— На палубе будет полегче, — улыбнулась проходящая мимо немолодая подавальщица, заметив как Карш скривился.

Караванщик кивнул и поднялся по скрипучей лестнице. На второй этаж вёл люк. Видать первый был «трюмом». «Палуба» была обставлена грубо сколоченными столами и скамьями, Карш хотел было сесть, но, прищурившись, подошёл к самому краю и оперся на перила. Прямо перед ним в просвет между домами и улицами была видна лазурь моря! Там вдалеке на самом горизонте блестел подобно звезде покрытый зеркальными пластинами Каменный порт.

— Удивительно, не правда ли? — Карш обернулся на голос, рядом стояла все та же подавальщица. — Северная Звезда все так же держит путь на юг, как и много лет назад.

— Так это был корабль первых поселенцев? — спросил Карш.

— Пёс с тобой, — рассмеялась женщина. — Такой же первый как ты у шлюхи.

Она лукаво улыбнулась и, уперев руки в боки, спросила:

— Так что будешь пить, сын Дхару?

Карш опешил и лишился дара речи. Он лишь вглядывался в лицо женщины. Смуглое, цвета красной глины, с острыми скулами и слегка раскосыми глазами. Волосы чёрные, собраны так, чтобы скрыть уши, а кожа покрыта витиеватым узором — не понять где шрамы, а где чешуйки, где реальные, а где нет. Было во всем ее облике что-то до боли знакомое.

— Я ищу капитана, — наконец произнёс Карш.

— Будем знакомы, — женщина протянула руку, — Капи Таана, да хранит нас свет звезды. Долго же ты шёл, сын.

***

— Дхару спас нас, — женщина напротив обнимала пальцами кружку с темной хмельной лимрой. — Тех из нас, кого успел. Большой кровью, о которой знали лишь спасённые. Мы жили в Морозной долине давно. Изолированные от всего Мэйтару, хранящие свою память о Зелёном пламени и заветы Шаана Пламенеокой. Аллати, элвинги, бисты — не имело значения кто мы по крови. Нас объединял свет звезды. По легенде, наши предки приплыли из северной Силурии, и корабль вспорол брюхо у зубатого берега с западной стороны Энхар. Их и десяток других прибило к берегу. Оскаленному, каменному, с неприступной стеной. Усмешка судьбы выжить в море и погибнуть на земле от жажды и голода. Но из самих скал вышел призрачный белый пёс, а за ним показалась маленькая девочка с такими же песьими ушами. Она провела чужаков через галереи пещер и лабиринты ходов и вывела в прекрасную зелёную долину, где журчал водопад и паслись дикие звери. Там был храм построенные за много столетий до этого и сила самой земли наполняла душу покоем и радостью.

Карш слушал рассказ, впитывая каждое слово женщины, и образы загорались картинами в его памяти. Он видел пещеры и ходы в корнях Энхар, но чувствовал страх и боль. Его воспоминания были из прошлого, до которого Таане лишь предстояло дойти.

— Но это ведь не мог быть тот самый корабль? — Карш окинул взглядом красноватые стены.

— Пёс с тобой, — рассмеялась женщина. — Мы с Дхару купили эту таверну такой, какая она есть, только дверь заменили. Прошлый владелец верил в легенду, а на вырученные деньги отправился обратно на север. Ну а нам эта история подошла как нельзя лучше. Так что как знать, может и правда эти стены помнят шторма.

— А вы с Отцом...

— Были семьёй. Он был мужем моей сестры, — перебила Таана. — Однажды, когда я была совсем ещё юной, пустынная буря прибила его к нашему ущелью. Наши мужчины не раз совершали вылазки, везли морозный камень и другие дары пещер и долины в Туманник. А тут, на кромке Гиблых песков, увидели гвара с телом. Оказалось тело ещё дышит, хоть одной ногой и стоит на чёрном песке Дартау. Кварту дней он метался в бреду, бормотал про пьющие дух камни. Моя сестра от него не отходила. Вытащила с того света.

