У меня вырвался вздох. Может быть, я сейчас и объясняла слегка несвязно, но это еще далеко не значило, что я чокнулась.

– Тристан сосредоточится на мне и Люциане. Поэтому кто-то из вас сможет пройти сквозь портал-призму, которую я тайком протащу с собой, и убить Мару.

– Булочка моя сладенькая… Мара – праймус. Для этого будет нужен брахион.

Новая Фиона потрясла своей готической головой.

– Э-э-э… я сейчас просто выскажу вслух то, о чем мы тут все думаем: после взрыва на нефтяной вышке у Ари в мозгах произошло короткое замыкание.

Я разочарованно застонала. Ситуация потихоньку менялась, но определенно грозила вывести меня из себя.

– Я в курсе, что, кроме меня и Люциана, больше нет брахионов, готовых выступить на нашей стороне, – огрызнулась я, глядя на демоницу-гота. – Поэтому-то Тристан тоже не будет рассчитывать на то, что мы сделаем себе еще одного.

– Да она обкурилась! – не сдержалась Фиона.

Элиас бросил на телохранительницу Бела недвусмысленный взгляд, прежде чем со вздохом обернуться ко мне.

– Нельзя просто взять и сделать себе брахиона. Если бы это было так легко, то так бы уже делали многие задолго до нас.

– Было несколько рискнувших, – добавил Люциан. К тому времени он уже сообразил, что я задумала. – Совет не только убил их, но и в качестве мер устрашения испепелил их семьи.

Я кивнула. Чего-то в таком роде я и ожидала.

– Тот самый Совет, который сейчас прячется, вместо того чтобы противостоять угрозе.

В библиотеке воцарилось молчание. Вместе с тем зародилось определенное беспокойство.

– Это возможно? – в конце концов поинтересовался Бел у Люциана. – И если да, то почему Совет сам не создаст новых брахионов?

Люциан нерешительно провел рукой по своим темным волосам. Казалось, что ему не нравилась мысль о том, чтобы выдавать тайну воплощения в брахиона.

– Чисто теоретически это возможно. Нужен старший праймус и минимум два колдуна, которые знают старинные ритуалы и символы. Помимо этого, телесная оболочка будущего брахиона должна принадлежать полукровке, который добровольно пожертвует своей жизнью, – рассказывал он. – Но сейчас Совет наверняка потерял поддержку и без того немногих ведьм, лояльных Лиге, потому что они все примкнут к Маре.

Силин встала.

– Я готова!

– Нет! – воскликнул Оскар. На лице у него был написан страх за дочь.

– Да, папа. Позволь мне это сделать!

Бел тоже встал.

– Пожалуйста, все успокойтесь. Даже если бы нам удалось найти того, кто по своей воле согласился бы стать сосудом, и колдунов, способных это осуществить, мы все равно не знаем, как это сделать.

– М-дааа, было бы классно иметь под рукой кого-нибудь, кто всю свою жизнь изучал ритуалы брахионов… – протянул Райан, а потом с преувеличенным изумлением стукнул себя по лбу. – О, погодите-ка! У нас же как раз есть кое-кто, кто всю свою жизнь изучал ритуалы брахионов. И хоть мне не нравится Конрад, но должен же этот парень в чем-то быть хорош.

Воздух между всеми нами вдруг как будто наэлектризовался.

– Звучит как план, – пробормотал Тоби. – И какого праймуса будем прокачивать?

Элиас и Бел одновременно сделали глубокий вдох – скорее всего чтобы предложить свои кандидатуры. Но Викториус не дал им раскрыть рты, суетливо замахав руками.

– Нет, нет, нет! Все так резко загорелись желанием принести себя в жертву, но никто из вас, симпатяшек-героев, не думает наперед. – Он просеменил мимо нас и остановился во главе большого стола.

– Гвардия должна находиться в состоянии полной боевой готовности. И для этого ей нужен сильный командир. А Белу нельзя нарушать закон. Так он просто даст оставшимся членам Совета повод избавиться от него. К тому же: если план провалится, вы оба понадобитесь нам, чтобы противостоять Маре в войне.

Все в недоумении вытаращились на Викториуса. Очевидно, никто не ожидал от него подобной дальновидности или решительности.

– Удивительно, но этот нелепый человечек прав, – снова подала голос Фиона. – Получается, тогда остаюсь только я. И с Силин все будет в порядке, потому что это добровольно отданное тело – по счастливой случайности – принадлежит ведьме.

Бел тяжело вздохнул.

– Ты отдаешь себе отчет, во что ввязываешься?

Поведя плечом, демонесса откинулась на спинку стула. Она понимала, что этим подписывала себе смертный приговор. Даже если все пройдет успешно, в будущем Совет не потерпит женщин-брахионов.

– Да я бы так или иначе не выдержала навечно застрять в этом теле.

Это был самый жаркий день за все время моего пребывания на Мальте. Я была рада, что приняла душ и переоделась, прежде чем мы отправились в путь. В шортах и топике-бандо сорокаградусная жара переносилась гораздо легче, чем в боевой униформе охотников. Тем не менее я с благодарностью отметила, что с каждой ступенькой, по которой мы спускались в «Levante», температура становилась ниже. Бар был еще закрыт, но при этом он оставался нейтральной территорией, а следовательно, единственным местом, где можно было обсудить с Тристаном окончательные условия.

На этой встрече настоял Гидеон, он же попросил разрешения на нее у Ноа. После смерти отца он временно считался верховным мастером Плеяды и нес ответственность за каждого заложника, удерживаемого брахионами.

«Почему ты избегаешь меня, малышка?» – спросил Люциан, когда мы спустились в подвал. Мой взгляд скользнул к нему, но я не могла долго на него смотреть – на глазах тут же выступали слезы. Я не допущу, чтобы он погиб. Даже если это значило, что нам придется вновь потерять друг друга…

«Ничего подобного», – соврала я ему. Я чувствовала, что Люциан хотел было со мной поспорить, когда открылась дверь портала и в «Levante» шагнул Тристан.

На нем было надето зимнее пальто, и сам он был окружен такой аурой хладнокровия, что всем своим видом напоминал ледяного принца.

– Слышал, ты приняла решение? – обронил он, стягивая с рук кожаные перчатки. Он производил впечатление делового человека, будто бы эта встреча отрывала его от чего-то важного.

– Да, приняла.

– А теперь вы, конечно же, выдвигаете условия. – С незаинтересованным лицом он бросил перчатки на ближайший столик и снял пальто.

Гидеон сделал шаг вперед. Ему ощутимо тяжело было сдерживать себя, чтобы не прикончить Тристана прямо на этом месте.

– Если Ари тебе сдастся, то нам нужны гарантии, что брахионы покинут лицей и в дальнейшем не нападут опять. Независимо от успеха твоей операции.

Серые глаза Тристана переключились на меня и буквально пронзили меня насквозь.