— У тебя в доме одна диетическая фигня. И фрукты. Много фруктов. Вы что, не держите замороженную пиццу?

— Эшли не любит фаст фуд, только здоровую пищу. — Что я несла? — Что ты делала в моем доме? — Я оглянулась, и сердце сжалось. — Где Ной? — Мой медленный мозг наконец подметил, что папиной машины нет на месте. — Где папа?

Бет уставилась на меня и моргнула.

— Ах да, у твоей мачехи начались схватки. По-моему, отец просил тебе это передать. — Она прищурилась. — Что-то еще, Исайя?

— Черт, я не знаю. Это ты должна была слушать, — пробормотал он из-под машины.

Бет захихикала.

— Точно. — Тут она замолчала и выглянула наружу. — Ух ты. А когда наступила ночь?

Мое сердце забилось.

— У Эшли схватки? Не может быть. У нее еще… — Не знаю, сколько-то там недель. Черт, почему я никогда не обращала на это внимание? Папа, наверное, с ума сходит. — …было полно времени. Малыш еще не готов.

Бет склонила голову.

— А у малышей есть свой таймер? — Она захихикала. — Им он точно не помешает.

Исайя закрыл капот — глаза его горели.

— Мне нужны ключи.

Я вообще перестала соображать. О. Мой. Бог. Он никогда раньше не просил ключи. Я бездумно ткнула пальцем в сторону крючка на лавке

— Т-там… — Слова выдавливались с трудом.

Парень уселся на водительское место. Клянусь, земля перестала вращаться, когда он поставил ногу на педаль газа и вставил ключ в зажигание.

Перед глазами возник Эйрис. Его каштановые волосы, длинные ноги и улыбка, которая никогда не сходила с его лица. «Когда-нибудь она поедет, Эхо. Слышишь, как урчит двигатель?» Слезы обжигали мне глаза, и я подавила всхлип. «Да, Эйрис. Она поедет. Это все ради тебя». Как бы я хотела, чтобы он был здесь.

Исайя повернул ключ, и гараж наполнился сладким звуком грохочущего двигателя. Он вжал педаль газа и завопил, когда машина ожила.

— О да, детка, об этом я и говорил, черт возьми!

Он вышел из машины и развел руки в стороны.

— Я куплю себе медаль за это.

Я с радостью бросилась в его объятия и поцеловала в щеку.

— Спасибо, спасибо, спасибо!

Отпустив Исайю, я опустилась на теплое кожаное сиденье и вцепилась в вибрирующий руль. Парень закрыл дверь, и я проехала чуть вперед. А потом внутри меня все заледенело. Я нажала на тормоз. Дыра в моем сердце, которую должна была заполнить радость, потому что автомобиль моего брата все-таки поехал… снова выросла.

— Исайя, где Ной?

Руки Кэрри сомкнулись на моей шее. Если бы она меня задушила, я был бы не против. Смерть казалась мне лучшим вариантом, чем это. Я сглотнул, но комок в горле никуда не делся. Мышцы моего лица напряглись, и я втянул воздух, надеясь справиться с отчаянием.

— Я хочу сперва поговорить с миссис Коллинз, — выдавил я. — Я еще не передумал.

Черт возьми. Почему же мне так плохо? Каждая клеточка моего тела ныла от боли. Я чувствовал, что либо умру, либо взорвусь.

— Благослови тебя Господь, Ной, — прошептала женщина мне на ухо.

Я хотел семью. Я хотел чертову семью, но у Джейкоба и Тайлера уже была своя. Кэрри шмыгнула носом и отпустила меня, ее улыбка освещала комнату, как тысяча звезд.

— Я знаю, что ты примешь правильное решение о мальчиках. Просто знаю.

Их жизнь была нормальной. И я в нее не вписывался.

Кэрри ждала ответа, который не находился. Джо положил руку мне на плечо, спасая от необходимости что-то сказать.

— Миссис Коллинз скоро приедет.

Тут, прямо как в дурацких телесериалах, в дверь позвонили. И Кэрри провела миссис Коллинз на кухню. На женщине были заляпанные краской спортивные штаны и майка с логотипом «Нирваны». Джо что-то пробормотал о том, что они оставят нас наедине.

Заработала посудомоечная машина. Ритмичное биение воды об тарелки наполнило кухню. Миссис Коллинз постучала ногтем по черной гранитной столешнице. Я посмотрел на ее лицо, ожидая увидеть злость из-за того, что я втянул ее в это. Вместо этого, боль в ее щенячьих глазах взорвала во мне целую дамбу эмоций, которые я так отчаянно пытался подавить. Мои глаза наполнились соленой влагой, и я закрыл их, качая головой, чтобы слезы не скатились по щекам. Я не хотел чувствовать боль. Я вообще не хотел что-то чувствовать, но эта ситуация меня убивала.

— Поговори со мной, Ной, — сказала женщина самым серьезным тоном, который я когда-либо от нее слышал.

Я осмотрел кухню и повернулся к ней.

— Я не могу им это дать.

— Нет, — тихо ответила она. — Не можешь.

— А еще оплатить тренировки по баскетболу и лицей, который они так любят, и подарки на все дни рождения, на которые их приглашают.

— Нет, — повторила она.

— И у них есть бабушка с дедушкой. — Я не узнавал хрипотцу в собственном голосе. — Джейкоб постоянно рассказывал о родителях Джо, а Тайлер каждую среду ходит на рыбалку с папой Кэрри. Я не могу им это дать.

— Ты прав.

— Я люблю их, — решительно сказал я.

— Я знаю. — Ее голос дрогнул. — В этом я никогда не сомневалась.

— Я также люблю Эхо. — Я посмотрел прямо в глаза женщине. — Я скучаю по ней.

Плечи ее поднялись, и миссис Коллинз грустно улыбнулась.

— Любить кого-то — не только своих братьев — это нормально, Ной. Разрешая себе жить своей жизнью, ты не предаешь ни их, ни своих родителей.

И тут это случилось. Я годами сдерживал свое горе, и оно наконец прорвалось. Вся моя злость, грусть и боль вырвались на поверхность, несмотря на мои старания задушить их и больше никогда не испытывать.

— Я скучаю по маме с папой. — Я не мог вдохнуть. — Я просто хочу вернуть свою семью.

Миссис Коллинз вытерла глаза и подошла ко мне.

— Я знаю, — повторила она и обняла меня.

* * *

— Еще раз спасибо, Ной. — Джо пожал мне руку уже раз пятьдесят после того, как я сказал ему и Кэрри, что больше не буду добиваться опеки над мальчиками. — Обещаю, ты сможешь видеться с ними, когда захочешь.

Я кивнул и оглянулся. Миссис Коллинз и Кэрри стояли у лестницы в конце коридора на втором этаже. Миссис Коллинз ободряюще улыбнулась, и я сделал глубокий вдох.

Джо открыл дверь в спальню Джейкоба.

— Мальчики, Ной хотел бы что-то вам сказать.

— Ной! — Джейкоб, одетый в пижаму с Бэтменом, помчался через комнату и врезался в меня. — Ты все еще здесь!

— Да, — кивнул Джо. — И теперь он будет у нас частым гостем.