Она начала беззвучно плакать и вздрогнула, когда рядом появился силуэт горничной.

– Боже мой, Нэнси. Как ты тихо ходишь.

– Я принесла вам подогретого эля, миледи. Вам надо подкрепиться.

Но Ева даже не взглянула на поднос.

– Что еще? Я ничего не хочу, – резко сказала Ева, когда Нэнси не ушла, переминаясь с ноги на ногу.

– Миледи… Эти звуки в парке. Мне страшно.

– Глупости. Там сейчас Бен Петтигрю, а он хороший, надежный охранник. Не то что пьяница Томас.

Она умолкла. Томас Легг сейчас вместе с отцом ускакал разыскивать Рэйчел. Господи, хоть бы весточку от них получить. Неизвестность хуже всего.

Нэнси все стояла рядом, и Ева успокоила ее уже мягче, сказав, что в ночи полнолуния в парке всегда шумно.

Это навело ее на другие мысли. О том, что Карл Стюарт попросил у отца ее руки. Она и сейчас невольно задохнулась при одном воспоминании об этом. Это было почти счастье, настоящий триумф. Если она сможет оправдаться в его глазах. Ей надо переговорить об этом с отцом, он что-нибудь придумает. Но что? Из-за проклятия рода Робсартов она может упустить Карла Стюарта! И опять остаться пленницей Сент-Прайори.

От этих мыслей становилось совсем скверно. Хорошо еще, что переполох из-за Рэйчел позволил ей избежать немедленного объяснения с Карлом. Но сейчас все ее мысли путались из-за тревоги за сестру. Одна надежда на отца. Он что-нибудь придумает, успокоит короля, сумеет скрыть позорную тайну их семейства.

Под утро ей все же удалось заснуть. Ева спала, свернувшись калачиком в кресле, уронив голову на подлокотник. Разбудило ее тявканье спаниелей. Она увидела, что в окна льется сероватый предутренний свет, и тотчас различила цокот подков по плитам двора. Стремглав вскочив, она кинулась к двери и стала отодвигать засовы.

Энтони Робсарт устало слезал с лошади, разминая затекшие ноги. Ева подбежала к нему:

– Что? Где Рэйчел? Где все? Да отвечайте, ради всего святого!

Но Энтони заговорил, лишь когда прошел в дом и тяжело опустился на скамью, опершись затылком о стену. Видимо, он был очень утомлен, так как в кои-то веки начал не с цитат из Библии. Он него Ева узнала, что Уайтбридж бурлит, потому что люди Стивена этой ночью разогнали толпу обезумевших фанатиков. Многие в страхе перед наказанием разбежались, но лорд Робсарт поехал даже в Эймсбери, чтобы вызвать войска и переловить всех. Мятежники должны понести наказание.

– А Рэйчел, дядюшка? Где наша Рэйчел?

Оказалось, Энтони не знает. Перед рассветом в Уайтбридж прибыл Стивен Гаррисон и сказал, что Рэйчел удалось спастись от разбушевавшейся толпы. А вот Мэг пришлось туго, эти сектанты ее чуть не повесили. Старуха совсем плоха, еле шевелится, да и с речью у нее что-то. Стивен повез ее в свою усадьбу и поручил заботам своей матери.

Ева обрадовалась, что Мэг удалось спастись, но ее куда более интересовала участь сестры. И еще она то и дело справлялась о Чарльзе Трентоне. Видел ли его Энтони? Где они сейчас? Энтони отвечал неопределенно. Похоже, что мистер Трентон поскакал вместе с Робсартом в Эймсбери. Ева сначала опешила, но потом попросту поняла, что дядя высказал первую пришедшую на ум догадку, не желая показать себя неосведомленным. Просто он не имеет понятия, где Рэйчел и Чарльз Трентон. Зато он сообщил, что Захария Прейзгод убит. Так тому и надо, поделом. Возомнил себя орудием Божьим в руках провидения, а сам лишь сеял смуту и раздор, подбивая правоверных христиан совершать казни, по сути жертвоприношения, в Стоунхендже. Этот фарисей… и далее уже передохнувший Энтони, завидев собирающихся слуг, приступил к своему излюбленному занятию – цитированию Библии. Ева в нетерпении оставила его, вышла на крыльцо и остановилась, задумчиво глядя перед собой.