— Это ее? — Карш достал из потайного кармана талисман отца — серебряную звезду.

— Да, — кивнула Таана и грустная улыбка чуть тронула ее губы. — Аллитилль была нашей звездочкой, умела ткать сеть из света и вылавливать потерянные души из омута Хаоса. Не удивительно, что Дхару влюбился в неё. Старейшина и совет были против, как и юноши, добивающиеся руки первой красавицы. Воин из серых мечей, наёмник, убивающий за деньги, они видели в нем угрозу для всех. Но Алли любила его, и все отступили. Лишь велели совершить обряд по всем правилам: с темным лунником и благословением звёзд. Дхару вернулся с ракушками для сестры и подарками для всего племени — маленькие побрякушки, да ящик вина: то что можно провезти на двух гварах, не вызывая подозрений.

Таана показала тонкую ниточку алых коралловых бусин, в три оборота огибающую запястье:

— Свой я ношу до сих пор. Не думала, что эта тонкая нить с мертвыми растениями Овару переживет и Дхару и Алли.

Карш накрыл своей ладонью руку Тааны и сжал в знак поддержки. Орт успел нырнуть в море, а на «палубе» зажглись фонари. «Трюм» оживился, слышалось бряцание посуды и гул разговоров. Пару раз из люка показывалась подвыпившая голова, но натолкнувшись на взгляд Тааны, буркнув изменение, проваливалась обратно.

— У капитана есть привилегии, — кивнула женщина и сделав глоток продолжила рассказ.— Несколько лет Дхару жил в долине, лишь время от времени отлучаясь с «серыми мечами». Он не звал Алли уехать, ведь для таких, как он был закрыт Аббарр. К тому времени и я нашла своего мужчину. Беда пришла неожиданно и укрылась в покровы блага. За нашими торговцами проследили, или же кто-то из своих, открыл место шахты. Незаметно туда пробрались рудокопы из Стража, разбили лагерь и стали добывать холодовик. Но совет воспринял это как шанс, ведь теперь мужчины могли работать в шахте, получать свои монеты и не ходить через пески. Пару лет все действительно было хорошо. Ахран рос, караванщики приходили все чаще, помимо морозного камня, они покупали ягоды и мхи, вино и шкуры. Но и привозили товары, о которых мы и не мечтали. Но тут рудокопы наткнулись на проклятую жилу. Элвинги впадали в чёрную хворь, добывая мутные камни. И чем слабее становился рудокоп, тем ярче сияли добытые самоцветы. Наместники Стража требовали продолжать разработку жилы, но все шарахались от неё как от когтей Гаара. Поднялся бунт, и тогда пришлые уступили. Собрали добытое и запечатали этот тоннель. Напряжение спало. Потом родился ты.

Карш смутился. Он все ещё не осознал, что него есть мать. Это новое знание металась огнём по разуму, обжигая и страша. Таана видела его сомнения и не давила. Она просто рассказывала свою историю, которая так крепко сплелась с его.

— И знаешь, я б поняла, если б ты предпочёл Алли мне, но нет! Знаешь, от чего ты был в восторге? От рогов Дхару! Пёсий хвост! Ты визжал как потревоженный летун, стоило лишь Дхару прийти, тянул свои ручонки к нему и лопотал что-то на своём детском языке. А он смеялся и на второй день рождения подарил тебе маленького гвара. Такого же потешного малыша. Наконец-то Интару благословила и союз моей сестры. Алла была на сносях, когда за Дхару прибыл его друг и напарник по серому отряду. Они спорили, но прибывший убедил Дхару взять заказ. В туже ночь мужчины покинули долину. Срок Алли подходил, но она верила, что дождётся супруга, ведь он обещал. Когда на горизонте показался отряд, все обрадовались возвращению Дхару с друзьями. Ведь за эти годы они стали в долине своими. Но это были другие серые мечи.