Следующие сведения о событиях кушанской истории появляются только после 40 года. В это время вождь, названный китайцами Цюцзюцю, а западными нумизматами идентифицированный по монетам как Куджула Кадфиз, объединил под своей властью все тохарские племена. Тогда же он принял титул «царя всех кушан» и поместил свою ставку в долине Кабула.

Как изменились и насколько эллинизировались эти кочевники, представить трудно, но то обстоятельство, что, подобно другим варварским народам, завоевавшим более высокоразвитую цивилизацию, они оказались покоренными ею сами, — это факт. Известно ведь, что, сидя в седле, можно подчинить страну, но управлять ею с лошадиного крупа — невозможно. Кушаны приняли многое из жизни бактрийцев (бок о бок с греческим населением они жили до III века) и на этом заимствовании создали собственный уникальный образ жизни. Что касается взаимоотношений с бывшими союзниками — китайцами, то послам династии Хань, которые время от времени склоняли кушан к союзу с императором, приходилось теперь уезжать ни с чем. Новое царство оказалось слишком далеким от Китая и его интересов, чтобы ввязываться в старые конфликты. Подобная политика дала результаты: к подданным Куджулы постепенно переходит посреднический контроль на дорогах Великого шелкового пути. Эта гигантская торговая артерия питала кушан всеми богатствами мира: шелком, тканями, железом, мехами, чаем, бумагой, из Индии шли караваны с пряностями и благовониями. В казну рекой текут богатые пошлины, взимаемые с бесчисленных караванов.

Но вскоре мирное существование сменилось новой эпохой экспансии: кушаны завоевали северную Индию и южный Пакистан, принадлежавшие прежде парфянам. Наследником Куджулы, обосновавшимся в Гандхаре, был Сотер Мегас (по-гречески «великий спаситель»). Монеты с его изображением находят к югу от Гнндукуша. Долгое время этот правитель оставался абсолютной загадкой для исследователей. Но не так давно в Пешаваре всплыла надпись, упоминающая правителя Вима Такто. Историки связали его с персонажем, изображенном на статуе Вимы в Матхуре (в окрестностях Агры), а в ходе дальнейших изысканий выяснилось, что Вима и Сотер — одно лицо. Авторам данной теории удалось также доказать, что этот правитель родом из степей Евразии. А его греческий титул «Великий спаситель» призван был всего лишь подчеркнуть цивилизованность царя и легитимность его власти.

Распространив свое влияние по всему Индостану, кушаны развили регулярную торговлю с портами Персидского залива. К концу I века им принадлежали огромные территории от Арала до Ганга и Восточного Туркестана. С этого исторического момента в империи начинается эпоха наивысшего могущества и благосостояния.

Китайские хроники подтверждают, что завоевание долины Инда стало причиной великого обогащения кушан. Земля там неслыханно плодородна, населения как раз столько, чтобы успешно ее возделывать, и даже из самого «Да Цин» (то есть из Рима) сюда добираются купцы. И это не сказки — римские источники тоже подтверждают: граждане империи в торговых целях добирались тогда до портов современного штата Гуджарат. «Хоу Хань-шу» («История поздней династии Хань») констатирует: «…там можно найти драгоценные вещи из Да Цин, тонкие хлопчатобумажные ткани, отличные шерстяные ковры, благовония всех видов, сладости, перец, имбирь и черную соль».

Государство кушан продолжало расти. При четырех следующих после Куджулы правителях оно заметно расширилось — сначала на юг, в Индию, затем опять на северо-восток. Вима Такто захватил район современного Пенджаба, его преемник Вима Кадфиз окончательно утвердился в той части Афганистана, что прежде не покорилась кушанам. Величайшим же среди кушанских царей стал Канишка, правивший около 30 лет начиная со 127 года. Грандиозность его владений подтверждается археологическими находками: от Сурх-Котала, Беграма и Пешавара до Таксилы и Матхуры (где по преданию родился Кришна). Территория царства уже охватывала Косамби и Саичи в самой глубине Индостана. Далее он завоевал Сарнат (где в начале прошлого века были обнаружены надписи с именами и датами правления кушанских царей), Мальву и Махараштру, потом Ориссу — на востоке Индии. То, что Канишке принадлежали огромные области даже южнее Деканского плато, подтверждает Рабатакская надпись, найденная в 1993 году в Афганистане. Она представляет собой 500-килограммовый обломок скалы, на котором выгравированы слова на бактрийском языке греческим алфавитом. При Канишке кушаны овладели Кашгаром, Яркендом и Хотаном.