Утро вставало безмятежно тихое, солнце тускло светило сквозь туманную дымку. Ева достала часики, которые носила у пояса, встряхнула и завела маленьким ключиком. Было начало девятого. Скоро должны появиться поденщики, и в отсутствие Рэйчел ей следует распределить их обязанности. Хвала Всевышнему, с сестрой, видимо, ничего не случилось. Но все равно, Еве стало бы спокойнее, если бы малышка Рэч скорее оказалась дома.

Вокруг было странно тихо. Даже галки, обычно стаями сидевшие на ветвях деревьев старого парка, вспорхнули и разлетелись неведомо куда. Потому-то стук копыт, раздавшийся на аллее в парке, показался таким громким. Ева с надеждой глядела, кто едет, но, когда появился всадник, сердито повела плечами. Джулиан Грэнтэм.

Он подъехал, осадил коня. Джулиан выглядел усталым, но конь горячился, так и плясал под ним.

– Мисс Рэйчел уже дома?

– Разве вы не знаете? Вы что, не были с остальными?

– Нет. Я отбился от них и заплутал на равнине.

– О, какой опытный воин. Заблудился среди солсберийских пустошей в полнолуние!..

– Не язвите, Ева. Я очень волнуюсь о вашей сестре. Она ведь моя невеста, смею напомнить.

Ева, вздохнув, поглядела на лорда уже более доброжелательно.

– Со слов дядюшки Энтони я поняла, что Рэйчел удалось избежать опасности. Но я не знаю, где она сейчас. Думаю, в Уайтбридже.

– Главное, что ей уже ничего не угрожает. Слава Создателю! А… – он запнулся, – не известно ли вам, где может быть… мистер Трентон.

– Если вы имеете в виду его величество…

– Тише, ради бога! – встрепенулся Джулиан.

Еву забавляла его нервозность.

– Мистер Трентон отбыл с моим отцом в город Эймсбери, – сдерживая усмешку, сказала она. – Они хотят вызвать войска, чтобы пресечь беспорядки в округе.

– Но это невозможно! – скорее изумился, чем возмутился Джулиан. И, заметив ироничный взгляд Евы, добавил: – Вы ведь не хуже меня понимаете, как ему опасно привлекать к себе внимание.

Она это понимала, но не желала разубеждать Джулиана. Пусть попереживает. Насмешливо улыбаясь, она глядела, как он повернул коня и помчался к воротам. У этого хватит ума скакать до самого Эймсбери. Что ж, вольному воля.

Но Джулиан вернулся весьма скоро, с королем и людьми из Сент-Прайори. Видимо, он встретил их на равнине. Все выглядели утомленными, кони спотыкались на каждом шагу. Ева смотрела лишь на короля. Вдруг она спохватилась, сообразив, что выглядела не лучшим образом: усталая, кое-как одетая, с развившимися, растрепанными волосами. Ева знала, что эта прическа не красит ее, подчеркивая короткую шею, а у глаз наверняка залегли круги от усталости. Поэтому, пока Карл тяжело спускался с седла, она юркнула за ближайший угол, торопливо заплела волосы, покусала губы, чтобы покраснели, и нащипала бледные щеки, стремясь вернуть прежний румянец.

Когда Ева выглянула из-за укрытия, она едва не столкнулась нос к носу с королем. Оба опешили, потом рассмеялись.

– Ты сейчас выглядишь как девочка, Ева, как прелестная маленькая пастушка. Прямо дитя с этими косичками.