Он разложил перед собой снимки комнаты. С самого начала, с того момента, когда он увидел их впервые, что-то на этих фотографиях не давало ему покоя. Он и сейчас не знал, что именно, но теперь чувствовал необходимость найти ответ.

Вот сервант. Вот прикроватный столик. Вот приоткрытый шкаф. Вот кровать.

На память пришла фотография в газете. Босх полистал бумаги и обнаружил газету, которую сам положил в дело. Он развернул ее, посмотрел на снимок, сделанный Эмми Уорд, и сравнил с фотографией семнадцатилетней давности.

Комната казалась точь-в-точь такой, как и была, словно ее совершенно не тронуло горе, которым снимок дышал, как печь жаром. И все же небольшое отличие нашлось. На снимке в «Дейли ньюс» кровать была аккуратно застелена и выровнена Мюриель, ожидавшей прихода репортеров. На старом снимке из дела кровать тоже была застелена, но нижний край покрывала лежал на полу, причем в одном месте оборки были загнуты наружу, а в другом – внутрь.

Взгляд заметался от одной фотографии к другой. Босх почувствовал, как внутри у него что-то сломалось, лопнуло, как не выдержавшая напряжения струна. Кровь зашумела. Он нашел ответ, нашел объяснение своему неясному беспокойству. Именно здесь что-то было не так.

– Туда и оттуда, – пробормотал он.

Именно так. Край покрывала завернулся внутрь, когда кто-то закатился под кровать. А потом уже другой край завернулся наружу, когда тот, кто прятался под кроватью, выполз из-под нее.

После того, как все уснули.

Босх встал и заходил по комнате. На фотографии, сделанной после похищения и убийства, сохранились следы человека, пробравшегося в комнату Ребекки. Следы убийцы, ждавшего там, пока жертва уснет.

– Туда и оттуда, – снова прошептал он.

Итак, посторонних отпечатков в доме не нашли. Но проверяли только очевидные места. И убийца вовсе не обязательно был в перчатках. Он просто не оставлял следы там, где их могли найти. И даже если преступник был в перчатках, не логично ли предположить, что он снял их, когда лежал под кроватью? Кто знает, сколько времени ему пришлось там провести.

Попробовать стоило. Босх прошел в кухню, набрал номер отдела криминалистических экспертиз и попросил Раджа Пателя.

– Радж, чем занят?

– Каталогизирую улики, собранные ночью возле автострады.

– Мне нужно, чтобы твой лучший эксперт по отпечаткам съездил со мной в Чатсуорт.

– Сейчас?

– Сейчас, Радж, прямо сейчас. Позже я, возможно, уже останусь без работы. Нужно сейчас.

– Что будем делать?

– Хочу поднять одну кровать и посмотреть под ней. Это очень важно, Радж. Если что-то найдем, можем выйти на убийцу.

Патель ответил после короткой паузы:

– Вообще-то лучший эксперт по отпечаткам – я сам. Давай адрес, Гарри. И жди меня на месте.

– Спасибо, Радж.

Босх продиктовал адрес и положил трубку. Побарабанил пальцами по столу. Стоит ли позвонить Райдер? Когда они выходили из Паркер-центра, она сказала, что совершенно разбита, устала и хочет немного поспать. Есть ли смысл будить ее второй раз за день? Он знал, что это не вопрос. Вопрос – нужно ли обольщать ее преждевременными надеждами.

Босх решил повременить со звонком Киз, пока не появятся новости. Он снял трубку и, разбудив Мюриель Верлорен, сказал, что едет к ней.

Из-за пробок Босх прибыл на совещание в «Пасифик дайнинг» с опозданием. Когда он вошел, все уже сидели в отдельном зале ресторана. Некоторые успели даже получить заказ.

Наверное, ему не удалось скрыть возбуждение, потому что Пратт остановил говорившего что-то Тима Марсию и повернулся к Босху:

– Вам либо повезло в лотерею, либо наплевать на то, в каком глубоком дерьме мы все оказались.

– Повезло, – ответил Босх, опускаясь на свободный стул. – Только в другом смысле. Радж Патель только что снял отпечаток ладони и двух пальцев с деревянной перекладины под кроватью в комнате Ребекки Верлорен.

– Очень хорошо, – сухо сказал Пратт. – И что это значит?

– Это значит, что, как только Радж прогонит их через нашу базу данных, мы, возможно, получим имя убийцы.

– Как так? – спросила Райдер.

Босх не позвонил ей и сейчас чувствовал исходящие от Киз волны враждебности.

– Не хотел тебя будить, – сказал он и, обращаясь уже ко всем, объяснил: – Я просматривал отчеты по первому расследованию и обратил внимание, что эксперты работали на следующий день после обнаружения тела девушки. Потом, когда появилось предположение, что убийца еще днем спрятался где-то в доме или гараже, они уже не возвращались.

– Но почему вас привлекла именно кровать? – спросил Пратт.

– На фотографиях видно, что нижний край покрывала завернут, как если бы под кровать кто-то залезал. Никто не обратил на это внимания, потому что никто там не искал.

– Хорошая работа, Гарри, – похвалил Пратт. – Если Радж найдет совпадение, мы сразу переориентируемся. Ладно, возвращаемся к отчетам. – Он повернулся к сидевшим па другом конце стола Робинсону и Норд. – Как насчет звонка на станцию? Установили, кто вызывал?

– Боюсь, от того, что мы установили, толку мало, – сказала Норд. – Позвонили уже после того, как мы переключились на прослушку дома Беркхарта, так что аудиозаписи у нас нет. Есть только запись авторегистратора. Звонок поступил сначала на станцию «Тампа тауинг», а уже затем был переадресован в диспетчерскую автомобильной ассоциации. Звонили с платного телефона возле «Севен-илевен» на Тампе, недалеко от поворота на автостраду.

– Отпечатки на телефоне? – спросил Пратт.

– Мы попросили Раджа проверить, – ответил Робинсон. – Никаких. Трубку протерли.

– Понятно. – Пратт повернулся к Босху: – Есть что добавить?

– В общем-то нет. Думаю, Киз уже все доложила. Беркхарт, похоже, чист и по вчерашнему делу, и по убийству Верлорен. Тогда его тоже держали под наблюдением.

Райдер бросила на него мрачный взгляд – еще одна новая информация. Он отвернулся.

– Что ж, все просто замечательно. – Пратт оглядел собравшихся. – Итак, что и кто у нас есть?

– План с газетой в общем-то сработал, – сказала Райдер. – Да только обернулся бумерангом. Мы рассчитывали, что Маккей захочет поговорить с кем-то об убийстве, – так и вышло. Но шанса поболтать ему не дали. Кто-то прочитал, все понял и поспешил закрыть бедняге рот.

– Этот кто-то, очевидно, и есть убийца, – добавил Пратт.

– Именно. Тот, кому Маккей помог, тот, кому он передал оружие семнадцать лет назад. Зная, что его крови на пистолете не было, он вычислил, что полиция выходит на Маккея. Маккей мог вывести на него, следовательно, его надо убрать.