– Они ни в чем не виноваты. Пожалуйста, отпусти их.

Азарин не понимала языка, но понимала твердую позу воина. Он не собирался отступать. Почему?

– Пошли! – Она потянула его за руку, но не смогла сдвинуть с места. Его взгляд был прикован к богине.

Нова не могла мыслить здраво. Шепот перешел на рев. СЛИШКОМ ПОЗДНО. СЛИШКОМ ПОЗДНО. Горе, бесформенное и неудержимое, засасывало ее на дно и кидало из стороны в сторону, пока женщина не перестала чувствовать собственные границы. Нова потерялась в темном тумане, но ее глаза горели огнем, изливая ярость, боль и силу. И все это, справедливо или нет, было направлено на убийцу ее сестры.

Азарин увидела ее горящий взгляд и почувствовала напряжение в теле мужа. Перевела с одной на другого. Ее собственные глаза сильно округлились, открывая полное кольцо белков вокруг радужных оболочек, как у человека, который только очнулся от кошмара, лишь чтобы обнаружить, что тот ожил наяву. Азарин предчувствовала это. С тех пор как увидела тень птицы на Эрил-Фейне, она знала и никак не могла этого остановить. Неужели ничего нельзя сделать? Возражать громче, бушевать сильнее, заставить его прислушаться? Женщина встряхнула головой, по-прежнему пытаясь это отрицать. Трясла и трясла, будто не могла перестать, никогда не перестанет защищать его, перечить судьбе или ждать, когда он к ней вернется.

Нова подняла руку. Ее окружали энергии мезартиума, они проходили сквозь нее, как музыка. На стенах сидели корабли-осы. Их жала были похожи на копья с острыми наконечниками. При легчайшем прикосновении ее разума они оторвались от стены и замерли в воздухе.

Эрил-Фейн с Азарин увидели их в одну и ту же секунду. По крайней мере, одну из них. Оса помчалась к ним стрелой, и тогда Азарин подняла меч и встала перед своим мужем.

Его наполнил глубинный ужас. Эрил-Фейн взревел:

– Азарин, НЕТ!

Жало превратилось в размытое пятно.

Хрештек Азарин тоже размылся, чтобы сомкнуться с ним.

Раздался звук, слишком тонкий и нежный, почти как звон колокольчика, когда она сбила жало с траектории. То отлетело в сторону, врезалось в стену и упало на пол.

Рев Эрил-Фейна затих.

– Азарин, иди с остальными. Пожалуйста, – взмолился он с нотками отчаяния.

Она мрачно покачала головой и крепче ухватила меч.

Эрил-Фейн помнил, как впервые вручил ей хрештек в тренировочной пещере, когда они были всего лишь детьми. Помнил ее исполненное любопытством лицо и первое неловкое столкновение клинков, а еще первое отчаянное прикосновение губ и крики из левого крыла цитадели, а еще ее опустевшие глаза, когда все было кончено, боги умерли и Азарин нуждалась в своем муже, но он не мог даже обнять ее, поскольку его душа была грязной. Но Азарин никогда не бросала его и никогда не бросит. Эрил-Фейн знал, что она разделит его судьбу, какой бы та ни была.

Это и случилось. Азарин разделила его судьбу.

Вторая оса находилась на стене позади них. Они даже не заметили ее приближения.

Если бы Азарин не встала перед Эрил-Фейном, чтобы защитить от первой осы, то по-прежнему бы стояла сбоку, в безопасности от второго жала, вошедшего между его лопаток, пронзившего сердца и вышедшего прямо из груди. Оно прорезало доспехи воина и брызнуло фонтанчиком крови, окрасившей Азарин алым за секунду до того, как жало пронзило и ее – словно они были такими же несущественными, как Привидение, такими же эфемерными, как Сарай. Но пара не была ни дымом, ни фантомами. Они были из плоти, крови и бронзы, а жало все равно прошло сквозь них, как через бумагу. Оно двигалось с такой беспощадной силой, что не замедлилось, а пролетело через всю комнату и врезалось в дальнюю стену с тихим и ярким звоном, прежде чем медленно отскочить назад, разбрызгивая кровь.

Воины уронили мечи. Хрештеки ударились о дорожку и упали на пол далеко внизу. Азарин стояла близко к краю, и сила удара потянула ее назад, поэтому она зависла над пропастью и чуть не рухнула вниз. Но Эрил-Фейн поймал ее и рывком прижал к груди, даже когда не осталось сил, чтобы стоять. Он упал на колени, потянув жену за собой.

Кровь хлынула из их тел. Азарин прижала руки к груди Эрил-Фейна, чтобы попытаться сдержать кровь, словно не замечала потерю собственной. Но ее руки были необъяснимо слабыми, и она даже не могла добраться до раны, чтобы оказать нужное давление. Мешала броня. Отверстие в бронзе было таким маленьким. Острые края металла выпирали в том месте, где его пронзили. Азарин случайно порезала ладонь. Кровь Эрил-Фейна сочилась сквозь ее пальцы и стекала по рукам. Крови Азарин не было видно, она стекала под броней по спине и животу. Ее было так много, такая горячая, она лилась из них, как бурная река. Глаза Эрил-Фейна застилал туман, перед глазами Азарин растянулась пелена, но она четко увидела, как муж сосредоточил на ней взгляд и просипел:

– Азарин… Хотел бы я…

Мужчина подался вперед, будто задремал. Она поймала его, но не смогла удержать. Ее руки немели, да и он был таким тяжелым. Азарин упала набок, и Эрил-Фейн навалился сверху.

– Чего? – отчаянно выдавила она, часто дыша. – Любовь моя, – взмолилась Азарин, когда его глаза потускнели. – Чего бы ты хотел?

Но время для желаний прошло.

Эрил-Фейн умер первым, Азарин – сразу после него.

Сарай все видела. Добежав до двери, она оглянулась и с удивлением заметила, что отец и Азарин все так же стоят в конце дорожки. Неужели она думала, что они пойдут следом? Нет, девушка просто запаниковала и сделала, как было приказано. Теперь она закричала. Лазло не мог. Из его ушибленного горла вырывался только хрип. Сухейла тоже не могла. Даже дышать не могла. Ферал единственное, что удержало ее на ногах. Руби со Спэрроу плакали. Неестественная тишина сердца цитадели прерывалась вздохами, которые на самом деле были криками и всхлипами.

Нова ничего не слышала. Что-то треснуло в ее сознании. Она так долго держалась за единственную нить своей цели, но как только увидела смерть Коры, та оборвалась. Шепот вырвался на свободу. Наполнил ее голову, тело, душу, как черная морская вода подо льдом, бурлившая во многих мирах отсюда. Все грохотало. Все замедлилось. Убийца Коры умер. Нова чувствовала, как ее кровь пульсирует в такт его артериальному кровотечению, и даже в грохочущем, замедленном от шока движении подумала, что он умер слишком быстро.

Что теперь? Будет ли что-то после? Будет ли время и дальше идти вперед, безразличное к ее горю? Нова не была готова к «после». Для нее не существовало будущего. Она не преуспела. Вот и все, что у нее есть, только вечное «сейчас».

В ее арсенале остался последний дар, который она пока не использовала: дар Рука. Нова отобрала его и взмахнула руками, будто насаживая заклинание.

Пока Сарай смотрела на дорожку, вокруг ее отца и Азарин возник какой-то пузырь – странно переливающийся и почти невидимый.

– Сарай, нет. – Лазло сжал ее руку, желая остановить, но она обернулась дымом и выскользнула из его хватки.