Несмотря на значительные выгоды, получаемые царством от Великого Шелкового пути, основу экономики страны составляли земледельцы и скотоводы. Один из римских путешественников, побывавших в Кушане в те далекие годы, писал: «Природа Бактрии богата и разнообразна. В некоторых местах деревья и виноградники дают в изобилии сочные плоды, тучную почву орошают многочисленные источники. Где почва мягкая, там сеется хлеб, а остальные земли оставляются под пастбища».

Так как постоянные войны давали большое количество рабов, кушаны решили их руками победить засуху и безводье. Вскоре паутина ирригационных сетей покрыла территорию Хорезма, Согдианы и Бактрии. Например, в Фергане следы наиболее крупных каналов относятся именно к кушанскому времени: размах работ был грандиозным.

Кроме того, кушанские правители хотели увековечить память о себе новыми городами. Особенно почему-то нравилось им строить на территории Индии. Один из таких городов стоит до сих пор. Он называется Каниспор: в этом наименовании запечатлено имя царя Канишки.

В Халчаяне (ныне в Денауском районе Узбекистана) при раскопках конца 1950-х — начала 1960-х годов открыли остатки дворца первых кушан, возведенного в бактрианских традициях. Здесь обнаружили колонны и главный зал с портретами правителей, настенными росписями, глиняными скульптурами, изображавшими придворные и батальные сцены, праздничные процессии. А в афганском Сурх-Котале в 1951 году открыли холм с остатками комплекса святилищ. Он состоит из трех храмов огня, расположенных на вершине священного колодца у подножия монументальной лестницы, связующей их. Главный храм, посвященный Канишке, был окружен стеной с башнями и колоннадой. В нем поклонялись одновременно и огню, и царям. Сурх-Котал — апофеоз кушанского синкретизма: эллинистический декор сочетается в нем с местной планировкой, а надписи сделаны на бактрийском языке греческим алфавитом.

Города кушан — это прежде всего мощная крепостная цитадель, возвышавшаяся над домиками, сложенными из сырцового кирпича. В них жили искусные мастера: ювелиры, резчики по кости, гончары. Уже в наши дни при раскопках Халчаяна, Дальверзинтепа, Айртама археологи нашли изящные бронзовые сосуды, подсвечники, зеркала, ювелирные изделия, свидетельствующие о том, что кушаны знали толк в красоте. Так как подданные Кушанского царства имели хорошие связи с Ближним Востоком и Римом, их изделия попадали в самые разные города и страны (некоторые изделия кушан обнаружены в раскопанных Помпеях).

Кроме военных достижений и градостроительства Канишка прославился и другими преобразованиями: скажем, отказался от старого летосчисления, ведшегося от некоего события, давно забытого самими кушанами (история не сообщает, от какого именно), и ввел новое — от собственного вступления на трон. Кроме того, именно Канишка, судя по всему, заложил в фундамент своего государства источник нестабильности. А подтолкнул его к этому тот самый источник богатства — Шелковый путь, по которому вместе с торговыми караванами шли авантюристы всех мастей и многочисленные проповедники всевозможных религий. И кушаны, которые верили в разных богов, постепенно стали утрачивать свою самобытность и начали подпитываться иноземной верой — буддизмом. При Канишке же буддизм окончательно стал официальной религией. Как и император Константин, утвердивший христианство, положил тем самым предел Великой империи, торговля с которой поддерживала благосостояние кушанского государства, так и Канишка немало поспособствовал грядущему расколу своей страны.