– Она нас возьмет? – с недоверием спросил Вадим. – Бывшего зэка и Свету, которой лишний раз трудно рот раскрыть?

– Молчаливая горничная – украшение отеля, – пошутила я. – Считайте, что места ваши. И твоя справка об освобождении Зябликову не напугает.

– Точно? – продолжал сомневаться Вадим.

– Стопроцентно, – ответила я, но не рассказала повару про то, как Зябликова в середине девяностых моталась на зону с сумками, набитыми харчами. Саша, сын Веры, в недобрый час занялся бизнесом и угодил за решетку. Слава богу, теперь парень весьма успешный человек, владелец фирмы, а Вера старается помочь тем, кто, выйдя на свободу, решил жить честно. Вадима и Свету она непременно приголубит, предоставит им шанс начать новую жизнь, надеюсь, и повар, и Света им воспользуются.

– А где Рип? – спросил Игорь.

В ту же секунду щеночек с радостным визгом вылетел из дома и начал плясать вокруг меня ламбаду.

– Да он вырос, – удивился Гарик, – поднялся, как на дрожжах. Забираешь его?

Я погладила Рипа.

– Пошли, дорогой, думаю, тебе понравится в Ложкине.

Мы распрощались с Вадимом, я открыла дверь джипа, Рип бойко запрыгнул внутрь. Игорь сел за руль.

– Даша, – раздался тихий голос, – прощай!

Я обернулась. На пороге «Приюта доброй Клары» стояла Афина, на ее голове сидел Гектор.

– Прощай, – повторил ворон. – Прощай.

У меня сжалось сердце.

– А что будет с ними?

Гарик нахмурился.

– Понятия не имею. Что случается с собакой, когда ее хозяина отправляют за решетку? Ну, наверное, ее отправят в какой-нибудь питомник. А птица поселится в лесу.

Афина опустила голову и легла на землю. Гектор расправил крылья, сложил их и вдруг издал странный звук: то ли кашель, то ли плач.

Я схватилась за дверь джипа, лишь сейчас сообразив: Афина и Гектор ранее принадлежали жильцам приюта. Ну откуда на шее у собаки появился радиоошейник? Его купил не самый добрый человек. Он дрессировал Афину, причинял ей боль. Софья и Эдуард хорошо относятся к четвероногим, они их пригрели. Или Афина сама удрала от злого владельца, а Гектор вырвался из клетки? Правды я никогда не узнаю, да она мне и не нужна. Но как я могла не вспомнить замечательную фразу: мы в ответе за тех, кого приручили. А еще никогда нельзя забывать людей, которые тебе помогли! В этот момент я неожиданно для себя вспомнила про Ибрагима. Он сильно рисковал, показывая мне, где прикреплен «жучок». Завтра же поеду на рынок, зайду в шашлычную и просто сяду у окна. Ибрагим умный, он поймет, что я пришла сказать ему «спасибо».

– Ну, едем? – спросил Игорь.

Афина шумно задышала, Гектор нахохлился.

Я хлопнула в ладоши:

– Эй, приятели, чего приуныли? Афина, прыгай в джип. Гектор, тебе придется залететь в машину, покатишь в автомобиле в Ложкино.

– Ты хочешь взять их себе? – поразился Гарик. – Глупую лохматую уродину и ворону?

– Он ворон, – поправила я, – а у Афины душа добрая. Может, она и не самая сообразительная псина и не победит на конкурсе «Мисс собака земного шара», но мне она нравится.

Гектор клюнул Афину, та вскочила и, повизгивая, бросилась в салон. Ворон сел мне на плечо и тихо сказал:

– Дождь.

– Дождь, – подтвердила я, влезая в джип. – Осень в разгаре.

Игорь вырулил на шоссе, внедорожник стремительно понесся в Ложкино. Гектор остался сидеть около моей головы, Афина и Рип лежали на заднем сиденье.

– Ну и хлещет, – пробормотал Гарик, – дороги не видно, мерзкое время года.

Я молча смотрела в окно. Да уж, погода не радует. Но не следует ненавидеть сентябрь. Если у нас не будет слякотной, холодной осени, мы никогда не поймем, как прекрасен солнечный май.