д’Агоста. — А что будет, если его перерезать?

— Боже упаси! — воскликнул Лофтус. — Тогда все пойдет к чертям собачьим. Но, к счастью, его невозможно перерезать, уж поверьте мне. Он надежно защищен.

— А другого кабеля здесь нет?

— Другой кабель и не нужен. Этого вполне достаточно. Он защищен толстой резиновой оболочкой и стальной оплеткой — повредить его невозможно. Кстати, офицер…

— Меня зовут лейтенант д’Агоста.

— Похоже, мы не нуждаемся в вашей помощи. — Лофтус бесцеремонно повернулся спиной к д’Агосте и ткнул пальцем в одного из телевизионщиков. — Послушай, идиот, больше никогда не оставляй включенный монитор без присмотра!

Д’Агоста огляделся. В дальнем конце зала, у входа, он заметил застекленный ящик со стандартным противопожарным набором: свернутый шланг и довольно тяжелый топор. Подойдя к ящику, он резким ударом разбил стекло и вытащил топор. Потом вернулся к кабелю, собрался с духом и занес топор над головой.

— Эй! — окликнул его кто-то из операторов. — Какого черта!

Д’Агоста со всей силы опустил топор вниз, перерубив кабель. Над полом взметнулся сноп искр. Рэндалл Лофтус издал яростный рев, но д’Агоста уже через секунду был в диспетчерской.

Пендергаст с двумя программистами все еще колдовал над перезагруженной компьютерной системой, которая по-прежнему отказывалась выполнять команды.

Услышав шаги, Пендергаст оглянулся.

— Ну как там Лофтус?

— Вне себя от ярости.

Пендергаст кивнул, и его губы на мгновение искривились в слабом подобии улыбки.

Внезапно внимание д’Агосты привлекло множество огней, вспыхнувших на одном из мониторов.

— Что это? — резко спросил Пендергаст.

— Включились стробоскопы, — ответил Эндерби, не отрываясь от клавиатуры.

— В этом шоу используются стробоскопические источники света?

— Да, во второй части. Для большего эффекта.

Пендергаст склонился над монитором, и голубое сияние отразилось в его внимательных серых глазах. Стробоскопы продолжали загораться, и их вспышки сопровождались странным глухим шумом.

Эндерби внезапно выпрямился.

— Постойте! Это задумывалось совсем по-другому.

Среди звуков, раздававшихся из динамиков, все отчетливее слышался нарастающий гул голосов.

Пендергаст повернулся к Хейворд.

— Капитан, во время осмотра систем безопасности вы сверялись с планом гробницы и прилегающих территорий?

— Конечно.

— Откуда, по вашему мнению, легче всего проникнуть в гробницу?

Хейворд задумалась.

— С задней стороны проходит коридор, соединяющий вестибюль станции метро «Восемьдесят первая улица» со входом в музей, и там есть место, где стена гробницы составляет двадцать четыре дюйма.

— Двадцать четыре дюйма чего?

— Бетона. Это несущая стена.

— Двадцать четыре дюйма бетона, — пробормотал д’Агоста. — С таким же успехом эта стена могла иметь толщину сотню дюймов. Мы не сможем ее пробить. Во всяком случае за то время, которым располагаем.

В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь доносящимися из зала странными глухими ударами и сопровождающим их гулом человеческих голосов. Посмотрев на Пендергаста, д’Агоста вдруг увидел, что тот опустил плечи и весь как-то съежился.

«Значит, это случилось, — с ужасом подумал д’Агоста. — Диоген победил. Он все предусмотрел, и мы ничего не сможем сделать!»

Но уже в следующий момент д’Агоста заметил произошедшую в Пендергасте внезапную перемену. Глаза специального агента сверкнули, он удовлетворенно вздохнул и повернулся к одному из охранников.

— Послушайте… как вас зовут?

— Ривера, сэр.

