– Меня зовут Виола Тараканова, –медленно начала я, – под псевдонимом Арина Виолова я пишу детективныероманы. Дружу со многими людьми, в частности, с Кирой Нифонтовой. Некотороевремя тому назад Кира пришла ко мне…

Марфа прикрыла глаза, издали могло показаться,что старуха спит, но по тому, как побелели ее стиснутые в кулаки пальцы, сталопонятно: она очень напряженно внимает моим словам.

Я говорила долго, в горле пересохло, но воды вкомнате не было. В конце концов рассказ подошел к концу. Марфа молчала. Явоззрилась на нее.

– И что вы думаете по этому поводу?

Марфа кашлянула.

– Похоже, кто-то услышал мои молитвы.

– Вы о чем? – удивилась я.

– В бога я не верю, – спокойносообщила старуха, – попов терпеть не могу, подруг не имею. Была, впрочем,одна, так она давно покойница. Лежу тут часами, гнию на одеяле и вспоминаю своюжизнь. Чем больше думаю, тем сильней пугаюсь: вот умру со дня на день, и что?

– Вы выглядите совершенноздоровой, – быстро сказала я, – еще лет двадцать протянете.

– Типун тебе на язык! – в сердцахвскричала Марфа. – Надеюсь не сегодня-завтра убраться. Одна беда,рассказать о лаборатории некому. Уж думала воспоминания написать, только ихпосле моей смерти на помойку вышвырнут. А тут ты появилась, словно… словно…

– Добрый ангел, – подсказала я.

Марфа скривилась.

– Виола, я врач. Сколько раз на вскрытиибыла, смерть видела часто. Нет души. Печень, легкие, почки, это да, все наместе. А вот бессмертной субстанции я не встречала, ничего похожего необнаруживается. Вранье все про тот свет. Ничего от нас не остается, кромепамяти. Повезло тому, кто что-то большое делал. Вот ты книги оставишь.

– Думаю, они никому не будутнужны, – вырвалось у меня.

Марфа покачала головой.

– Нам не дано предугадать, как слово нашеотзовется. Во всяком случае, некоторое время люди будут тебя поминать, ктодобрым, а кто злым словом. Слышала слова Метерлинка? В его пьесе «Синяя птица»сказано: «Мертвые живы до тех пор, пока мы о них говорим». И это верно. А кто ичто скажет про меня? А?

Я слегка растерялась.

– Ну… ваш сын, внучка…

Марфа тяжело вздохнула:

– Они умерли.

– Как? Я только вчера…

– Они умерли!!!

– Да, я все поняла, хорошо.

Ефимова улыбнулась:

– Молодец! Похоже, мы с тобойдоговоримся. Значит, ты пишешь книги лишь о реальных событиях?

– Да.

– Тогда слушай, расскажу тебе такое, чтоникому никогда выдумать не удастся! – воскликнула Марфа. – Правда,она похлеще любого вымысла. Думаю, ты сумеешь Михаила отыскать, я предполагаю,где он спрятался, и, скорей всего, не ошибаюсь. Уж я-то его как облупленногознаю. Вопрос, сохранилось ли ожерелье? Михаил любит красивую жизнь и вполне могего продать, а деньги прокутить. Но он способен и спрятать ценность. Всезависит от фазы, в какой он сейчас находится.

– От фазы?

– Да, не перебивай. Расскажу все, но содним условием. Ты напишешь книгу и посвятишь ее мне, так и укажешь на первойстранице: «Это произведение появилось благодаря Марфе Ефимовой, главной участницевсех описываемых событий». Понимаешь, я хочу, чтобы меня не забыли. Обещаешьвыполнить просьбу?

– Да, – кивнула я.

– Ну так слушай, – сказала старуха иподпихнула себе под спину подушку, – ты вообще-то много чего узнала.Значит, коротенько повторим известное: Демьян вместе с соратниками сделали себепрививки, потом у исследователей родились дети, которые моментально получилисвою дозу. Лаборатория работала вовсю, эксперименты шли в основном на мышах исвиньях. Все очень хорошо понимали, что максимально, на что можно рассчитывать,это увидеть внуков. Но потом началась Великая Отечественная война, и сотрудникилаборатории пошли добровольцами на фронт. Демьян и его сын Семен погибли, отецПаши Смайкина тоже, но остались матери, такие же фанатичные ученые, как ихмужья. До начала пятидесятых годов дожил и отец Коли Малины. В общем,исследователи изо всех сил старались воспитывать детей в нужном русле, ибольшинство родителей сделало все, чтобы отпрыски пошли в медицинские вузы,продолжили их дело. Владимир Попов, Паша Смайкин, Николай Малина, Елена Ивановаи Игорь Ласкин с подростковых лет знали: они не такие, как все. И вот чтоинтересно! Война разметала их родителей по городам и весям, один Попов, внукДемьяна, остался в Москве. После того как большая часть исследователей погиблана войне, лаборатория прекратила свое существование. Те, кто выжил, осели вразных городах и пытались работать в одиночку, но сделать нужную вакцину у нихне получалось, потому что основной архив, самые нужные документы остались у Попова.Но, повторюсь, детям своим они внушали с пеленок: вам предстоит идти только вмедицину. А когда подростки поступили в нужные вузы, они узнали правду о кастебессмертных.

Володя Попов еще третьекурсником понял, какиеценные бумаги хранятся дома. Защитив диплом, он сумел заинтересовать проблемойопределенные службы, и было принято решение о воссоздании научногоподразделения. Разбросанных по всей стране потомков исследователей собраливместе, подобрали им жен, и эксперимент был продолжен.

Молодые ученые пытались улучшить вакцину,наука шагнула вперед, и состав, предложенный Демьяном, уже не казался такимхорошим.

Марфа попала в проект после того, как на светпоявилось новое поколение, уже третье из получивших дозы, кроме Володи Попова,у него было четвертое поколение. Ефимова была отличным детским врачом, и еепривлекли к работе с малышами.

Узнав, чем занимается Попов с приятелями,Марфа пришла в восторг. Время было на дворе романтическое. Советские людиполетели в космос, собирались поворачивать реки Сибири вспять, высаживать наМарсе яблони… Отчего бы и не заняться бессмертием человечества?

Но уже через некоторое время у Марфы сползли сноса розовые очки, и она поняла, что не все в группе разделяют энтузиазм Поповаи Смайкина, готовых дневать и ночевать в лаборатории.