– Брось толстого на землю и подними руки вверх!

Стройный молодой абрек покорно исполнил команду.

– Ты повезешь нас туда, куда прикажем, понял? – Она развернулась таким образом, чтобы водители проезжающих машин не смогли заметить оружия в ее руке.

– Я плохо дороги знаю… – жалобно прошептал кавказец почти без акцента.

– Я скажу, где и куда сворачивать, – успокоил его Виктор. – Я помню схему дорог… Поехали?

Джигит подобострастно закивал.

Толстяк остался валяться на границе грязи и асфальта, его земляк сел за баранку «Волги», рядом уселся Виктор. Рысь устроилась на заднем сиденье. Поехали…

Виктор восстановил в памяти переплетение серых линий на дисплее компьютера. Его посещала мысль взять «ноутбук» с собой, но избитый мужик с компьютером под мышкой – слишком уж подозрительная фигура. К тому же кто знал, что придется работать лоцманом? Они-то надеялись подсесть к местному, подмосковному водиле, а вышло иначе. Придется теперь напрягать мозги, благо у Виктора всегда была отменная память на схемы и чертежи.

Память дала сбой на втором этапе маршрута. Виктор хорошо запомнил условный значок на схеме, обозначающий бензозаправку. Запомнил и то, что добраться до источника бензина можно, свернув с шоссе на грунтовку, затем вывернув с грунтовки на другое шоссе и отмотав по нему десяток километров. Бензоколонка располагалась как раз посередине маршрута, на полпути к «новорусскому» дачному поселению. Этот этап автопробега прошел нормально. Заправка промелькнула за окнами «Волги», маня рекламой высокосортного бензина. Далее следовало на ближайшем разъезде свернуть вправо… Или влево? Виктор напряг память, выбрал правый поворот и ошибся. Они ехали и ехали и все никак не могли доехать до совхоза «Уекино». Между тем Скворцов точно помнил – дачи выстроены недалеко от уекинских угодий. Пришлось разворачиваться, возвращаться на разъезд и сворачивать влево. Провал в памяти обернулся лишним часом пути. «Уекино» проехали в 18.25, свернули на бетонку возле указателя – алюминиевой стрелки с короткой трафаретной надписью «Дачи», пятнадцать минут тряслись по бетонке и в 18.42 затормозили наконец у полосатого шлагбаума.

Сорок-пятьдесят трех– и двухэтажных кирпичных строений, как и предупреждал Владимир Владимирович, были обнесены общей оградой. Не каким-то пошлым, режущим глаз забором, а ограждением малозаметным, скрытым вечнозелеными елочками. Поселок раскинулся посреди поля, некогда, должно быть, пахотного. Два ряда высоких елок окружали его ровной прямоугольной рамкой. Пристальный взгляд мог заметить тонкие стальные провода, замаскированные зелеными иголками, взгляд снайпера различил бы на этих проводах острые как бритва плоские колючки. Говоря по-простому – поселок огородили импортной колючей проволокой, отчего он напрашивался на сравнение с концентрационным лагерем на хозрасчете для особо обеспеченных.

Многие дачи-многоэтажки находились в стадии возведения, дорога из бетонных плит тоже. Скорее всего это явление временное, как и полосатый шлагбаум в проеме зеленого камуфляжа колючей ограды и неказистый домишко охранников. Год-другой, и хозяева поселка замостят дорогу брусчаткой, подновят домик для охраны и заменят шлагбаум на что-нибудь посимпатичней.

«Волга» развернулась багажником к шлагбауму и рванула ракетой в сторону совхоза «Уекино», как только пассажиры ступили на бетонные плиты. За все время путешествия джигит за баранкой не вымолвил ни слова, молча подчинялся указаниям Виктора и, конечно же, грезил о моменте расставания с пассажирами как о чуде.

– Лихой автогонщик, – заметил дежуривший у шлагбаума охранник – средних лет мужчина с мускулами Шварценеггера и лицом ресторанного метрдотеля. – Под девяносто газует, храбрый малый… Вы, граждане, в гости приехали или по делу?

Он подозрительно оглядел Виктора, задержался взглядом на его помятой физиономии, посмотрел на Рысь и остался собою недоволен. Статус людей у врат в недоделанный рай охранник определить не решился. На строительных рабочих не похожи, на прислугу господ дачников – тоже и на гостей не тянут…

– Вам должен был позвонить Владимир Владимирович, – сказал Виктор, – предупредить о нашем приезде.

– Был такой звоночек. – Охранник похлопал по нагрудному карману утепленной пятнистой формы, где, по всей вероятности, прятался мобильный телефон. – Помню, был, вы…

Он сделал паузу, предлагая гостям назвать себя.

– Я Виктор Скворцов.

– А я Раиса Сергеевна. – Рысь нагнулась, пролезла под полосатую палку шлагбаума. – Пошли, Витя.

– Да я бы поднял загородку-то, – смутился охранник. Он привык выказывать уважение к гостям хозяев, как бы эти гости ни выглядели. – Куда идти, знаете? Бывали уже у Владимира Владимировича?

– Не доводилось. – Виктор по примеру Раисы Сергеевны перебрался на территорию отдыха для избранных, поднырнув под шлагбаум.

– Прямо пойдете, увидите двухэтажный дом красного кирпича с башенкой, на башенке флюгер по типу петушка.

– И далеко топать до этого курятника? – проявила интерес Рысь.

– Метров двести. Дорожки сегодня чистили, так что идите спокойно.

– А самого Владимира Владимировича дома нет, я правильно понял? – уточнил Виктор.

– Обещался подъехать, но пока не прибыл. – Охранник потупил глаза и сдержанно улыбнулся, будто боялся ненароком выболтать какую-то веселую тайну.

Виктор перехватил его лукавый взгляд.

– В чем дело? Вы что-то недоговариваете? Владимир Владимирович уже на даче и просил это от нас скрыть?

– Нет, клянусь вам! – Охранник не отвел глаз. «А вот и не угадал!» – смеялись его коричневые зрачки.

– Витя, пошли, я начинаю мерзнуть. – Рысь взяла Скворцова под руку. – Пошли скорее.

– Зачем ты меня увела? – тихо возмутился Виктор, когда они отошли от шлагбаума достаточно далеко. – Этот сторож…

– Тише! Он может нас услышать. Я все поняла, не думай, я не дура. Замедлим шаг, я сделаю вид, что поправляю обувь, и оглянусь.

Она нагнулась, пару секунд возилась со своим полусапожком, выпрямилась.

– Ты все испортил. Нет! Не смотри назад! Он наяривает по телефону. Предупреждает кого-то, что ты его расколол. Не нужно было к нему приставать! Я раньше тебя заметила – он пыжился не проболтаться…

– О чем?

– Не знаю! – Рысь споткнулась, ухватилась за локоть Виктора, но устояла на ногах, не упала. – Не исключено, что у нас с тобой попросту началась мания преследования. Сторож увидел твою побитую рожу и закусил язык, пытаясь сдержать смех. Смешно ведь, согласись, – избитый, грязный мужик и мокрая потасканная курица прутся в гости к «новому русскому». С суконным рылом да в калашный ряд… Одно радует: с такой прической я могу ссадину на лбу спрятать под челкой…

– А как же его телефонный звонок?

– Позвонил знакомой доярке из совхоза «Уекино», поспешил поделиться анекдотом про смешную парочку бомжей.