Всего ими было присвоено 4192 рубля колхозных средств. Колхозник артели им. Энгельса Кинель-Черкасского района, работая счетоводом, выписал по чеку 1265 рублей, деньги присвоил и скрылся[983].

Одним из тягчайших преступлений является убийство. Лишение человеком, в силу каких-то корыстных или иных побуждений, другого человека жизни во все времена вызывало осуждение общества, но в условиях кризиса нравственных ориентиров, нивелирования шкалы моральных ценностей в различных обществах происходит рост преступности, в частности, количества убийств. Анализ совершенных убийств в сельских местностях Куйбышевской области в 1946 г. свидетельствует о том, что наибольшее количество преступлений данного рода были направлены против детей – 52,2 %. С целью сокрытия других преступлений было совершено 17,4 % убийств, а из ревности – 8,7 %[984]. Так, жительница Серноводска А-ва, 1 марта 1946 г. «в целях завладения имуществом своей сестры», зарубила ее, спящую на печи. «Труп убитой расчленила – отрубила голову, руки и ноги. Чтобы скрыть приметы убитой, гр. А-ва сняла с трупа кожу, вырезала грудные железы и внутренности живота. Голову, руки, ноги и внутренности живота облила керосином и сожгла в голландской печи. Остальные части тела зарыла в снегу в роще»[985]. Жительница Кутузовского района Куйбышевской области М.Х. Г-на, чей муж находился в рядах Красной Армии, вступила в половую связь с А-ным и забеременела. К моменту рождения ребенка получила письмо от мужа о том, что он в скором времени демобилизуется и вернется домой. С целью сокрытия своей супружеской неверности Г-на удушила своего новорожденного ребенка и закопала тельце во дворе дома[986]. За содеянное Г-ва была приговорена к пяти годам лишения свободы. В с. Раковка Елховского района в ночь с 9 на 10 июня 1946 г. был убит сын председателя колхоза, член ВЛКСМ Б.В. К-ев. Погибшему убийцы нанесли одиннадцать ножевых ранений и перерезали горло. Расследование убийства показало, что убитый, вместе с будущими своими убийцами А.М. К-вым, работающим механиком на колхозной мельнице, и В.Ф. К-ым, учащимся ремесленной школы № 4, в мае 1946 г. совершил ограбление магазина Б.-Раковского сельпо. После того как следователи за кражу магазина задержали В.Ф. К-ва, покойный Б.В. К-ев «явился в РОМ с повинной и рассказал о всех участниках ограбления». Узнав об этом, К-ов решил при удобном случае убить К-ва и тем самым скрыть свое участие в ограблении магазина.

Вечером 9 июня К-ов встретился с К-вым, которому обо всем рассказал, и там же они договорились «заманить К-ва в глухое место, что ими и было сделано»[987]. Во время танцев в клубе К-ов и К-ов предложили К-ву ограбить одного гражданина и позвали его в баню договориться о деталях предстоящего преступления. Во время разговора К-ов ударил К-ва финским ножом в грудь, но рана оказалась не смертельной и К-ев стал кричать. В ответ на это К-ов схватил К-ва за шею и стал душить. К-ов взял нож и стал наносить удары К-ву в область живота и груди. «К-ов отобрал нож К-ва и перерезал горло К-ву»[988]. После этого убийцы спокойно «ушли опять на танцы в клуб»[989].

В Тереньгульском районе Ульяновской области в колхозе им. Ленина Михайловского сельского Совета в ночь на 12 августа 1948 г. было совершено убийство сторожа Степана Илларионовича В-ина. Как показало следствие, убийство было совершено с целью сокрытия другого преступления – хищения колхозного хлеба с тока артели. В три часа ночи на колхозный ток прибыли колхозники С-ев и А-ев, а охранником на току работал секретарь комсомольской организации К-ин. Последний под угрозами применения физического насилия допустил хищение двух мешков ржи. После хищения А-ев и С-ев «возвращались домой через пашню, но их около тракторной бригады задержал В-ин и пытался доставить в правление». Воры колхозного зерна решили убить В-на. С-ев «достал из телеги сердечник» и ударил им по голове сторожа. От удара последний потерял сознание и через два часа скончался в больнице.

Во многом социальные девиации в послевоенной колхозной деревне были вызваны сложными социально-бытовыми условиями и экономическими трудностями. Сельские граждане искали всевозможные способы выживания, и для части сельчан лишь преступление становилось способом улучшения своего материального благополучия.

Как отмечалось нами выше, большинство преступлений сельскими жителями совершалось в состоянии алкогольного опьянения. Необходимо отметить, что и само пьянство является девиацией, которая в послевоенном сельском обществе была особенно распространена. Злоупотребление алкоголем входило в привычку не только сельских обывателей, но и представителей сельской администрации, высших должностных лиц сельскохозяйственных артелей и партийных функционеров. Так, председатель колхоза «Красный пахарь» Кутузовского района В.В. М-ов, систематически пьянствуя, разными способами вымогал у колхозников водку. В 1945 г. постановлением общего собрания колхозников колхознице Гавриловой, как хорошей работнице артели, было решено выдать нетельную телку. Оттягивая всячески выдачу телки, М-ов выпросил у Гавриловой «в виде угощения 10 литров водки», а телку так и не выдал[990]. У другой колхозницы М-ов позаимствовал 5000 рублей. В качестве погашения долга выдал 2,5 пуда колхозного хлеба. По кассе колхоза оприходовал 1325 рублей, а остальные пропил. Летом 1946 г. председатель артели «Чапаевский колхозник» Безенчукского района Щ-лов «разбазарил 314 га лугов». За незаконный отпуск лугов от жителей села Екатериновка он получал плату водкой, «которую и распивал с председателем ревкомиссии колхоза Т-ным» [991]. Во время уборочной кампании 1946 г. председатель артели «Труд» Петровского района И-ов пьянствовал так, что «потерял печать колхоза!»[992]. Председатель колхоза «Трудовик» Астрадамовского района «за невыполнение постановлений райкома ВКП(б) и за пьянку» в 1945 г. получил три выговора. Председатели других колхозов А-ев и М-в были «за пьянку предупреждены»[993].

В коллективном письме членов сельскохозяйственной артели «Память Ильича» было указанно, что председатель колхоза Кормилицын «сознательно саботировал уборочные работы, занявшись пьянкой». С 23 по 25 сентября 1946 г. Кормилицын гулял на свадьбе у пчеловода Бессольцевой, а 6 и 7 октября – у секретаря сельского Совета Чебока. В эти дни колхозники перестали выходить на работу, а «председатель, как ни в чем не бывало, ходил с плясками по селу в старинном свадебном наряде»[994]. Как отмечали колхозники артели им. Степана Разина, систематическое пьянство председателя А.С. Голубева привело к «развалу» артельного хозяйства[995]. Он пьянствовал во время сенокоса, уборки урожая и озимого сева на виду у всех колхозников, в тракторной бригаде. С общественным мнением Гордеев не считался, полагая, «что колхоз – его собственная вотчина»[996].