– Ну конечно.

– Вы должны сказать «да», милорд…

– Да. Да. Ну что, все? Мы женаты?

– Почти, милорд, почти…

Скрываясь за деревьями Джон Шекспир наблюдал, как жених с гостями направляется к церкви. Он знал, что должна появиться невеста, и ждал ее. Наконец, появилась Арабелла в сопровождении Пенелопы Рич и незнакомца в одеянии из алого бархата и с мечом на поясе. У этого мужчины была странная манера медленно, словно гадюка, поворачивать голову то в одну, то в другую сторону. Шекспиру показалось, что еще немного, и этот человек продемонстрирует раздвоенный, как у змеи, язык. Чутье подсказывало Джону, что это был Морли.

Невеста в платье слоновой кости спешилась. Арабелла на мгновение убрала с лица вуаль, чтобы оглядеться, и Шекспир узнал в ней ту печальную девушку, которую он видел в окне в Шрусбери в Челси. У нее были большие, даже слишком большие голубые глаза, чересчур строгие губы и большой нос. Теперь она улыбалась, а ее глаза сияли. Но даже улыбка не шла ей и не скрадывала ее одиночества и тревоги. Арабелла являла собой разительный контраст по сравнению со всеми собравшимися, желающими получить от нее все, при этом не дав ей ничего взамен. Стоявшие у дверей помогли ей слезть с седла, после чего Пенелопа и человек в алом повели Арабеллу в церковь. Как только они вошли, Шекспир ступил на крыльцо церкви, задержавшись у двери. Служба началась, и из-за двери он услышал голос священника. Оглядевшись, он повернул задвижку на крепкой старой дубовой двери. Когда Джон толкнул дверь, железные петли громко скрипнули, а сама дверь гулко звякнула, стукнувшись оббитым железом краем о каменную стену.

Шекспир вошел. Присутствующие обернулись, вглядываясь во вновь пришедшего так, словно это был призрак.

Сначала в их взглядах возникло удивление и любопытство, затем закипающий гнев. Викарий застыл, открыв рот на полуслове.

– Именем королевы заявляю, что эта церемония венчания должна быть остановлена, – с удивительной силой и уверенностью в голосе прокричал Шекспир. Он был без оружия, ибо что толку от одного жалкого меча или пистолета против двадцати обвешанных оружием мужчин? Он прошел вперед между рядами сторонников Эссекса, вцепившихся в рукояти своих мечей.

Пенелопа Рич поднялась и шагнула ему навстречу, чтобы преградить дорогу.

– Боюсь, что вы опоздали, господин Шекспир. Церемония завершена. Мой брат и леди Арабелла теперь муж и жена.

Шекспир остановился. Он не поверил ей; у них для этого просто не было времени. Джон обратился к дрожащему, словно осиновый лист, священнику:

– Это правда?

Даже несмотря на свой парализованный паникой и затуманенный алкоголем разум, Освальд Финнингли понимал, что оказался замешан в чем-то очень нехорошем; а этот человек, кем бы он ни был, представляет власть самой королевы. Разговаривать с этими благородными господами в подобном тоне может только глава ее правительства. Несмотря на численное превосходство и находясь полностью во власти этих вооруженных людей, Финнингли понимал, что, встань он на их сторону, его ждет смерть за измену со всеми вытекающими последствиями. Он отрицательно замотал головой.

– Нет, – ответил он голосом, больше похожим на всхлип.

– Они не женаты?

Финнингли снова замотал головой.

– Тогда заявляю, что венчание не состоялось. Оно запрещено законом, и не только потому, что на него нет разрешения Ее величества, но еще и потому, что у жениха уже есть супруга.

Неуклюжая фигура Эссекса метнулась к прервавшему церемонию. Ссутулившись, он наклонил вперед свою красивую голову.

– Была, Шекспир, – произнес он, чеканя слова. – У меня недавно случилось большое горе, и теперь я, к несчастью, вдовец. Моя супруга умерла из-за безумия, которым страдала. Черт возьми, сэр, – вдруг крикнул он, – что все это значит?

Шекспир неожиданно осознал, какое отвращение он питает к этому человеку, который хотел пожертвовать своей супругой, матерью его ребенка, ради собственной корысти. Человеку, который задумал поднять руку на государыню, помогавшую ему добиться подобных высот как в политике, так и в обществе.

– Милорд, – холодно произнес Шекспир, – прошло совсем немного времени, как я покинул замок Сьюдли, и смею вас заверить, ваша супруга – в прекрасном здравии и совершенно оправилась от болезни как душой, так и телом. А вот вашему другу Слайгаффу повезло меньше. Он отправился вниз по течению реки Исбурн, став кормом для крыс и мышей. – Шекспир повернулся к невесте и заговорил резко и властно: – Леди Арабелла Стюарт проследует за мной и вернется под опеку своей бабушки. Разрешение на это венчание выдано не было, и оно не состоится.

Шекспир прошел мимо леди Рич, сделал пару шагов к алтарю, подвинул локтем Эссекса и взял за руку молодую претендентку на трон. Арабелла всхлипнула, но без сопротивления последовала за ним. Джон повел ее по проходу церкви к церковному крыльцу.

Эссекс стоял, словно пораженный молнией, парализованный собственной нерешительностью. Затем он начал действовать. Широким шагом Эссекс направился к одному из своих обвешанных оружием сторонников и схватил боевой цеп, что висел у того на ремне. У цепа была рукоять длиной три фута и короткая цепь из четырех или пяти звеньев, к которой был прикреплен металлический шар с шестью шипами, торчавшими из него, словно лучи солнца. Ведя за собой Арабеллу, Шекспир не заметил, что Эссекс, как обезумевший, бросился за ними, держа цеп за рукоять обеими руками, словно намереваясь нанести смертельный удар.

Неожиданно Шекспиру преградили путь. Перед ним стояло полдюжины вооруженных людей, среди которых был и сэр Тоби Ле Нев, а еще тот человек в алом бархатном одеянии.

Ле Нев вытянул руку, уперев ладонь Шекспиру в грудь.

– Господин Шекспир, у вас есть одна неприятная привычка появляться там, где вас не ждут. Остановитесь. Вы не покинете эту церковь.

Шекспир убрал его ладонь.

– Я не повинуюсь приказам убийц. – Он окончательно потерял всякий страх. – Это дело государственной важности, Ле Нев. С дороги! У меня столько доказательств против вас, что хватит, чтобы вас повесили дважды, но вами я займусь позже.

Трехфутовый чугунный шар с короткими смертоносными шипами понесся к голове Шекспира. Увернуться от удара не было никакой возможности. Последнее, что он увидел – взгляд Ле Нева, в котором читался ужас и смятение.

Ле Нев оттолкнул Шекспира, и тот упал на мощенный камнем церковный пол. Джон почувствовал, как шип цепа царапнул ему кожу на виске. Арабелла упала, запутавшись в юбках, и, всхлипывая, отползла к боковому нефу.

Удар принял на себя Ле Нев. Чугунный шар с шипами всем своим весом обрушился ему на голову, размозжив подбородок и разорвав горло, после чего застрял в трахее, превратив его кадык в кровавое месиво. Ле Нев рухнул на колени, затем упал на спину, шипы вонзились ему в плечи и грудь. То, что осталось от его горла и рта, заливала кровь. Его верхняя губа дернулась, словно Ле Нев хотел что-то сказать, но ничего членораздельного он не произнес.