивает Майк.

– Они не думают, что продолжать работу нашего исследовательского центра целесообразно. Наш проект слишком мал, а они хотят вложить деньги в новую станцию на материковой части Антарктиды.

Я сохраняю легкий тон, но за ним кроется серьезное беспокойство о нашем будущем.

Лицо Дитриха выражает безропотное согласие.

– Так что просто будем просто надеяться, что Вероника продолжит помогать нам.

– Опять двадцать пять, – стонет Майк. – Было бы здорово, если бы она взяла на себя это обязательство раз и навсегда. Но я полагаю, что она не собирается этого делать, пока ее драгоценный Патрик не примет решения, хотя непонятно, сколько на это может потребоваться времени.

Я не собираюсь играть в игру «оскорби Патрика». Я нюхаю один из своих носков, чтобы убедиться, что запах исчез после долгого замачивания в ведре с моющим средством.

– И как? – спрашивает Дитрих, заметив это.

– Намного лучше, – уверяю я его. Я расправляю носок на сушилке и рядом вешаю его пару.

– Есть очень небольшая вероятность, что ААИС может пересмотреть свое решение, – продолжаю я, вытаскивая плед из корзины для стирки. – Мы могли бы подать заявку на грант, если бы расширили проект, включив в него антарктических и императорских пингвинов, а не только Адели. Нам пришлось бы объединить усилия с этим ультрасовременным центром и стать своего рода сестринским проектом.

– Ты что? – возмущается Майк.

– Похоже, будет много дополнительной работы, – комментирует Дитрих, тоже выглядя встревоженным. – И много компромиссов.

– Да, это так. Но я подумала, что стоит упомянуть об этом.

Я отправляюсь в компьютерный зал. Прежде чем начать печатать, я сижу, уставившись в пространство, витая в своих мыслях. Люблю это делать в последнее время.

Это было тяжело, очень тяжело – прощаться с Пипом. Часто я выхожу и стою на вершине склона и смотрю вниз на то место, которое всего два месяца назад было полно шума и суеты, потому что там жили пингвины. Сейчас здесь пустынно, как в разрушенном замке или амфитеатре; просто груда разбросанных серых камней и гальки, безмолвно лежащей в сумерках.

Пингвины вновь заселят долину в октябре… но будет ли здесь кто-нибудь из нас, и встретит ли их? Я не знаю.

63

ВЕРОНИКА

Баллахеи

Конец июля

Рододендроны в этом году выдались великолепными, благодаря ботаническому таланту мистеру Перкинса. Розы в нашем саду тоже чудесные.

Рядом с прекрасной цветочной композицией на каминной полке стоит перепечатка старой фотографии в позолоченной рамке. На ней изображен красивый молодой человек, стоящий на вершине горы со своим другом. Когда на днях миссис Перкинс заглянула ко мне с домашним джемом, я случайно задержалась в холле и услышала, как Эйлин говорит про фотографию:

– Ах да, это же пропавший сын миссис Маккриди. Героический молодой человек. Такая трагичная судьба.

Я всегда буду дорожить Энцо и сожалеть, что не смогла сыграть большую роль в его жизни. Эти напоминания – фотографии, истории, волоски в медальоне – кажется, становятся все более важными по мере того, как проходят годы, и массив жизни, оставшейся позади, становится больше, чем массив жизни, который еще впереди. Каждое воспоминание драгоценно, и я никогда не перестану тосковать по моему дорогому сыну. Я одна из многих людей, кто ходит по этому миру с черной дырой печали внутри.

Зато теперь получены ответы на вопросы, копившиеся несколько десятилетий. И я мирно доживать остаток отведенного мне на этой бренной земле срока.

С момента моего возвращения из съемочной экспедиции мало что произошло, разве что меня вызывали на телестудию в Эдинбурге, где мы успешно записали несколько дополнительных закадровых реплик. Мне много раз досаждали надоедливые журналисты, но я без особых церемоний отправляла их восвояси. Также я посетила концерт с участием Эйлин и ее хора, которые исполнили попурри из простеньких мадригалов и несколько заунывных церковных гимнов, которые показались мне скучными, но я хотя бы пыталась.

Врачи официально объявили, что у Дейзи ремиссия. Это огромное облегчение, хотя и не стало неожиданностью. Я даже не сомневаюсь, что ее теперешняя сила и воля к жизни многим обязаны ее поездке на Фолклендские острова. «Загадай желание» с Дейзи вышел в прошлом месяце, и ее приключения с пингвинами показывали целых одиннадцать минут. В эпизоде были показаны некоторые из самых милых сцен с Дейзи и Петрой на пляже острова Болдер. В него также включили отрывок с похорон. Я не сомневаюсь, что все, кроме самых черствых зрителей, проливали слезы, наблюдая за этим. Потом мы смотрели, как Дейзи в лондонской телестудии принимает в подарок памятную медаль «Я загадала желание… И оно сбылось». Мы все очень ею гордились.

Впоследствии Дейзи организовала в своей школе проект по выпечке и продаже печенья в форме пингвинов, чтобы собрать деньги для благотворительных организаций по охране природы и борьбе с раком. Она уговорила многих школьных друзей и нескольких учителей присоединиться к ней, и о ней уже написали в местной газете. Родители, конечно, хотят защитить ее, но она в восторге от своей скромной славы и часто этим хвастается. Думаю, это простительно для юной девочки, которая через столько ла

Дейзи была не единственной, кто ратовал за перемены после нашего знаменитого съемочного предприятия. В менталитете широкой общественности произошел масштабный сдвиг, и сформировалось несколько движений, направленных на то, чтобы сделать эту планету более чистым и безопасным местом. Женщина из Норфолка запустила в социальных сетях кампанию против пластика, публикуя жуткие, но оказывающие сильное воздействие, фотографии животных и птиц, мучительно умирающих от удушения пластиком. Мне сказали, что у нее 53 000 подписчиков, и они продолжают прибавляться. Ведущий супермаркет объявил о постепенном отказе от пластиковой упаковки, непригодной для повторного использования, и другие супермаркеты последовали его примеру. Были поданы петиции с целью убедить правительство законодательно запретить любую подобную упаковку и обложить ее налогом. Этот внезапный всплеск общественной добродетели был отчасти вызван передачей «Загадай желание», но преимущественно из-за всех газетных статей.

В конце концов выяснилось, что Лиам – тихий, приятный, скучный Лиам – был тем, кто сливал всю информацию прессе за нашими спинами. В итоге это только способствовало популяризации пингвинов и стало отличной рекламой обеих программ, поэтому мы не должны судить его слишком строго – хотя на сэра Роберта он больше работать не будет. Сэр Роберт ценит преданность, как и я.

Ах, сэр