Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А в туалет?
– В туалет… Да, в туалет можно, – вздохнул "пап".
– А меня не выдергивает! – хвастливо повторила девочка.
– Надевай куртку и иди на гору, – пробасил второй.
Девочка поставила на стол кружку и выбежала из столовой.
– Ее действительно не выдергивает, – сказал "пап".
Бергу стало неловко от того, что он их разглядывает. Он негромко сказал "добрый день" и сел перед телевизором, спиной к мужчинам.
– Добрый день, – ответили двое, допили чай и вышли из столовой.
И мужчины, и девчонка – Бергу это сразу бросилось в глаза – были еще чернее того крепыша в коридоре. И еще они были похожи друг на друга. Ну просто как близнецы.
По коридору шумно прошел Гаривас, задевая сумками за стены.
– Саня! – вскоре крикнул он. – Ты где?
– Я здесь, – громко ответил Берг и вернулся в комнату номер девятнадцать.
– Чай пить будешь? – спросил Гаривас.
Он сидел на кровати и втискивал ногу в ботинок.
– Нет, – ответил Берг. Он достал из сумки очки, перчатки и сел напротив Гариваса. – Там чай пили… Два мужика и девочка. Слушай, чего они все тут такие загорелые?
– Загорели, – сказал Гаривас. – Это Игорь с Олегом. А девочка – Игоря дочка.
Костю Бурого помнишь? Архитектор, Тёмы Белова дружок. Бурый с Олегом в Ираке работали. Олег и Игорь – близнецы. Заметил? Они инженеры. Строители.
Он защелкнул клипсу и встал.
Берг тоже надел ботинки. Они прогрохотали по коридору, взяли в тамбуре лыжи с палками и пошли к горе. Им навстречу прошли пять человек с лыжами на плечах, они улыбчиво здоровались с Гаривасом и приветливо кивали Бергу. Берг всмотрелся в лица – трое были совершенно коричневые, а двое сгорели, носы пылали, губы растрескались.
"Что же, Олег с Игорем как загорели тогда в Ираке, так до сих пор?.." – озадаченно подумал Берг.
– Коман са ва, Гаривас! – крикнули от подъемника.
– Са ва бьян, – ответил Гаривас.
– Кто это с тобой? – бесцеремонно-дружелюбно крикнули еще раз.
– Саша Берг!
– Коман са ва, Саша!
– Здрасьте, – ответил Берг и тихо спросил: – А это кто?
– Наш народ, интели, – легко сказал Гаривас.
Они вышли к склону.
– Смотри, – Гаривас показал рукой. – Вон та гора называется Север. Эта, соответственно, Юг.
За горой, на вершине которой сейчас стояли Берг с Гаривасом, стелилась равнина, метров триста. Из снегов жидко торчал камыш с пушистыми метелками.
"Болото", – подумал Берг.
За равнинкой круто поднималась вверх другая гора, поросшая высокими соснами. У подножия стояли будки подъемников, а возле них – несколько фигурок. Одна из фигурок поползла по склону вверх под невидимым отсюда тросом.
Горка, на которой они стояли, была раскатана. Посередине горки росла кряжистая разлапистая сосна. Внизу, широко расставив руки и ноги, сползал на лыжах ребенок, совсем маленький, лет четырех. Он походил на Нила Армстронга на Луне, сходство умножал оранжевый пластиковый шлем. У подножья стояла девушка в вязаной шапочке и красном комбезе.
– Поворачивай, Костик!.. И еще раз поворачивай! – донеслось снизу.
– Чего я не люблю, так это детей на горе, – с душой сказал Гаривас.
Берг усмехнулся – детей Гаривас терпеть не мог, это было общеизвестно.
– Ты с возрастом помягчаешь, – пообещал Берг.
– Мамаша! – зычно крикнул Гаривас. – Уберите дитя с горы! Во избежание!
Девушка подняла ладонь козырьком к глазам, посмотрела вверх и четко ответила:
– А пошел бы ты, Гаривас!
– Бардак на палубе, – беззлобно сказал Гаривас. – Никакого уважения к ветеранам.
– Вовка, мы будем кататься? – спросил Берг.
– Погоди. Продолжаю. Итак – Север. Все сюрпризы ждут тебя там. Сейчас должен приехать Немчинов. Он нас отвезет.
И действительно, послышался нарастающий мотоциклетный звук. Подкатил "Буран" с Володей за рулем.
– Чего вы стоите? – недовольно спросил Немчинов.
Он подгазовывал и, привставая, смотрел на дальний подъемник.
– Отвезешь? – спросил Гаривас.
– Бугели возьмите. – Володя протянул им скрученные бугели.
Берг сунул бугель за пазуху.
– Значит так, ребята, – сказал Немчинов. – На все про все вам три часа. Гаривас, ты слышишь меня? Если выдернет – сворачивайтесь.
– Ты чего? – изумился Гаривас. – Саню с непривычки выдернет – концерт окончен?
– Ну, значит, окончен! – зло сказал Немчинов. – Ты почему так себя ведешь, Гаривас? А может, тебе показать, где дверь, а, Гаривас? Чтобы ты потом в Крыле шкрябал?
– Как я себя веду? – огрызнулся Гаривас.
– Короче, всё! – Немчинов был рассержен не на шутку. – Спускайтесь.
Он газанул и поехал вниз.
– Что происходит? – Бергу все это не нравилось.
Гаривас наобещал ему чего-то необычного, а сам втянул Берга в свои непонятные дрязги.
– Да, ладно, – отмахнулся Гаривас.
Они толкнулись палками и поехали. Берг прислушался к своим ощущениям – "Доломиты" держали ноги сильно и удобно. Внизу он остановился, нагнулся и утянул клипсы еще на одно деление.
Немчинов ждал их у опоры. "Буран" стрекотал и обдавал выхлопом.
– Цепляйтесь, – сказал Немчинов. – Гаривас, договорились?
– Да, саиб. Слушаюсь, саиб, – буркнул Гаривас.
– Вот тебя выдернуло в прошлый раз, – уже спокойно сказал Немчинов. – Ты опять полез. Потом еще раз. И снова ты полез. Потом неделю никто не катался.
– Ну да? – ошеломленно сказал Гаривас. – Неделю?
– Вот тебе и "ну да". Не открывалось неделю.
Гаривас выглядел виновато и сконфуженно. Берг его давно таким не видел.
– Я не знал, – убито сказал Гаривас.
– Вечером извинись перед всеми.
– Извинюсь, – послушно сказал Гаривас.
Они привязали фалы к скобе за сиденьем, и Немчинов быстро повез их по замерзшему болоту. Осторожно проехав по камышу, Немчинов газанул, и накатанная заснеженная дорога полетела им под лыжи. Подъехав к горе на той стороне, они отцепились от "Бурана".
Немчинов обернулся и сказал:
– Давай, Гаривас, покажи все Саше. И поспокойнее. На немцев, пожалуйста, не ори.
Без толку. Бараны…
Он кивнул Бергу и, вздымая белый бурунчик, покатил обратно, через замерзшее болото.