В историю дивизии вошел яркий пример обходного маневра, осуществленного под руководством К. Н. Галицкого в ходе прорыва главной полосы обороны «линии Маннергейма» во второй половине февраля 1940 г. Дело было так: финны закрепились на заранее подготовленных позициях тактических резервов и оказывали сильное огневое сопротивление. 23 февраля 1940 г. наступление Железной дивизии приостановилось. Полки залегли северо-восточнее и юго-восточнее станции Лейпяусо. Разведка установила слабое место в обороне противника. Оно находилось за правым флангом, вне полосы наступления дивизии, в северо-западной части побережья озера Муолан-Ярва (Глубокое), шириной до 6 км. Здесь располагались только мелкие подразделения боевого охранения. В середине озера находился небольшой остров Сурри-Саари (Бол. Стерегущий).

По решению командира дивизии комбрига К. Н. Галицкого в ночь на 24 февраля 168-й стрелковый полк в полосе наступления соединения предпринял неоднократные атаки на нескольких участках. В это время другие полки вышли из боя и сосредоточились в тылу 168-го полка.

В туманную ночь на 25 февраля 1940 г. передовые отряды 7-го и 274-го полков, двигаясь на северо-восток, вышли из полосы дивизии, перешли по льду на остров Сурри-Саари, от которого до берега в сторону противника простиралось двухкилометровое ледяное пространство, покрытое мокрым снегом. На рассвете, соблюдая все меры маскировки, они вышли на берег озера. Вскоре сюда прибыли главные силы дивизии и после короткого боя овладели хуторами… Таким образом, Железная дивизия, совершив обходный маневр через озеро, вышла в тыл основной группировке противника, которая в течение дневного боя была разгромлена. В результате создались условия для развития наступления на Вийпури (Выборг)[193].

Под контролем К. Н. Галицкого передовой боевой опыт отдельных бойцов и подразделений становился достоянием всего личного состава дивизии. Так, проводились показные занятия по методике преодоления минных полей, борьбы со снайперами-«кукушками», по уничтожению дотов, дзотов и других огневых точек и заграждений. Постепенно росла боевая выучка подразделений, красноармейцы и командиры приобретали необходимые навыки ведения современного боя.

За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом доблесть и мужество Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 апреля 1940 г. 34-я стрелковая дивизия была награждена орденом Красного Знамени. Этот орден стал уже вторым на ее знамени, и дивизия получила право именоваться дважды краснознаменной. Многие ее бойцы и командиры были удостоены орденов и медалей, а шесть из них стали Героями Советского Союза.

Самаро-Ульяновская Железная дивизия под командованием генерал-майора К. Н. Галицкого (это звание Кузьме Никитовичу было присвоено в июне 1940 г.) 25 июня 1941 г. вступила в бой с немецко-фашистскими захватчиками. Произошло это в Белоруссии, севернее г. Лида. Первый бой с немцами Кузьма Никитович и его подчиненные выиграли, тем более что это была встреча с 19-й танковой дивизией гитлеровцев. «На поле боя, — вспоминал генерал К. Н. Галицкий, — осталось догорать около трех десятков немецких танков… За ними застыли остовы более 50 сгоревших автомашин, на которых еще несколько часов назад двигалась вражеская пехота. Картину дополняли десятки разбросанных по полю разбитых вражеских мотоциклов… Первый боевой успех воодушевил бойцов и командиров. Десятки сгоревших немецких танков и автомашин явились лучшей аттестацией силе оружия и боевой техники дивизии, мужеству и боевому мастерству ее бойцов и командиров…»[194]

До 29 июня дивизия удерживала занимаемый рубеж. Однако к этому времени часть сил Западного фронта, в том числе и 24-я стрелковая дивизия, оказалась в окружении. Вместе с частями 21-го стрелкового корпуса дивизия стала отступать на восток, но отступать организованно. Собрав на совещание руководящий состав частей, К. Н. Галицкий объявил свое решение.

— Мы будем с боями отходить в сторону фронта, на соединение с Красной Армией. Переходим на положение части, воюющей в тылу врага. Об этом нужно прямо и открыто сказать сейчас же всем бойцам. Отныне мы будем действовать партизанскими методами, вредить фашистам, не давать им покоя ни днем, ни ночью, изматывать и бить нещадно. Никакой паники!.. 29 июня продолжать удерживать занимаемые позиции, вести огонь, скрытно готовясь к отходу. Отход на восток начать в час ночи 30 июня[195].

Напоминая подчиненным командирам о тактике действий в тылу врага, К. Н. Галицкий выделил главные моменты, как то: 1) все передвижения осуществлять только в ночное время, день же использовать для укрытия частей, их тылов в лесах, а также для отдыха, приведения подразделений в порядок, для ведения разведки; 2) в тех случаях, когда немцы будут навязывать бой или возникнет угрожающее положение, необходимо принять все меры для того, чтобы отвести основные силы и тылы из-под удара. Если же это окажется невозможным, то смелыми и решительными действиями пробивать брешь в боевых порядках врага, организованно выводить подразделения и обозы в указанных направлениях.

Генерал Галицкий потребовал от командиров частей неуклонного выполнения правила: ввязался в бой с противником или расположился на отдых – немедленно донеси штабу дивизии и соседям, сообщив свои координаты. Связь между полками и со штабом дивизии должна была поддерживаться непрерывно с использованием броневиков, автомобилей, трофейных мотоциклов, по линии местной телефонной связи. В исключительных случаях Галицкий разрешил использовать радиостанции, применяя при этом кодовую таблицу.

Две недели длился поход дивизии по тылам противника. Дивизия, ведомая К. Н. Галицким, шла на восток, нанося удары по колоннам немцев, осуществляя диверсии на железных дорогах Слуцк – Осиповичи, Бобруйск – Октябрьский. Имела она, разумеется, и потери. Однако, как свидетельствует К. Н. Галицкий, «в ходе боев в тылу врага численность дивизии держалась почти на одном уровне, так как постоянно пополнялась за счет крупных и мелких групп и даже одиночных бойцов и командиров, выходивших из окружения. Безграничная вера… в силу советского народа и нашей Красной Армии вела окруженные части по тылам врага на восток. Ими владела одна мысль – поскорее влиться опять в ряды Красной Армии и продолжать бить фашистов до полного их изгнания с советской земли»[196].

И дивизия вырвалась из окружения. 14 июля 1941 г. Самаро-Ульяновская Железная вышла в район населенных пунктов Озаричи, Карпиловка, (80 км севернее Мозыря), контролируемый войсками Красной Армии. Позади остались почти 500-километровый путь по тылам врага, тяжелые и кровопролитные бои с превосходящими силами противника.

День встречи со своими войсками навсегда остался в памяти Кузьмы Никитовича. Как, впрочем, и в памяти всех солдат и командиров дивизии. Впоследствии К. Н. Галицкий вспоминал: «Незабываемым остался в памяти тот волнующий момент, когда мы, вырвавшись из вражеского кольца, встретились с частями Красной Армии. Лица наших воинов, на которых оставили суровый след бои и тяготы борьбы в тылу противника, засветились счастьем, восторгом. Все обнимали друг друга, поздравляли с выходом из окружения. В воздух летели пилотки, каски. По рядам перекатывалось могучее “Ура!”»[197].