— Объясни.

Голова моя шла кругом, сердце бешено колотилось. Каден чуть не плакала, да я и сам был близко к тому, чтобы разрыдаться. Или кого-нибудь убить: это уж как получится, в какой форме выплеснется оллин. Каден устроила заговор, чтобы похитить меня? Связать, как животное, которое собираются зарезать? Что же это получается — она тоже враг?

Ладно, пусть попробует объяснить, пока я ее не убил. И всех их заодно.

Она села напротив меня, содрогаясь всем телом. Третий мужчина оставался неподвижен: забился в угол и таращился на меня оттуда, как загнанный зверь. Двое его товарищей валялись на полу: один молча подергивался, другой стонал.

— Чем ныть, лучше бы посвятил эту свою кровь богам, — буркнул я.

В отсек заглянула женщина в униформе. Она в изумлении воззрилась на меня, но исчезла, когда Каден махнула рукой.

— Я должна им помочь, — сказала она.

Я не стал ей мешать. Взял еще воды и пил ее, пока она, вытащив из угла своего перепуганного сообщника, вместе с ним помогала упавшим подняться. Когда все трое были на ногах, она снова села, взглянула мне в лицо и сказала:

— Мне очень жаль, Тах. Это было необходимо. Представляю себе, что ты обо мне думаешь.

Я пожал плечами.

— Я много чего разного думаю. — Кивнул на иллюминатор. — Чудной самолет. Я их много видел, по телевизору, но не таких.

— Это «Скопа», старая модель. Полусамолет, полувертолет. Два пропеллера создают возможность вертикального, без разбега, взлета и такой же посадки.

— Надо же, птица, которая умеет летать по-разному, — пробормотал я, думая о том, как же мне лететь на этой «Скопе», если я сброшу с нее всю эту компанию. — Эти люди, они ведь не из Зонального управления безопасности? — сказал я.

— Да. А как ты догадался?

— От них пахнет жаждой.

Кроме того, я знал, что они не пьют крови. И не служат Свежующему Господину.

Каден посмотрела на них.

— Да, кожа у них грязная, шелушится. Все из-за нехватки воды. Длительное обезвоживание приводит к высыханию кожи, она морщится, трескается. — Каден прикоснулась к своей щеке. — Я, наверно, тоже пахну жаждой.

Пахла она как цветок, но в тот момент мне не хотелось об этом думать.

— Тах, ты выглядишь как дикий зверь в клетке, готовый порвать нас в клочья. Расслабься: мы ведь на высоте в несколько тысяч футов.

Я улыбнулся:

— Да, лететь вниз всем вам придется долго.

— Ты думаешь, я предала тебя? Это не так. Мы такие же жертвы, как и ты.

— Зачем ты это сделала?

Она ответила не сразу, словно ей потребовалось обдумать мой вопрос.

— Чтобы помочь умирающим людям в Америке и Мексике и тем в остальном мире, которые скоро тоже начнут умирать. Хольт признает, что заражение вызвано Пернатым Змеем. Мы считаем, что он пришелец из иного мира, инопланетянин. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Ну а как же? Сигурни Уивер могла бы стать замечательным игроком в мяч, как моя подруга Иксчель. Она убила пришельца. Три раза. Фильм называется…[47]

— Прекрасно, ты и вправду в курсе. Правда, мы считаем, что наш пришелец куда опаснее тех, с которыми пришлось иметь дело Сигурни.

— Пернатый Змей спустился с неба, как и «Человек, который упал на Землю». Он…

— Да, я знаю предание об огненном боге, пересекшем небосвод. Но наши власти говорят миру совсем другое. Они по-прежнему утверждают, будто заражение вызвано землетрясением. А зачем, спрашивается, скрывать, что за всем этим стоит злая воля пришельца или кого еще? Почему они лгут всему миру?

Я пожал плечами:

— Потому что это власти.

— Потому, что они состоят в сговоре. Они знают, что за происходящим кроется нечто такое, что если мы узнаем правду, то восстанем. И подумай, Tax, насколько же это ужасно: правда, угрожающая их власти, кажется им опаснее и вреднее катастрофы, угрожающей выживанию всего мира. Вот почему мы боремся со всем этим — с властями и с умалчиванием истины.

— Ты и эти люди?

— Не только, есть еще многие другие. Сообщество единомышленников, считающих, что им довелось побывать в руках пришельцев. Мы называем себя «лягушками», потому что этих маленьких животных традиционно используют в школах для биологических опытов.

Я не очень понял, что она имела в виду, говоря о лягушках, не знал, что мне думать о сокрытии правды, но это был не первый случай, когда жители здешнего мира меня озадачивали.

Каден нашла себе соратников, чтобы вместе пройти все девять преисподних. Оно бы и ничего, но, видя этих троих, я решил, что предпочел бы проделать сей путь в одиночку… да и для Каден было бы лучше пойти со мной. На площадке для игры в мяч ее сподвижники не продержались бы и нескольких секунд.

— Ты меня понимаешь, правда ведь, Тах?

— Конечно. Это же элементарно, Ватсон.

Лас-Вегас, сказала мне Каден несколько минут спустя.

— Мы направляемся в Лас-Вегас.

Он снова встала, чтобы помочь своим друзьям, и вернулась на место, остановив кровотечение. Впрочем, малый с разбитым носом продолжал хныкать. Зря я его сразу не прикончил, не приходилось бы теперь слушать это нытье. И чего я медлил?

Насмотревшись в своем заточении телевизора, я, разумеется, знал про Лас-Вегас, но понятия не имел о том, что там случилось после распространения заражения.

— Как там обстоят дела?

— Очень плохо. Это выгребная яма, куда стекаются отбросы со всей Зоны. Вегас стал родным домом для убийц, грабителей и головорезов. Они называют его теперь Городом Грехов, но правильнее бы было — Город Убийств. Раньше там было множество больших казино, тянувшихся по обе стороны огромного бульвара, и этот бизнес кормил около двух миллионов местных жителей, но когда воды реки Колорадо и озера Мид покраснели, все, кроме нескольких тысяч человек, или умерли, или рванули на север. Воды в долине осталось как раз на несколько тысяч…

— Нас двадцать тысяч, — подал голос тот самый мужчина, который поначалу сидел в углу, сжавшись в комок от страха. Сейчас он набрался храбрости и сел рядом с нами.

— Это максимальная емкость нашей экосистемы. Прирост населения нулевой. Чтобы кто-то завел ребенка, нужно, чтобы кто-то умер… причем желательно сразу.

— Здания бывших казино захвачены бандами…

— Выживают самые приспособленные, — пожал плечами мужчина. — И сливки всплывают на поверхность.

— Не сливки, а пена. Вожаки шаек, которые называют себя полководцами и правителями, а захваченные ими казино и отели городами-государствами. И затевают войны с другими казино ради забавы.