по просторному помещению, пораженные видом находившихся в нем несметных богатств: повсюду лежали груды золота, серебра, лазурита и драгоценных камней, тускло поблескивавших в свете факелов. Зрители остановились перед низким барьером в дальнем конце зала. Началось второе отделение светозвукового шоу.

«Гробница Сенефа, как и многие другие египетские гробницы, содержала проклятие, которое должно было отпугнуть всякого, кто пожелал бы в нее проникнуть. Но еще большей, чем проклятие, сдерживающей силой был страх перед могуществом фараона. Ведь жрецы, несмотря на всю свою алчность и порочность, были людьми глубоко религиозными. Они верили в божественную сущность и бессмертие фараона. Они верили и в магическую силу погребенных вместе с ним предметов. Власть этих предметов была чрезвычайно опасна и, если ее не разрушить, могла сильно навредить грабителям.

И поэтому первое, что они сделали, проникнув в гробницу, — это разбили и поломали всю находившуюся в ней утварь и все украшения, чтобы лишить их магической силы».

Придя в себя от изумления, жрецы начали брать различные находящиеся в камере предметы и разбивать их. Вначале они делали это довольно осторожно, но потом, войдя во вкус, устроили настоящую оргию разрушения, круша все, что попадалось под руку: предметы мебели, вазы, военное снаряжение, скульптурные изображения. Они бросали их на землю, били ими о тяжелые каменные колонны, и вскоре весь пол был усеян черепками, драгоценными камнями и кусками золота. Выполняя свою разрушительную работу, преступники подбадривали себя ожесточенными криками. Потом некоторые из них опустились на колени и стали ползать по полу, собирая то, что представляло хоть какую-то ценность, и складывая добычу в мешки.

Нора в очередной раз подивилась реальности видеоизображения.

* * *

«Уничтожению подлежало абсолютно все. Ценные предметы могли быть унесены из гробницы только в виде обломков, причем впоследствии их нужно было еще больше измельчить — и как можно скорее. Металлы обычно переплавлялись, лазурит, бирюза и драгоценные камни вынимались из оправы и заново огранялись или разрезались. После этого все украденные богатства вывозились в другие страны, где они должны были лишиться остатков магической силы, которой наделил их богоподобный фараон.

Полное уничтожение — такова была судьба всех прекрасных драгоценных предметов, найденных в гробнице. Все, что на протяжении многих лет создавалось трудом тысяч ремесленников, в один день превращалось в груду обломков».

Вакханалия разрушения продолжалась, сопровождаемая бранью и криками. Нора бросила взгляд на мэра и его жену: супруги стояли с открытыми ртами, пораженные и захваченные тем, что происходило у них на глазах. Не меньший эффект произвело шоу и на остальных зрителей. Даже офицеры полиции и телеоператоры изумленно таращились на экран. Виола Маскелин перехватила взгляд Норы, кивнула и, улыбаясь, подняла вверх большие пальцы.

Нора вновь ощутила уже знакомый озноб. У нее не оставалось сомнений: экспозиция будет иметь успех — причем огромный. Не могла она не думать и о том, что является старшим куратором выставки, а потому в будущем успехе есть и ее заслуга. Мензис был прав: теперь карьера ей обеспечена. Голос за кадром продолжал повествование:

«Разгромив все в Зале колесниц и забрав из нее все ценное, грабители двинулись в самое сердце гробницы — так называемый Золотой дом, или собственно погребальную камеру. В погребальной камере находились наиболее ценные сокровища, и она считалась самым опасным местом в гробнице. Потому что здесь покоился фараон, чье тело хоть и было мумифицировано, но, согласно верованиям древних египтян, продолжало жить».

* * *

Все еще сжимая в руках факелы, вспотевшие и возбужденные после учиненного погрома, грабители прошли через дальнюю арку в погребальную камеру. Сдерживавшее зрителей низкое ограждение было убрано, и толпа вслед за голографическими фигурами устремилась через Зал колесниц. Войдя в погребальную камеру, гости остановились перед еще одной перегородкой, на этот раз свисавшей с потолка. Вновь раздался голос диктора: шоу приближалось к кульминации.

«В погребальной камере покоилось мумифицированное тело фараона, в котором обитала душа Ба — одна из пяти душ умерших.

Ограбление гробницы обычно происходило в светлое время суток. Это делалось намеренно, поскольку, по убеждению древних египтян, днем душа фараона вместе с солнцем совершала путешествие по небу, а следовательно, отсутствовала в погребальной камере. На закате же душа Ба воссоединялась с телом фараона. И горе грабителю, застигнутому в гробнице ночью, когда мумия оживала!

Но жрецы допустили оплошность. В то время механические часы еще не были изобретены, а от солнечных в темном помещении не было никакой пользы. Злоумышленники потеряли счет времени и не знали, что солнце уже клонилось к закату…»

Грабители вновь принялись крушить все подряд: разбили канопы и разбросали по полу внутренние органы Сенефа, потом высыпали на них зерно из корзин, расшвыряли повсюду продукты и мумии домашних животных, опрокинули статуи. Покончив с этим, они занялись огромным каменным саркофагом: просунув с одной стороны кедровые колья, осторожно приподняли тяжелую, не меньше тонны весом, крышку и стали медленно сдвигать ее — миллиметр за миллиметром, пока она не упала на пол и не раскололась надвое. И снова Норе показалось, что она видит не голографическую проекцию, что все это происходит в действительности.

Нора почувствовала, как кто-то тронул ее за плечо, и, обернувшись, увидела улыбающегося мэра.

— Это просто фантастика, — прошептал он и заговорщицки подмигнул. — Похоже, проклятие Сенефа наконец-то снято.

Глядя на его лысую макушку и круглое блестящее лицо, Нора невольно улыбнулась. Он почти поверил в происходящее, и сейчас напоминал большого ребенка. Впрочем, как и все остальные.

У нее не осталось ни малейшего сомнения: шоу имело потрясающий — чудовищный — успех.

Глава 58

Д’Агоста со страхом и изумлением смотрел, как теперь уже два программиста лихорадочно набирали команды на клавиатуре.

— Что случилось? — резко спросила Хейворд.

Эндерби дрожащей рукой вытер пот со лба.

— Не знаю. Терминал не отвечает на запросы.

— А если ввести их вручную?

— Уже пробовал.

Хейворд повернулась к Манетти:

— Свяжитесь с охранниками, находящимися в гробнице. Передайте им, что мы прерываем шоу. — Она достала рацию, чтобы поговорить с собственными подчиненными, присутствующими на шоу, но, взглянув на внезапно побледневшего Манетти, остановилась. — В чем дело?

— Не знаю. Я не могу связаться со своими людьми. Связи нет. Вообще.

— Почему нет? Они находятся всего в пятидесяти ярдах от нас!

— Стены гробницы были покрыты защитными экранами, не пропускающими радиоволн, — спокойно произнес Пендергаст.

Хейворд опустила руку с рацией.

— Тогда используйте систему громкой связи. В ней ведь используются провода, если я не ошибаюсь?

Эндерби вновь лихорадочно застучал по клавишам.

— Она тоже не реагирует.