я хотела бы делить территорию. Но то, что сделал с ним Хэм, все равно казалось чрезмерно жестоким. Я была сторонником наказания кого-то с как можно меньшей суетой.

Анна казалась обеспокоенной. Все ее движения были рассеянными и злыми. И я не винила ее за то, что она беспокоилась о Хэме: любой, кто приговаривал человека носить колючую проволоку и ходить босиком по Ничто, пока он, наконец, не станет слишком слабым, чтобы стоять, не был тем человеком, которого я хотела знать и злить.

— Сколько времени у нас есть, прежде чем они доберутся до Старого города? — тихо сказала я. Я хотела помочь Анне спасти рейнджеров — да. Но я чувствовала, как глаза Воробья сверлили мою голову сбоку, и это очень отвлекало. — Может, мы сможем отрезать их, пока они не зашли слишком далеко. Уберечь их от неприятностей?

Анна выпрямилась. Она откинула полы пиджака и встала, уперев руки в бока. Они не успели оттереть грязь с ее одежды: брюки и куртка все еще были грязными. Ее рубашка была разорвана. Кожа на ее груди и животе светилась белым, будто она никогда не видела солнца, разделенная шероховатой линией на груди.

Будто кто-то размазал полосу грязи по Луне.

Я внимательно наблюдала, как Анна, щурясь, смотрела за линию дубов в широко открытое Ничто за ними. Она кусала нижнюю губу; нежно-розовый мягко контрастировал с белым. Когда мой взгляд опустился, я заметила линию в мышцах ее живота. Она начиналась прямо под ее нагрудным поясом и плавно спускалась, пока не исчезала под верхом ее штанов.

Мне нравилось, как это выглядело. Мышцы Воробья были слишком совершенны: они казались почти искусственными. Но в Анне была мягкость, которая сияла на всех ее шероховатостях и превращала все в кривую — кривую, более совершенную, чем любая линия мускулов, которую я когда-либо видела на Нормале.

Интересно, выглядела ли я так.

— Ха, ты что-то знаешь?

Мой желудок сжался, когда Анна усмехнулась мне.

— Что?

— Они не смогут пройти мимо пружины.

— Пружина? Это что? — сказала я, когда Анна кивнула.

— Ладно, смотри, — она села на корточки и начертила в грязи между нами спираль, — Медноголовые всегда передвигаются вот так: у них есть голова, в которой они держат большую часть своих воинов, — Анна постучала пальцем по внутренней точке спирали. — Это та часть, с которой мы столкнулись в Бриджтауне — о, я не рассказывала тебе о том, что произошло в Бриджтауне, да? Это было самое странное…

— Неужели огромный дрон упал с неба, врезался в середину моста и утащил весь город в глубины озера? — крикнула Воробей. Она сидела в задней части фургона рядом с заряжающимся цилиндрическим Фрэнком. Ее ноги бесцельно болтались, пока она продолжала сверлить взглядом мое лицо. — Потому что, если это произошло, то мы ничуть не удивлены. Да, Шарли?

— Подожди, это был Бриджтаун?

Смущенный жар залил мое лицо. Сейчас мне было еще хуже, потому что мальчики были родом из Бриджтауна. Я очень надеялась, что Тодд не решил вернуться туда. Было бы очень жаль, если бы я спасла его от бота, чтобы раздавить его дроном.

Анна охнула:

— Это именно то, что случилось! Большая старая крылатая штука упала с неба. Как ты…?

— Это была удачная догадка, — быстро сказала я. Я попыталась уговорить Анну вернуться к разговору о Медноголовых. Но я сделала это недостаточно быстро.

— Шарли сделала это. Она отобрала у меня управление и попыталась управлять дроном. Оказывается, она не очень хороший пилот, — со вздохом сказала Воробей.

Я смотрела в середину ее блестящих серебряных глаз — что угодно, только бы не смотреть на Анну.

— Э-э… — примерно через полминуты молчания, в течение которого Анна только и делала, что смотрела на меня и качала головой, она, наконец, пробормотала. — Ты… ты разбила эту здоровенную тварь в Бриджтауне? Какого черта ты это сделала, Шарли? — ее руки сильно шлепнули по земле рядом с ней. — Они были нашими союзниками!

— Всё равно всё сгорело бы…

— Граклы сжигают его примерно три раза в год! Но знаешь, что? Мы всегда восстанавливаем его! — сказала Анна, щелкнув пальцами. — Теперь мы никогда не сможем восстановить его, потому что в середине моста большая дыра!

— Ну, не так, как я хотела! Я только …

— Что именно?

Я не знала.

И в эту долю секунды колебания Воробей вмешалась:

— У нее есть чувства к тебе, и эти чувства превратили ее в злобного монстра с очень слабыми инстинктами пилотирования…

— Заткнись, Воробей! — завизжала я.

Между моими ушами гудела странная смесь. Я злилась на Воробья по целому ряду причин, не последней из которых являлось то, что она сказала Анне, что это я взорвала Бриджтаун. Но я была и расстроена тем, что Воробей сказала, что у меня были чувства к Анне.

Я была расстроена, потому что не поняла это, пока она не сказала. И я даже не очень понимала, что значило испытывать чувства к кому-то, но то, как мое сердце екнуло, когда она это сказала, дало понять, что это было правдой. Теперь я должна была справиться с этим.

Если бы мое лицо жгло еще сильнее, оно, вероятно, загорелось бы от ветра.

— Извини за мост, — сказала я, стараясь держаться, несмотря на румянец. — Я не знала, как управлять дроном, но все равно пыталась. И да, я думала, что они убьют тебя, если я чего-то не сделаю. Райкер и остальные точно дали…

— Подожди, подожди, — Анна подняла обе руки, будто я была шатающейся стеной, которую она пыталась укрепить. — Вы наблюдали за нами?

— Вроде того, — смущенно сказала я.

Рот Анны открылся. Она перевела взгляд с моего кипящего лица на Воробья, которая спокойно смотрела на нас, пока ее ноги свисали с края фургона. Анна смотрела на Воробья долгую минуту. Ее глаза скользили вверх и вниз, становясь все более напряженными с каждым взглядом, пока, наконец, не замерли в гримасе.

— Вы все из Эль-Пасо, — тихо сказала Анна, будто разговаривая сама с собой. — Иногда я забываю, потому что Шарли выглядит так… у нее не такая внешность, понимаешь? Нет холодности, которая всегда есть в глазах уродов. Но у тебя это есть.

Воробей ничего не говорила. Она спокойно выдержала взгляд Анны, даже не моргнув.

— Я понимаю, что вы живете иначе на западе, но я была бы признательна, если бы вы оставили нас в покое. Держите своих ботов, дронов и все, что у вас есть, при себе. Мы не хотим, чтобы это было здесь, — Анна поднялась и стряхнула пыль со штанов