холодеет в жилах, потому что и правда слишком много совпадений. А за последнее время я узнала о нём многое, и всё это ещё больше наталкивают на определённые мысли.

— Ми, его мама — Ава. Помнишь знаменитую балерину? — задаю вопрос, а у подруги от этого глаза округляются, а карта выпадает из рук. — Я совсем недавно узнала. Думаешь, это он? Но зачем все эти игры с картами? Думаешь, я лишь часть его игры?

Мия садится рядом со мной и берёт моё ошарашенное лицо в ладони.

— Посмотри на меня, — её голос звучит строго, словно хочет меня за что-то отругать. — Он тебя любит! И если всё же Джейсон — это Джокер, то у него точно были причины это скрывать.

Чувствую, как по щеке скатывается слезинка, и подруга тут же смахивает её. А я мысленно ругаю себя, что последнее время слишком часто даю волю эмоциям.

— Не смей реветь, — снова заглядывает мне в глаза, — он же сказал, что скоро всё расскажет. А пока наберись терпения. Всё будет хорошо, — произносит и крепко сжимает меня в объятиях.

Соглашаюсь с ней и совершенно забываю, что собиралась пару минут назад на занятия. Все мысли теперь занимает таинственный Джокер, и сердце подсказывает, что всё это время он был рядом. Настолько близко, что его стук сердца уже успел стать родным. Но если это правда, то я ещё слишком многого не знаю об этом человек. А что, если когда узнаю всё, то меня это оттолкнёт? Может, он специально медлит и не рассказывает, предвидя мою реакцию? Боже! Как это сложно!

Мия поднимает карту с пола, и на ней изображена пара, танцующая под дождём. В голове всплывает момент нашего первого поцелуя, и, возможно, так он даёт мне очередную подсказку?

— Думаю, что всё же это он, — опускаю взгляд в пол и разглядываю свои босые ноги, но Мия берёт меня за подбородок и устанавливает зрительный контакт. — Понимаешь, я была с ним открыта. Ещё ни с одним мужчиной так не раскрывала душу, а тут настоящий ящик Пандоры.

Она переворачивает карту и читает, что на ней написано.

— Иногда человеку, чтобы светиться изнутри, необходимо личное солнце. Иногда человеку, чтобы спокойно дышать, необходимо прятать лицо от всего мира. Давай устроем звёздное шоу вместе? — подруга читает на одном дыхании и дальше диктует адрес обсерватории. — Неожиданно.

Убираю находку обратно в сумку и направляюсь к гардеробу.

— Пора выходить, — в это время раздаётся сигнал домофона. Алек всегда пунктуальный, а мы в очередной раз заставляем его ждать.

***

Тайлер

Последние ученики выходят из зала, и у меня есть пара часов до репетиции с Эвелин. В голове имя этой девчонки даже звучит приторно, но то, как она двигается, заставляет тело вмиг реагировать. Но больше всего заводит реакция Джейсона: он, как бык с раздувшимися ноздрями, готов разорвать меня на куски, и из-за этого хочется добавить в наш общий танец с Коллинз более откровенных элементов.

Когда увидел его в баре, то прочитал во взгляде, что вся ненависть, которая была у Джейсона раньше, никуда не делась. А лишь, наоборот, приумножилась и стала похожа на одержимость. Вечер моей победы, хоть и не совсем честной, до сих пор приятным послевкусием остаётся на губах, а вот Картер впервые в жизни тогда проиграл. Да, я заставил его ощутить это унижение, когда не всё зависит от твоего имени, когда ты являешься никем и все поворачиваются к тебе спинами.

Когда-то мы были лучшими друзьями, пока его мать не стала взлетать по лестнице славы и тащить его за собой. Тогда впервые в жизни почувствовал, что деньги решают всё. Сам я жил в детском доме, и даже не знал своих родителей. И само собой у меня не было ни цента на счету. Но разве кто-то взглянет на мальчишку без денег, без имени, у которого единственное, что есть, — это блеск в глазах и талант? Само собой, нет! Но Ава заметила меня и тогда я вцепился в этот шанс и поклялся, что не позволю судьбе растоптать меня.

Со временем пытался стремиться к недостижимой цели и хотел дотянуться, а желательно обогнать зазнавшегося Джейсона. Но это было так же нереально, как дотронуться до звезды. И тогда передо мной появилась цель всей жизни: во что бы то ни стало, любыми способами и путями забрать себе славу, в которой купался Картер. Последней каплей стала Моника. Она была моей первой и единственной любовью. После неё моё сердце отвергает эти чувства. Они лишь делают человека слабым, отвлекают от самого важного. Но, когда она ушла ярость затмила глаза, я был обязан вернуть её любой ценой.

Мне было без разницы: хочет она того или нет. Главное — ни с ним. Наркотики помогли сделать ей правильный выбор. Но, чёрт возьми, не думал, что всё закончится смертью. Однажды вернулся с тренировки и обнаружил её бьющейся в агонии от передозировки. Даже не успел вызвать врачей, и единственной мыслью, как скрыть всё, стал поджог. Не мог допустить, чтобы кто-то узнал о моей причастности. Хотя Картер по-любому догадывался. Он не раз приходил и пытался с ней поговорить, но всё, что Монику уже интересовало, — это очередная доза. В это время я окончательно перестал видеть в ней свою возлюбленную и ещё больше разочаровался в мире, любви.

Добро не приносит ничего хорошего, так же как и любовь, они только пускают пыль в глаза людей, пока кто-то в очередной раз незаметно не подойдет со спины и не вонзит нож по самую рукоять. И тогда я решил, что лучше буду сам этим негодяем, но больше никому не позволю затмевать меня, диктовать, как жить. В ту ночь я сжег квартиру вместе с телом Моники и похоронил окончательно прошлого себя.

А теперь когда вижу, с какой любовью Джейсон смотрит на Эвелин, то понимаю, что нужно делать, чтобы сломать его окончательно.

Переключаюсь на тренировку, чтобы время до встречи с Коллинз прошло как можно быстрее. И, видимо, ухожу с головой — ощущение, что проходит минут пятнадцать, но на самом