– Поеду. В Америку. И ночь как раз закончилась...

– Америка по дороге. Из Сиверской в Питер ехать мимо аэропорта. Правда, хочешь в Америку? – Они с Машей всегда понимали друг друга без слов. И ночь как раз кончилась.

Маша кивнула:

Маша летела в Америку. Самым ранним утренним рейсом. И вспоминала, как однажды ночью окончательно убедила себя в полной нелепости поездки в Питер. А утром помчалась заказывать билет, опасаясь, что может передумать, и тогда ее «все» уже никогда не будет хорошо. Затем она опять некоторое время никуда не собиралась, теперь уже точно не собиралась. Затем выкупила билет. Усевшись на лавочке в агентстве, прочитала в билете «Место назначения St. Petersburg», оглянувшись, быстро поцеловала счастливое «Санкт-Петербург», подумала: «Какие правильные слова – мне назначено в Питер» – и сразу по-настоящему поняла, что все это глупости и никуда она не полетит. Она закрыла глаза и принялась думать об очень приятном и просто приятном. Так, что сначала – приятное или очень приятное?

Очень-очень приятное – это Костя. Он будет целовать Машу, счастливо приговаривая: «Девочка моя любимая приехала! Не разлюбила, не бросила своего старого Дядю Федора!» – «А у меня для тебя кое-что есть», – скажет Маша.

Свет горит в моем окошке,

На окошке чашка с ложкой,

Блюдце, в вазочке конфеты.

Две забытые газеты,

Банка с медом, чайник с чаем.

Я тебя не замечаю.

Ты не смотришь на меня

Вот уже четыре дня.

У окошка стул с подушкой,

Над окошком спит звезда.

Я скажу тебе: «Послушай!»

Ты ответишь тихо: «Да?»

Я скажу: «В такую стужу...»

Я скажу: «В такой мороз

Кот болеет, пес простужен,

Попугай повесил нос.

Для чего тебе свобода?

За окошком непогода,

Все дороги занесло.

Выпьем вместе чаю с медом,

Ведь в такое время года

Страшно растерять тепло».

«Это правда, Принцесса?» – спросит Дядя Федор.

Теперь просто приятное. Приятно точно знать, кто она. Питерская принцесса. В изгнании.