Она сползла на пол, скорчилась на холодных камнях и в первый и в последний раз в жизни прокляла свой дар.

— Она что-то скрывает. — Сэм расхаживал по кухне дома, в котором он вырос. — Я знаю.

— Может быть. — Мак рылся в документах, разложенных на кухонном столе. До прихода Сэма эти документы были его единственными сотрапезниками. — Вчера вечером меня что-то кольнуло, но не могу сказать, что именно. Я снова просмотрел все свои материалы о Трех Сестрах: острове, женщинах и их потомстве. Перечитал дневник своей прапрабабки. У меня такое чувство, словно я что-то пропустил. Какой-то аспект. Какое слово вчера использовала Майя? Ах да. Интерпретация.

Сэм поставил на стол принесенную с собой сумку.

— Можешь пополнить свою коллекцию. До тех пор, пока Майя не поймет, что я позаимствовал эти документы из ее библиотеки.

— Я собирался ознакомиться с ними. — Мак осторожно и бережно достал из сумки старинную книгу в потертом кожаном переплете. — Майя дала мне «добро».

— Мы воспользуемся этим, когда она станет ругать меня за воровство. Мне нужно потолковать с Заком. — Сэм побренчал лежавшей в карманах мелочью и вновь начал расхаживать по кухне. — Тодды жили на острове с незапамятных времен и всегда держали руку на его пульсе. Если я сумею придумать правильные вопросы, то смогу получить правильные ответы.

— До полнолуния еще неделя с лишним.

— Завтракай, профессор. — Сэм посмотрел на часы. — Мне пора на работу. Если что-нибудь найдешь, сообщи.

Мак, уже углубившийся в первую книгу, только промычал в ответ.

Повинуясь внутреннему голосу, Сэм пошел не к машине, а к пещере на берегу.

Его всегда тянуло туда. Еще до Майи. Даже в младенчестве он убегал от матери и няни и пробирался туда. Хотя бы для того, чтобы уснуть там. Он хорошо помнил, как его — в то время трехлетнего — приходила искать полиция. Отец Зака пробудил его ото сна, в котором Сэм спал в объятиях рыжеволосой и сероглазой красавицы.

Она пела ему по-гэльски балладу о красивом морском котике, который полюбил ведьму, а потом бросил ее и уплыл в море.

Он понял слова, и язык этой песни стал его собственным.

Став старше, он играл в этой пещере с друзьями, превращая ее то в крепость, то в подводную лодку, то в воровской притон. Но по-прежнему часто приходил сюда один, тайком выбираясь из дома после отбоя, чтобы растянуться на полу, зажечь костер с помощью мысли и последить за игрой теней на стенах.

Когда он вырос, женщина стала являться ему в снах не так часто и не так ясно. Но зато у него появилась Майя. Два образа слились в его сознании, и наконец осталась только одна Майя.

Войдя в пещеру, Сэм ощутил ее запах. Нет, поправился он, запах их обеих. Нежный цветочный аромат женщины, которая ему пела, и более пряный и густой аромат женщины, которую он любил.

В тот вечер, когда женщина вынесла из пещеры шкуру, Майя назвала ее матерью. Она обращалась к призраку с такой любовью и уважением, словно видела его много раз.

Наверно, так оно и было. Хотя Майя никогда не рассказывала об этом. Даже тогда, когда рассказывала ему все.

Логан нагнулся и стал изучать гладкий пол, на котором видел спавшего мужчину.

— У тебя было мое лицо, — вслух сказал он. — А у нее — лицо Майи. Когда-то я позволил себе поверить, будто это означает, что нам не суждено быть вместе. Это был один из многих предлогов оставить остров. Ты уплыл. И я уплыл тоже. Но я вернулся.

Потом Сэм сделал шаг в сторону и начал перечитывать слова, которые давным-давно вырезал в камне. Он залез под рубашку и достал цепочку, которую носил на шее. Что-то попало ему под ногу и со звоном откатилось к стене.

Логан нагнулся и поднял кольцо, парное тому, которое он носил на цепочке.

Меньшее кольцо сильно потемнело, но он чувствовал окружавшую его резьбу. Те же самые крошечные кельтские узлы, которые украшали кольцо, когда-то найденное им в пещере на западном побережье Ирландии. Тот же самый узор, который Майя выжгла под его клятвой, вырезанной в камне.

Он бережно сжал пальцы и пробормотал полузабытое заклинание домохозяек. Когда он раскрыл ладонь, колечко блеснуло серебром.

Сэм долго изучал его, а потом повесил на цепочку рядом со своим кольцом, которое было ему парой.

Сидя в своем кабинете, Майя распечатала заказы по электронной почте, отложила их в сторону для заполнения, а потом деловито занялась канцелярской работой, накопившейся за ее недолгое отсутствие. Она использовала завал как законный предлог для того, чтобы пораньше уйти из дома. Впрочем, насколько она успела заметить, Сэм не горел желанием ее останавливать.

К девяти часам она добилась значительных успехов и прервалась, чтобы совершить телефонный звонок. Ей нужно было при первой же возможности встретиться со своим адвокатом и внести изменения в завещание.

Майя твердила себе, что это не фатализм, а простая практичность.

Она достала из папки документы, которые привезла с собой. Ее договор о партнерстве с Нелл в фирме по устройству банкетов был в полном порядке, но если что-то произойдет, она оставит свою долю Рипли.

Майя знала, что Нелл оценит это по достоинству.

Согласно последнему варианту завещания весь магазин должен был достаться Лулу, но Майя решила изменить свою волю и выделить долю Нелл. Она не сомневалась, что Лулу это одобрит.

Кроме того, она собиралась основать небольшой доверительный фонд для детей ее сестер, включая документ о передаче права собственности на желтый коттедж. Это она просто обязана была сделать.

Библиотеку она завещает Маку; тот сумеет ею распорядиться. А Заку — коллекцию и часы прадеда.

Именно такие вещи оставляют братьям.

Дом она оставит Сэму. Она знала, что Сэм сумеет сохранить его и позаботиться о саде. И о сердце острова.

Майя положила документы в нижний ящик письменного стола и заперла его. Вряд ли они понадобятся в ближайшее время, но аккуратность не помешает.

Она взяла бланки и пошла вниз оформлять заказы. Жизнь продолжалась.

— Тут что-то не так.

— Да, — подтвердила Рипли. — На пляже слишком много народу, и половина из них — идиоты.

— Я серьезно, Рипли. Я действительно волнуюсь за Майю. До полнолуния осталось всего два дня.

— Я знаю, какое сегодня число. Посмотри вон на того малого, который лежит на полотенце с Микки-Маусом. Жарится как рыба на сковородке. Держу пари, он откуда-нибудь из Индианы и никогда не видел моря. Подожди минутку.

Она прошла по песку и толкнула ярко-розового парня носком ботинка. Нелл ждала, переминаясь с ноги на ногу, пока Рипли читала ему лекцию, показывала на небо, нагибалась и тыкала пальцем в его плечо, словно проверяя степень его готовности.

Когда она вернулась, парень достал солнцезащитный крем и начал мазаться.