– Лучше побыстрее покончить с этим, – пробормотал центурион.

Он не знал, как командующий отреагирует на несчастье с гатью. Следует ли им выступать, невзирая ни на что, или остаться и начать восстанавливать дорогу заново? Спускаясь с укреплений и стуча сандалиями по деревянным ступеням, он думал о том, что, какое бы решение ни принял Цецина, сегодня атаки германцев будут более яростными, чем вчера. Тулл печенкой чувствовал, что Арминий готовится бросить на них все свои силы.

Если Пятый и Двадцать первый взбунтуются, катастрофа неизбежна.

В среде высших командиров Цецина был ветераном; он служил в легионах уже более сорока лет. Невысокий, коренастый, с короткими седыми волосами, правитель был человеком беспокойным и непоседливым и предпочитал во время беседы расхаживать и говорить громко. Тулл услышал его зычный голос в глубине шатра задолго до того, как увидел. Цецина устал и был раздражен, но, увидев Тулла, скупо улыбнулся.

– Подождите, подождите. – Он махнул рукой, отгоняя штабных офицеров, обступивших его вокруг большого стола в центре командной палатки. – Это хорошо, Тулл, что ты заметил тех воинов.

– Я был на валу, господин, – скромно ответил центурион. – К сожалению, посланные тобой когорты их не догнали.

– А я на это и не рассчитывал, но на действия германцев следует отвечать. – Похоже, Цецина собирался поговорить о состоянии дороги, но вместо этого протянул Туллу полный стакан вина. – Не волнуйся, оно хорошо разбавлено.

– Тогда будем здоровы, господин. Благодарю. – Тулл пригубил вино. Даже разбавленное, оно было превосходно и имело прекрасный насыщенный аромат; ничего, конечно, похожего на то, чем угощал его Германик, – но то вино было лучшим из всего, что когда-либо пил Тулл. Он посмотрел на Цецину, который осушил свой стакан до дна. «Будь оно проклято, – подумал Тулл. – Ночь была длинная, а день будет еще длиннее». Отбросив сомнения, он выпил и не стал отказываться, когда Цецина предложил налить еще. – Оно вкусное, господин.

– Сегодня вечером я пошлю немного в твою палатку. – Центурион стал было возражать, но Цецина только махнул рукой. – Чем больше мы пьем, тем меньше весят наши повозки, так? Мы должны заботиться о бедных мулах.

Тулл улыбнулся.

– Как скажешь, господин.

– Судя по тому, как ты восхищаешься моим вином, ты пришел не для того, чтобы о чем-то просить. – Покрасневшие глаза Цецины, острые, как всегда, уставились на Тулла. – Зачем явился в такой ранний час?

– Один из моих людей сообщил мне кое-что прошлой ночью, господин. – Цецина нахмурился, и Тулл объяснил. Закончив, он добавил: – У меня нет доказательств, что легионеры Двадцать первого тоже недовольны, но, если верить слухам, так оно и есть. Я решил, что ты должен знать это.

Цецина размял переносицу большим и указательным пальцами.

– Опять плохие новости.

– Прости, господин.

– Не извиняйся. Это твоя обязанность – сообщать мне о таких вещах. Итак, насколько реальна угроза? Какие настроения в твоей когорте?

– Мои люди надежны, господин, – гордо ответил Тулл. – Что касается остальных, трудно сказать наверняка. В таких условиях люди становятся изменчивы, как волна, – то вверх, то вниз. В один момент они все могут по приказу пойти в атаку, а в другой – встанут как вкопанные… Сам знаешь, как это бывает.

– Полагаю, это во многом зависит от того, как пойдут дела сегодня. – Лицо Цецины помрачнело. – Насколько силен разлив?

– Очень силен, господин. Вся вчерашняя работа насмарку, или я в этом ничего не понимаю.

– Проклятый Арминий!

– Если б я знал, где расположен его лагерь, то попросил бы пару когорт и ночью напал бы на него. Если убить Арминия, союз может распасться.

– Такое предприятие может легко провалиться, а я не могу терять таких командиров, как ты, – сказал Цецина. – Ты ведь бывал здесь раньше, когда служил под началом Вара?

– Это так, господин, – угрюмо ответил Тулл.

Цецина потер глаза.

– Должно быть, я все-таки немного поспал прошлой ночью, потому что видел его.

Кровь в жилах у Тулла похолодела.

– Вара, господин?

– Да. Я услышал голос, зовущий меня. Во сне я проснулся и вышел из палатки. Лагеря не было, только зловонное болото вокруг. Из его середины доносился высокий завораживающий голос; я не видел, кто или что зовет меня. Я ждал, обмерев от страха, и наконец из глубины поднялась бледная фигура. Призрак начал приближаться ко мне, скользя над болотами. Когда он приблизился, я исполнился ужаса. Это был Вар. Плоть его гнила и кровоточила, в груди зияла рана, но это был Вар. Он протянул руку и позвал меня с собой.

– Что же ты сделал, господин? – спросил Тулл, зачарованный и ошеломленный рассказом.

– Я словно примерз к месту, – ответил Цецина. – Только когда его холодная рука коснулась моей, чтобы утащить меня с собой, я нашел в себе силы оттолкнуть покойника. «Возвращайся туда, откуда пришел», – крикнул я и повернулся, чтобы бежать. И проснулся… – Правитель издал неприличный звук. – Какой уж сон после таких видений.

– Это уж точно, господин, – согласился Тулл, стараясь отогнать от себя мысль, что ужасный сон Цецины мог быть послан богами.

– Что бы ты сделал? – пробурчал тот.

Тулл озадаченно посмотрел на него:

– Господин?

– Если б ты командовал армией, что стал бы делать дальше?

«Для Цецины, военачальника, который командует четырьмя легионами, рассказывать сон о Варе было делом необычным», – подумал Тулл. И сразу после этого спрашивать совета – что ж, это показывает, насколько Цецина обеспокоен. Нельзя допустить, чтобы он пал духом, твердо решил центурион.

– На сколько дней нам хватит провизии, господин?

– На семь. И вдвое дольше, если наполовину урезать рацион.

– Значит, искать другую дорогу назад к Рейну – не лучший выбор, господин.

Цецина в знак согласия кивнул.

– В таком случае, – начал Тулл, выставив вперед подбородок, – у нас два пути, господин: восстановить поврежденный участок дороги, одновременно сдерживая варваров, – завтра или послезавтра мы сможем пройти через топь по вновь отстроенной дороге; или выступить прямо сегодня и идти по пустоши справа от лагеря. В обоих случаях мы не знаем, как поведут себя Пятый и Двадцать первый.

– Что хуже – остаться здесь и проводить работы, постоянно подвергаясь нападениям, или идти через топи, ожидая нападения противника? – угрюмо спросил Цецина.

– Что бы мы ни предприняли, это надо делать сегодня утром, господин, – сказал Тулл с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал. – Полагаю, сегодня надо ждать особенно яростных нападений, и Пятый с Двадцать первым могут не выдержать давления. Если будем двигаться, они, скорее всего, устоят. – «Пусть эти мои слова будут правдой, великий Марс», – молился Тулл про себя.