— Вы знаете, где находится отдел таксидермии?

— Да, сэр.

— Немедленно ступайте туда и принесите мне бутылку глицерола.

— Глицерола?

— Это препарат, используемый для смягчения шкур животных. Там он наверняка есть. — Затем Пендергаст повернулся к Манетти: — Отправьте пару своих людей в химическую лабораторию. Мне нужно по бутылке серной и азотной кислот. Они найдут их там, где хранятся опасные химические вещества.

— Могу я задать вам вопрос?

— Сейчас не время для вопросов. Мне также понадобятся сепараторная воронка с задвижкой и дистиллированная вода. И еще термометр, если они смогут его достать. — Пендергаст оглянулся по сторонам, нашел лист бумаги и карандаш, чиркнул несколько строк и передал записку Манетти. — Если возникнут проблемы, пусть обратятся к начальнику лаборатории.

Манетти кивнул.

— А вы тем временем очистите зал от гостей. Выведите на улицу всех, кроме охраны и полиции.

— Будет сделано. — Манетти жестом подозвал одного из охранников, и они вместе вышли из диспетчерской.

— Вы больше ничем не сможете нам помочь, поэтому должны покинуть зал вместе с остальными.

Программисты тут же вскочили, готовые поскорее убраться из музея.

Наконец Пендергаст повернулся к д’Агосте.

— Винсент, у меня есть поручение для вас и капитана Хейворд. Спуститесь в метро и помогите ей найти «слабое место» в стене.

Д’Агоста обменялся взглядом с Лаурой.

— Хорошо.

— И вот еще что, Винсент. Насчет того кабеля, который вы перерезали… — Пендергаст показал на один из мониторов. — Диоген, похоже, спрятал в гробнице его дубликат. Пожалуйста, позаботьтесь об этом.

— Сделаем все возможное.

Д’Агоста и Хейворд вышли из комнаты. Пендергаст остался один.

Глава 59

— Это просто невероятно! — наклонившись к Норе, громко прошептал мэр.

Голографические грабители, разгромив погребальную камеру, направились к открытому саркофагу. Однако теперь они двигались менее уверенно, а некоторые буквально дрожали от страха. Наконец один из них решился заглянуть внутрь.

— Золото! — воскликнул самый смелый из разбойников. — Он сделан из чистого золота.

И тут снова зазвучал голос диктора:

«А сейчас наступает момент истины. Грабители смотрят в открытый саркофаг Сенефа и видят гроб, отлитый из чистого золота. Для древних египтян золото было не просто драгоценным металлом. Они считали его священным: ведь из всех известных им веществ только оно одно не меняло первоначального цвета, не тускнело и не подвергалось коррозии. Древние египтяне были уверены, что золото бессмертно и им покрыта кожа богов. Золотой гроб символизировал собой бессмертную сущность фараона, который воскресает в оболочке из чистого золота подобно богу солнца Ра, совершающему ежедневное путешествие по небу и освещающему золотым светом землю.

Все, что происходило до сих пор, было лишь прелюдией. Теперь же злоумышленники оказались в самом сердце гробницы».

После этих слов грабители установили над саркофагом самодельную деревянную треногу, оснащенную подъемным блоком, с помощью которой собирались поднять тяжелую золотую крышку. Двое из них залезли в саркофаг и обвязали гроб веревками. Затем с торжествующими воплями принялись тянуть, и через некоторое время золотая крышка приподнялась, ярко сверкнув в свете факелов. В толпе зрителей раздались изумленные возгласы.

Диктор продолжил повествование:

«Однако они не знали, что солнце уже село и душа Ба вот-вот вернется, чтобы, воссоединившись с мумией, оживить на ночь высохшие члены Сенефа».

Разыгрывавшаяся на глазах у трехсот зрителей драма близилась к кульминации. Нора, знавшая, что произойдет после возвращения Ба, постаралась собраться с духом.

Наконец из гроба