что твои близкие люди обманывают тебя. Но давай ты будешь орать не на меня, а на кого-то другого.

— Клянусь, тварь, если вы хоть пальцем тронете кого-то из близких мне людей, я убью вас своими же руками, — с ненавистью и злостью заявляет Эдвард, довольно часто дыша. — Я это сделаю! И мне плевать, посадят ли меня за решетку!

— Попробуй, Эдвард, попробуй, — злостно смеется мужчина. — Только вот я сомневаюсь, что тебе хватит смелости. Ведь ты — трус! Любопытный трус, однако.

— Вы думайте, что я шучу? Нет, уважаемый! Если вы не оставите меня в покое, я буду вынужден пойти на крайние меры, чтобы отвязаться от вас и защитить своих близких.

— Ты отделаешься от меня, когда сдохнешь. А поверь мне, это случится очень скоро, если ты продолжишь выпендриваться и строить из себя смелого и крутого мальчика.

— Вы мразь! Самая настоящая мразь, которую я до смерти ненавижу!

— А знаешь, милый мой, я буду очень рад, если ты попытаешься убить меня… — задумчиво заявляет незнакомец. — Тебе не удастся это сделать, ибо меня охраняют люди, которые умрут за меня и быстро скрутят тебе руки. Но я вполне могу обрисовать ситуацию так, что тебя посадят в тюрьму на долгие годы. Все равно тебе некуда податься, а твои родственнички не будут помогать тебе найти дом и нормальную работу. А в тюрьме тебе все это не понадобится.

— Однажды вы сами туда отправитесь, я вам клянусь! Не думайте, что все это сойдет вам с рук! Рано или поздно вам придется заплатить за свои грязные делишки и отправиться туда, где вам самое место.

— Ха, не в этой жизни, малой! — громко ухмыляется незнакомец. — Я без всяких сомнений получу то, о чем мечтал половину своей жизни. Осталось закончить лишь несколько дел и устранить пару-тройку людей. Но это будет очень легко, и у меня уже все продумано.

— Только попробуйте! Я сделаю все, чтобы вас смешали с грязью, которой вы поливайте всех, кто вам не угоден. Пока я жив, то все мое окружение будет под моей защитой. Я не позволю вам и вашим жалким людишкам хоть пальцем тронуть этих людей.

— Можешь не стараться, у тебя все равно не получится. Ибо ты — никто. Просто бесполезный кусок дерьма. А вот у меня огромные связи, благодаря которым я могу повлиять и подчинить себе всех тех, кого хочу.

— Это не у вас связей полно. Просто развелось слишком много людей, которые ради бешеных денег готовы душу дьяволу продать. Вы вообще не нужны им. Им нужны лишь огромные бабки.

— Ах, Эдвард, дорогой мой, если бы ты узнал, какие деньги я хочу предложить тебе, то потерял бы всю свою человечность и влюбился бы в кучи крупных купюр.

— Желание поиметь как можно больше денег превратило вас в омерзительного и бесславного гада, — покачав головой, сухо отвечает Эдвард. — А хотя, вы всегда были ужасным. И думайте, что абсолютно все такие бессовестные, если готовы за деньги делать людям гадости.

— Но о твоих потенциальных деньгах мы поговорим чуть позже. Пока что у нас есть более интересные темы для разговора.

— Я не желаю с вами ни о чем разговаривать! Просто оставьте меня в ПОКОЕ!

— Хорошо, раз ты так хочешь, то мы закончим разговор, — уверенно отвечает незнакомец. — Хотел я рассказать тебе кое-что, что произошло после того как мы потеряли связь. Но я сделаю это в другой раз. Чтобы ты немного поломал голову. Пока что могу сказать лишь одну вещь — очень скоро твоя жизнь превратится в настоящий ад, а всем твоим близким придет конец. Впрочем, когда до тебя дойдет, что они все лгут тебе, ты захочешь сам отвернуться от всех этих лжецов.

— Вам не удастся настроить меня против тех, кого я искренне люблю.

— Посмотрим, Эдвард. А пока что я прощаюсь с тобой… Счастливо оставаться!

— Послушайте, я…

Однако незнакомец сбрасывает звонок, а в трубке слышны лишь гудки. Уставив широко распахнутые глаза в одной точке, Эдвард медленно убирает телефон от уха и кладет его в карман на джинсах. Его сердце бьется как после долгого бега, каждая мышца тела сильно напряжена, а взгляд хаотично бегает из одной стороны в другую. Как будто мужчина выискивает какую-то опасность, что может поджидать его где-то поблизости.

— Черт возьми, он все-таки нашел меня! — с тяжелым дыханием ругается Эдвард. — Наверняка, кто-то из его дружков заметил меня в городе и немедленно доложил обо всем этому гаду. Черт! Теперь он точно обозлится еще больше и не пощадит никого.

Эдвард резко проводит руками по волосам.

— Черт, походу, мне теперь надо быть еще осторожнее, — предполагает Эдвард. — Ведь эта тварь может приказать своим людям следить за мной или вообще грохнуть. Но лучше уж пусть он расквитается со мной, чем с кем-либо, на кого охотится. Я не могу допустить, чтобы кто-то из них пострадал!

Эдвард медленно качает головой, уставив свои полные ужаса глаза куда-то вдаль, на высокие горы.

— Нет-нет, он не посмеет этого сделать, — слегка дрожащим голосом произносит Эдвард. — Уж лучше умереть в тяжелых муках, чем позволить этому человеку делать то, что ему хочется. Если мне придется отдать свою жизнь взамен на спокойную жизнь моих близких, я готов это сделать. Клянусь, я сделаю все, чтобы спасти их от того, что может случиться в ближайшее время. Не знаю, что именно, но я не могу позволить этому типу причинить вред близким мне людям. Не могу… Не могу…

Глаза Эдварда слишком быстро и нервно бегают из стороны в сторону, его дыхание немного сбивчивое, а все тело сильно дрожит. Пряди черных волос постоянно лезут ему в глаза из-за сильного, прохладного ветра, а он сам не в состоянии успокоиться и думать еще о чем-то, кроме как об угрозах этого человека, что может быть очень опасен для него и его близких.

Спустя несколько секунд еще более бледный Эдвард резко срывается с мест и осторожно спускается по горкам, стараясь не споткнуться на неровных дорожках и держась за металлические перила во время спуска по каменной тропинке, что ведет с одной из самых высоких гор в низ. А через некоторое время взволнованный мужчина прибегает к пустой прямой дороге, на обочине которого стоит довольно старый белый автомобиль известной фирмы, сделанный примерно в девяностых годах. Для нынешнего времени машина выглядит очень старой, но она все еще рабочая, находится в прекрасном состоянии и способна передвигаться. Подбежав к ней и на ходу достав ключи, Эдвард быстро отпирает ее, садится