— Ммм, — стонала Бетани. — У меня слишком чувствительные уши.

Джейс продолжал дразнящую игру с ее ухом. Облизал завиток ушной раковины. Каждое прикосновение его языка заставляло Бетани вздрагивать. Ее влагалище сжалось, и член оказался в сладком плену.

— А она и в самом деле это любит, — негромко рассмеялся Джейс.

Ее зубы вонзились ему в плечо, и теперь он уже содрогнулся от наслаждения, охватившего все тело.

— Хмм, мой малыш это тоже любит, — игриво произнесла Бетани.

— Люблю, черт побери! Мне все нравится: твои зубки, твои губки и твой язычок. Любая доступная часть тебя, малышка. Обожаю каждый уголок твоего тела.

— В таком случае…

Бетани поцеловала его в шею, потом в ухо и снова в шею. Его нервные окончания шипели, как перегревшиеся провода. Толчки усиливались, пока Джейс не спохватился, что может сделать ей больно. Но он уже не владел собой. Сейчас им управлял не разум, а необузданное желание. Ему хотелось бурно кончить.

— Я уже на пределе, — процедил он сквозь зубы. — На пределе, малышка. Совсем близко. Долго мне не продержаться.

Бетани обвила его шею и прижала к себе, а сама выгнула спину, словно ей было мало доставляемого наслаждения.

— Я люблю тебя, — шепнула она ему на ухо.

Эти слова. Боже, она их произнесла. Слова, которые он сильнее всего хотел от нее услышать. Она впервые произнесла их вслух. Ничего прекраснее Джейс не слышал за все свои тридцать восемь лет.

Его захлестнула эйфория. Три этих слова, будто три солнца, вспыхнули и осветили самые темные уголки его души, прогоняя оттуда все мрачное и тягостное.

— Бетани, — сдавленно произнес он. — Малышка моя. Я тоже тебя люблю. Очень люблю. Кончи вместе со мной.

— Я готова.

Какие прекрасные слова. Как прекрасно она их прошептала. Они и сейчас звучали у него в мозгу: «Я люблю тебя». Его член, плотно зажатый стенками влагалища, выстрелил первую струю спермы. Джейс даже поморщился: напор сопровождался болью. За первой струей последовала вторая, третья. Джеймс затопил ее своим семенем. Он продолжал толчки, стараясь проникнуть еще глубже. Ему хотелось укорениться в ее чреве.

В этот момент он проклинал все меры предосторожности. Его охватило инстинктивное желание подарить ей ребенка. Сделать ее беременной его ребенком. Их ребенком. Сыном или дочерью. И пока он рисовал себе картины беременной Бетани, его член постепенно терял свою твердость.

Он навалился на нее, наслаждаясь ощущением мягкости ее тела. Как же он любил чувствовать ее под собой. Бетани удовлетворенно вздыхала и целовала ему шею, а ее руки гладили его спину и ягодицы.

— Будь это возможно, я бы остался в тебе навсегда. — Он кожей почувствовал ее улыбку. — Повтори мне эти слова, — настойчиво попросил он. — Бетани, я хочу снова их услышать.

Она отозвалась сразу же. И сразу поняла, о каких словах речь.

— Я люблю тебя.

Джейс закрыл глаза. Он втягивал в себя воздух. О большем он не смел просить. Любимая женщина в его руках, говорящая о своей любви.

— И я тоже люблю тебя, малышка.

Джейс проснулся от звонка мобильного телефона. Он поднял голову, взглянул на часы и выругался. Он никогда не просыпал. Даже в колледже. Помнится, он всегда исправно являлся на лекции. Было начало десятого. Значит, если бы не звонок, он бы продолжал храпеть? Такое случалось с ним второй раз в жизни, и оба раза — после потрясающей ночи с Бетани.

Сейчас она спала у него на плече. Даже не пошевельнулась. Они опять занимались любовью до изнеможения, пока не уснули.

Джейс протянул руку за мобильником. Звонил Кейден.

— Джейс Крестуэлл слушает.

— Мистер Крестуэлл, я подумал, что вам это необходимо знать. Кингстон вернулся в квартиру.

— Он сейчас там? — шепотом спросил Джейс.

— Да, сэр. Поднялся туда несколько минут назад. Обратно пока не выходил.

— Задержите его до моего приезда, — коротко распорядился Джейс. — Я сейчас подъеду.

— Да, сэр.

Джейс отключился и увидел, что Бетани проснулась. Она подняла голову и сонно посмотрела на него:

— Что-нибудь случилось?

— Мне нужно на время отлучиться по делам, — сказал Джейс, поцеловав ее в лоб. Он помешкал, решая, стоит ли ей говорить. Наверное, лучше сказать. — Джек вернулся в ту квартиру.

Сон мгновенно слетел с Бетани. В глазах появилась знакомая тревога.

— Я поеду с тобой.

— Нет, Бетани, — покачал головой Джейс. — Здесь я управлюсь один.

Он видел ее волнение. Ему очень не хотелось, чтобы она снова соскользнула в привычную тревогу за Джека.

— Я не хочу впутывать тебя в разговор с ним. Мы же с тобой условились. Верь мне. Я обещал тебе уладить вопрос с Джеком и улажу.

— Ладно, — тихо сказала она.

Джейс снова ее поцеловал:

— Малышка, все будет хорошо. Можешь не сомневаться.

— Я и не сомневаюсь, — прошептала Бетани.

— Пока я там, заодно соберу твои вещи, чтобы перевезти их сюда. — (Она закусила губу.) — У тебя есть сомнения? — насторожился Джейс.

— Нет, — покачала головой Бетани. — Я хочу жить с тобой. Я хочу тебя. И я очень тебе верю, Джейс. Не думаю, что у меня есть сомнения. Просто мне тяжело. Джек для меня важен. Вы оба для меня важны. Знаю: он далеко не идеал. Он поступил… не самым лучшим образом… Я просто хочу, чтобы с ним все было хорошо. Чтобы ему не нужно было снова думать о куске хлеба и крыше над головой.

— Понимаю тебя, малышка. Не беспокойся. После разговора с Джеком я тебе обязательно позвоню. Договорились? Твой мобильник заряжен? — (Бетани неопределенно пожала плечами.) — Тогда я сейчас сам поставлю его на зарядку. Он будет лежать на кухонном столе.

Джейс откинул одеяло, намереваясь встать, но ему захотелось еще раз поцеловать Бетани. Вдохнуть ее запах, насладиться шелковистостью ее кожи. Это было как глоток живой воды перед разговором с Джеком.

Джейсу не нравилась ситуация, в которой он оказался. Он предпочел бы выгнать Джека ко всем чертям и запретить когда-либо напоминать Бетани о своем существовании. Но этого Бетани ему бы ни за что не простила, а он ни в коем случае не хотел рисковать. В конце концов, помочь одному придурку не ахти какие хлопоты. Так, временные неудобства. А к неприятным разговорам он привык.

Отчасти он даже хотел познакомиться с Джеком. Хотел узнать, как тот относится к Бетани. Она называла Джека братом, однако Джейс сомневался, что тот питает к ней чисто братские чувства.

Эти мысли Джейс держал при себе, поскольку Бетани отличалась потрясающей житейской наивностью. Раннее взросление не сказалось на ее чисто детских представлениях о многом. В том числе и о Джеке. Когда дело касалось его, у нее словно выключался разум. Впрочем, то же самое Джейс мог сказать о себе, когда дело касалось Бетани.