твой энергетический запас самый большой за всю историю примов. Айвен телепортировалась к границе купола и, растратив треть энергии, сломала часть защиты, затем перенеслась к Роуку. Он как раз убивал девятого жреца: удар в грудь, хлынувшая кровь и рассыпавшееся серым прахом тело. И это ее друг, мальчишка с которым они вместе ходили на занятия, говорили о будущем и строили планы. С которым они впервые поцеловались, а после и пробовали заняться любовью. С которым…

Сейчас это был не он. Не друг детства, а отступник, предавший Союз, и, если нужно, Айвен убьет его без лишних сантиментов. Роук изменился и внешне: его высокая и худощавая фигура словно раздвоилась, одна осталась человеческой, вторая больше походила на исполинскую птицу со сложенными крыльями. А еще не-друг состарился и обзавелся синей прядью в волосах.

— Что же ты наделал? — Айвен неосознанно прошептала это и замерла напротив Роука. Атаковать его оказалось не так и просто. И вся скопившаяся злость ничуть не помогала.

— Ты поймешь, но не скоро. Прости меня, Айми.

Он замахнулся посохом, чтобы воткнуть его обратно в центр птицы, но Айвен успела раньше, окутав Роука заклинанием.

— Сделай это, и немедленно умрешь. Поиграли и хватит.

— Игра только начинается. И не злись на кота, он не виноват и в самом деле тебя любит.

Договорив, он размахнулся и всадил верхушку посоха себе в грудь. Туман взметнулся вверх и потянулся к птице, жрецы погибали один за другим, как и примы, кажется, купол все-таки рухнул. Айвен стояла и пялилась на то, как синий кристалл легко входит в плоть, на капающую из груди Роука кровь. Струйки застывали на полпути и осыпались уже хлопьями пепла. Не-друг в последний раз улыбнулся и исчез в огненном шаре ранее брошенного Айвен заклинания. Оно не должно было убить Роука. Точнее, тот знал об окутавшей структуре и не должен был шевелиться, но все вышло не так.

Айвен кричала что-то и пыталась вернуть Роука, но пламя и туман полностью уничтожили тело, не оставив самой мелкой из костей. Зато камень в навершие посоха вспыхнул синим цветом и начал втягивать в себя туман. Айвен попыталась как-то остановить процесс, применяла все известные заклинания для изоляции и разрушения артефактов, но только впустую тратила резерв. Несколько мгновений и кристалл впитает в себя плескающуюся вокруг энергию и станет оружием небывалой мощи. В последний момент рядом с «Сердцем тени» появился Ниро, схватил посох и прошептал что-то неразборчивое.

И после растворился в синем тумане, остатки которого быстро исчезали, впитываясь в фигуры на полу. Кристалл теперь ровно светился, мирно и неопасно, словно бы не он только что стал причиной гибели стольких людей. Айвен подошла ближе и попыталась считать энергетическую структуру, но там было намешано столько всего, что для полноценного анализа потребовался бы не один день. А Ниро и Роук все еще казались живыми, Айвен чувствовала их ауры. Артефакт подчистую выкачал энергию братьев, отпечатав в своей структуре части их личностей и памяти.

Айвен оглянулась назад, заметила, как обездвиживают Кирара, затем протянула руку к кристаллу, но сразу же одернула. Кончики пальцев будто погрузились в ледяную воду, а после начали осыпаться прахом. Поврежденная кожа сразу же восстановилась, жаль с сердцем не получилось так же. Оно рвалось на части и ныло, оплакивая непутевого друга и его брата.

***

Последующие дни утонули в бесконечных собраниях и обсуждениях случившегося. «Сердце тени» по-прежнему стояло под защитным куполом, неприступное из-за проклятия Ниро. Старший Веден Рей, не дрогнув, пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы наложить ограничения на артефакт, и никто не знал об условиях, которые он выставил. Айвен, как и некоторые другие, требовала разрушить артефакт или навечно законсервировать в одном из хранилищ. Хватит с них смертей.

Но большинство примов считали, что понесенные жертвы не должны быть напрасными и исследования следует продолжить. Споры шли, но Айвен уже предчувствовала, что проиграет. Союз равных заполучил в свои руки небывалую игрушку и вряд ли от нее откажется. А проклятие — так всегда найдется способ его обойти.

Веден Рей официально объявили предателями и вычеркнули из всех хроник и переписей, резиденции разрушили, а альтеров-потомков приписали к другим родам. Роука и Ниро словно и не существовало никогда, а Кирара наказали с небывалой для примов жестокостью: ему провели принудительную коррекцию генетического кода и энергетической оболочки, сделав имусом. Самым обычным котом, которому выдали трехсотенный отряд собратьев и забросили на Трокс, подальше от цивилизованного мира. Союзу нужны были виноватые в этой трагедии, и трое братьев подошли на эту роль лучше прочих.

Глава 24

Лив послушалась и в самом деле сказалась больной. Но это никак не повлияло на решение Бена участвовать в набеге на Аврору. Кэсси пыталась отговорить сына, просила, умоляла, угрожала и плакала, только тот и слушать не захотел. Не помогли и призывы к Бьерну. Мужчина сам делает выбор, и не бабье дело ему мешать.

И сейчас сорок девять дружинников, а также князь с Беном выстроились перед порталом, который выведет их на плавающую в водах единого океана площадку. Обычно на таких дежурили трины из одного агента визумария и двух бойцов. Они не остановят вторжение, но успеют предупредить вышестоящее начальство. А чтобы собраться и переправиться в любую точку Авроры протекторам потребуется не более двух-трех минут.

План Бьерна и его соратников был прост: обездвижить агента прежде, чем он свяжется с визумарием, замаскироваться на платформе и ждать, пока к ней не причалит Санаций. Глупый план, по мнению Кэсси. И чем больше она размышляла над ним, тем сильнее чувствовала, что Анрир просто отправляет их на убой. Пятьдесят — не так много, их потеря не ослабит Силв, зато разговоры о походе на Аврору ненадолго стихнут.

Здесь, на открытом пространстве, ветер лишал тепла быстрее, чем в окружавшем столицу лесу. А мелкие острые крупицы снега безжалостно секли кожу. Отвернуться от них, спрятаться в крытых санях, но тогда Кэсси не будет видеть Бена. А с каждой секундой казалось, будто она видит сына в последний раз. Малыш проверял снаряжение и болтал с Лив. Точнее — это рыжая ощупывала его доспехи и постоянно норовила подпихнуть ещё один нож или какой-нибудь амулет, изредка подкашливая, чтобы не выбиваться из образа больной. Кэсси же хотелось плакать: сколько усилий, и все впустую. Будто бы сами боги покровительствовали этому походу.

Портал активировался медленно, вначале трехметровый шар дернулся, раскрываясь подобно цветку, затем металлические «лепестки» поползли к постаменту, приоткрывая сияющую сердцевину.