1. Решение о принятии Дома под опеку районной администрации.

2. Решение о принятии меня на должность воспитателя с испытательным сроком четыре недели.

Назавтра – первый осмотр детского дома.

Наблюдения

1. Авральное показушное приведение детдома в порядок. Проветривают, оттирают-отскребают, стригут детей. Печи натоплены. В кухне кипит обеденный суп.

2. Мой сопровождающий жалуется на трудности и дефицит, сожалеет, извиняется, оправдывается, пытается уклончиво отвечать на вопросы – соврал только два раза.

3. Жалобы на бюджет, запасы, недобросовестность и нечестность части персонала: плохо работают, воруют.

Один из администрации детдома, якобы больной туберкулезом, пребывает в Отвоцке160. Второй, после тифа, – в отпуске.

1. Пытаюсь сориентироваться в состоянии здания.

2. Пытаюсь ухватить смысл именно такого, а не иного использования зданий, этажей, комнат.

3. Присматриваюсь к детям.

Речь о мальчике по фамилии Зузель:

1. Я встретился с ним, когда он был пациентом больницы на Дворской два года назад161, потом, после переезда, я видел его на Лешне. Десятилетний мальчик, любимец всего персонала и больных: веселый, предприимчивый, энергичный, здоровый и сильный – тип Гавроша из Отверженных162.

2. Я встретил его на улице, уже воспитанником интерната на Дзельной: вялым шагом он еле волочил ноги в сторону Смочей. Я с трудом узнал его в сегодняшнем почти старике.

3. Во время осмотра детдома его фигура была горестным доказательством того, как быстро здесь творится уничтожение детей постарше, здоровых и раньше хорошо питавшихся детей школьного возраста.

На следующее утро я перевез кровать, постельные принадлежности и мелочи в несессере на новое мое locum163.

В девять вечера я обошел спальни. Термометров нет, температура такая, что я хожу в зимнем пальто и двух свитерах [и только так] холода не чувствую.

Я долго ходил по спальням.

Гробовая тишина спящих глубоким сном (оцепенелых; подавлющее меньшинство ворочается в кроватях, не в силах заснуть).

Удивительно: время от времени кто-то из детей выходит по нужде. Неудивительно, что в таких условиях ходят под себя очень много детей. Удивительно, что не все.

Как сообщили мне скромные рядовые опекуны, почти у всех детей непрекращающийся понос. Из-за этого у многих выпадение прямой кишки.

В трагическом интернате под Киевом во время гражданской войны на двести детей таких пациентов у меня было только двое – здесь же, по словам местных, их десятка два, и один ребенок умер из-за изъязвления и гангрены толстой кишки.

Господин комиссар и господа врачи либо не понимают это явление, либо скрыли его в своем отчете, хотя указали даже невинную ветрянку у нескольких детей.

Вот сижу я в гостиной административно-хозяйственного директора приюта164 и стараюсь сформулировать свои пожелания, планирую завтрашнюю работу (важен первый шаг – от него зависит темп реформ). Время поджимает. Подтвердилось высказывание, что «интернат находится на дне пропасти, а дети – на пределе своих возможностей».

Вернее, так: корабль тонет, надо спасти детей и команду – сколько, как, кого.

Здесь я позволю себе заметить, что тонущий корабль не надраивают, чтобы принять спасательную шлюпку, что утопающих не стригут и не облачают в приятные глазу халатики.

Мелкий и характерный момент: первый человек, с которым я столкнулся уже в подворотне у каморки дворника, был какой-то индивидуум в поисках работы. Вроде бы его рекомендовал кто-то из чиновников, вроде бы друг моего старого знакомого, которого я очень уважал много лет назад, вроде бы преданный почитатель моих талантов и моей персоны.

На предложение взять его на работу я ответил вежливо, но, увы, отказом: я сам еще не получил должности штатного воспитателя, потому у меня нет никаких прав кого-либо принимать на работу, – да я и не собираюсь ни увеличивать, ни дублировать ставки, ни лишать кого-то куска хлеба и работы без явной к тому необходимости и без усиленных попыток найти у сотрудника добродетели наряду с уже известными пороками и недостатками.

Festina lente165, неизвестный порывистый юноша. И я, согласно этой поговорке, постараюсь поспешать медленно к намеченной цели.

Программа на завтрашний день

1. Написать письмо соседу-ксендзу166, чтобы он изволил принять участие в одном из ближайших совещаний с сотрудниками. У меня есть основания для такой, на первый взгляд, странной просьбы.

2. Напишу письмо жене пекаря X с просьбой дать белой муки, сухариков или белого хлеба для детей с диареей. (Не давать ли bismutum subnitricum167 всем детям перед супом?)

3. Может быть, удастся взвесить детей (нужен поименный список, теплая комната и помощь в раздевании детей перед взвешиванием и одевании уже взвешенных; осмотр дал бы и картину состояния кожи: обморожений, изъязвлений).

4. Развесить термометры в спальнях, потому что «холодно» и «тепло» – это маловразумительно. Для здоровых и более или менее упитанных детей я бы установил абсолютный минимум температуры тринадцать градусов.

5. Первая попытка договориться с персоналом насчет приоритетов первостепенных нужд.

6. Осмотр канализации и отдушин со специалистами.

7. Поиски источников получения крови – в суп и кашу, может, в качестве второго блюда[13].

8. Час – в канцелярии.

Просмотреть картотеку, книги, рапорты, отчеты, состояние склада, подвалов, счетов, поставок и поставщиков.

9. Час в так называемом «грязном боксе»: хочу увидеть картину состояния детей, в котором они попадают в приют, потому что между подобранными на улице должны быть и дети в агонии.

10. Составить речь для вечернего собрания с персоналом, чтобы довести до их сведения, что я знаю способы избавляться от неугодных свидетелей.

Пять самых распространенных способов «обездвижить» неудобных фигурантов

1. Первый: пококетничать с ними и допустить в свою банду.

2. Запугать («Мы найдем на него управу, я уже и не таких видел/видела, обращусь с жалобой туда, к такому-то и такому-то»).

3. Наслать на него всякие болячки, например, поставить на дороге что-нибудь, чтобы упал и переломал себе кости (случайно ошпарить, по неосторожности дать в глаз).

4. Опозорить и скомпрометировать, например, застать врасплох и подбить на нелепое распоряжение – неоспоримое доказательство, что трезвый ум, твердая память, чувство меры и добрая воля человека отныне под вопросом.