Девушка замолчала. Сейчас она гораздо меньше походила на тень: фигура выглядела более плотной, лицо порозовело, обретя легкий румянец, а в серебристых глазах отражалась такая гамма чувств, что мне стало ее по-настоящему жаль. И, не стремясь в собственном сне сдерживать порывы, я обняла подругу по несчастью за плечи, прошептав что-то бестолково-ободряющее.

– Ты добрая, Зоя, – сказала она, – зови меня просто Кей, мне будет приятно. Все эти аше-аровские заморочки с именами – такое занудство. Так меня звал только мой супруг… давно.

– А он… – Я запнулась, пытаясь коротко сформулировать вопрос, при этом не огорчив свою новую знакомую. – Что с ним стало?

– Предали его же соплеменники, в результате чего он погиб, – спокойно проговорила девушка.

– А… – Слова кончились, но собеседнице вопросы и не требовались. Она, видимо, так долго томилась в одиночестве, что теперь готова была рассказать первой встречной всю свою жизнь.

Не знаю, сколько мы так просидели на облаке, обнявшись как две… даже не подруги, сестры! Но за это время я узнала много интересного и про аше-аров, и про древних, и про Кей с ее избранником, отказавшимся от собственного рода и взявшим фамилию Кули, что с древнеашеарского переводилось как «отчаянный». Проще говоря – «без тормозов».

Призрак Кей рассказывал мне историю своей жизни без слез и истерик, но в глазах ее читались и радость счастливых дней, и боль предательства, и ненависть к врагам, и тоска по любимому. Именно он помог этой сейлин пережить роды древнего, связав себя с ней ритуалом Эо. Тем самым, который, по словам Сэн, спас и меня. И от повторного проведения которого я недавно отказалась. Не дура ли?

Разыграв фальшивую смерть Кей, будущий глава рода Кули забрал ее тело из нижнего города того древнего, чьего ребенка она выносила. Именно этот аше-ар нашел мастера, сковавшего ей волшебные браслеты, позволяющие подавлять вампирскую сущность. И благодаря им избранница долгое время оставалась просто девушкой, без каких-либо опасных способностей. Она стала женой своего белокожего спасителя, родила ему троих детей и жила бы так и дальше, не сдай ее древним родственники мужа.

Его же они приговорили к казни, потому что посмел подставить весь свой народ, выбрав в супруги ту, кого следовало уничтожить. Ну а она… казнила их. Просто сняла браслеты и выпустила наружу жаждущее мести чудовище. И пусть решение было жестоким и спонтанным, но она, как любая мать, защищала своих детей. И защитила! Правда, только двоих.

Третью, самую младшую девочку, древние успели похитить и заточить ее в пространственно-временном коконе, устроенном в тайном храме на краю Тайлаари. Саму же Кей эти шестирукие монстры тоже смогли пленить и уничтожить, вот только истребить ее дух, как делали это с другими сейлин, им не удалось, потому ее призрак и привязали к единственным предметам, способным сдерживать вампира класса «Эр», – к браслетам рода Кули. Ведь вампирский дар, как и магический, присущ именно духу, а не его физической оболочке.

– А дочка? – тихо спросила я, нарушая повисшее после рассказа молчание.

– Не знаю, – чуть дернула опущенными плечами девушка, – я же существо бестелесное, считай, бессмертное. Болтаюсь возле проклятой реликвии, наблюдаю и молчу, ибо поговорить, кроме фантомов, которые мое же сознание и насоздавало, тут не с кем. А девочка… она живая была, понимаешь? И сколько лет, веков или тысячелетий, по замыслам древних, она должна была проспать в том зачарованном саркофаге, мне неведомо. Умерла, наверное, столько времени прошло. Уже и древних-то не осталось в Тайлаари, что уж говорить о нас с ней?

Мы обе вздохнули и снова замолчали.

– Двое есть… древних, – призналась я спустя пару минут. – И одна сейлин, их родившая, то есть я.

– И тебя не пытался убить их отец? – искренне удивилась Кей.

Я отрицательно мотнула головой.

– Он здесь, в гостях у Лирэн-Кули. Как и его брат Ийзэбичи. Может, они и хотят от меня чего-то, но точно не смерти. Иначе бы давно убили.

– Занятно… – Собеседница покивала головой. – А сами дети? Они же и не дети вовсе, ты ведь помнишь?

– Ничего я не помню! – Теперь настала моя очередь сутулиться, словно на шею тяжелый груз повесили. – Очнулась недавно то ли после болезни какой-то, то ли после инициации сейлин и… в памяти куча неважного хлама, а о том, кто я, что я и как жить дальше – ни капли информации. Зато толпа фальшивых женихов и прочих непонятных типов круги вокруг нарезает.

– Ну а ты? – Серебристые глаза ее хитро прищурились, а на губах расцвела лукавая улыбка.

– А что я? – Чуть отстранившись, села так, чтобы без труда смотреть на собеседницу, благо дело ширина облака позволяла. – Я в растерянности. Все от меня чего-то хотят, руки тянут, лапшу на уши вешают… А я просто не знаю, кому верить!

Стало грустно. И хотя прекрасно понимала, что мои проблемы в сравнении с тем, что рассказала Кей, сущий пустяк, все равно было неприятно.

– Верь сердцу, оно не солжет. – Призрак продолжал загадочно улыбаться.

– Знать бы еще, что это самое сердце говорит, а то без переводчика понять не получается, – отшутилась я.

– А хочешь, я тебе помогу?! – с каким-то нездоровым энтузиазмом воскликнула моя собеседница. – Сделать кому-нибудь что-то хорошее – это так приятно. Особенно сделать добро тебе. Ведь мы во многом похожи: ты и я. Мы словно родственные души. Обе сейлин, нас обеих предавали, использовали и… нам обеим помогли выжить. Не правда ли, Зоя? Тебя ведь тоже спас аше-ар? – задала она вопрос, больше походивший на утверждение. Будто знала все наверняка. Или так оно и было?

– Видимо, спас, – не стала отпираться я. – Кир из твоего рода.

– Брат нынешней главы, мой голубоглазый мальчик, – ласково протянула Кей, став в этот момент похожей на заботливую мамочку. Хотя… они же все ее потомки, так чему удивляться? – Он тебе нравится? – перестав мечтательно щуриться, спросила она меня.

– Э-э-э… – не нашлась я с ответом.

– Да или нет?

– Ну-у-у… – Под пытливым взглядом своей визави я сдалась: – Да! – но тут же добавила: – Только мне и дракон нравился, и отец древних – моих детей – ничего так…

– Стоп! – оборвала цепочку моих симпатий Кей-Кули. – В Тайлаари мужиков красивых полно. И все они, конечно, могут тебе нравиться. Но сердце-то не обманешь! Оно лишь к одному тянется.

– Ну не знаю… – Я и правда не знала, что во сне краснеют.

– За кем ты наблюдаешь украдкой, без кого скучаешь, сама того не желая, кем заполнены твои мысли, с кем тебе не хочется расставаться? Ну же, Зоя! Признавайся! Я, может, и дух бестелесный, но все, что делается на землях Кули, вижу прекрасно. А если покопаться в твоей памяти…

– Что? – Я аж подпрыгнула на облаке. Оно спружинило, словно перина, и вновь приняло меня в свои пушистые объятия. – Ты можешь читать мою память?

– Не всю, но некоторые особо яркие фрагменты, которые почти открыты, могу, – подтвердила эта… праматерь. Как будто раньше не могла сказать, вот же хитрая бестия!