При виде ее, Зернин едва не выронил из рук мотыгу. Несколько секунд он буквально не спускал с нее глаз, словно не веря тому изображению, что в них отражается.

– Бог в помощь, Эдуард Петрович, – улыбнулась Анжелика.

– Это вы? – по-прежнему не совсем веря своим глазам, пробормотал хозяин дачи.

– Да это я, а не мой призрак. – Она осмотрела огород. – Да у вас все заросло. Вы один и за два дня не управитесь. Давайте я вам помогу. Есть еще одна мотыга?

Зернин машинально кивнул головой.

– Вы что будете мотыжить? – недоверчиво спросил он.

– Да, а что в том такого. Несите мотыгу. Мне с детство знакомо это искусство.

Зернин скрылся в расположенном неподалеку сарае и вышел из него, неся инструмент. Он протянул его Анжелике.

Примерно за час они совместными усилиями очистили от сорняков несколько грядок. Зернин то и дело посматривала на нее, словно проверяю, а не пригрезилась ли ему эта картина. Но Анжелике даже понравилась работа. Она давно не держала мотыги в руках, хотя в детстве действительно приходилось это делать нередко. У них был довольно большой огород, который в ответ на тяжелый по его обработке труд помогал им справляться с голодом. А иногда он подступал к ним с матерью довольно близко.

– Ну все, – решила Анжелика прервать работу, – на сегодня хватит. Итак, много сделали. Не угостите ли меня чаем?

– Да, конечно, Анжелика Витальевна. Пройдемте в дом.

Внутри дом был отделан со вкусом, но без всякого налета роскоши. Зернин заметил, что гостья внимательно рассматривает интерьеры.

– Это дом построили мои родители, ему больше сорока лет. Я лишь сделал ремонт и небольшую перепланировку.

– Вы здесь один, А где ваша семья? – поинтересовалась Анжелика.

– В городе. Приедут на выходные. У меня же не запланированный отпуск. Сейчас будет чай.

Зернин скрылся за дверью. Вернулся он минут через семь.

– Пойдемте на веранду, там приятней пить чай, – пригласил он.

Анжелика заметила, что он переоделся. Выцветший спортивный костюм был заменен на вполне цивильные брюки и тенниску. В этом наряде он выглядел почти привычно.

Они расселись на веранде.

– Вы удивлены моим появлением тут у вас, – скорей не спросила, а утвердительно произнесла Анжелика.

– Было бы странно, если бы не удивился.

– И вы догадались, зачем я приехала.

– Я не вернусь в банк.

– Эдуард Петрович, без вас я, как без рук, как без глаз, как без ног. Как только вы нас покинули, на меня навалилось сразу столько дел, что я поняла, что никогда с ними не справлюсь.

– Вполне могу вас понять. Но я тут ни при чем.

– Но это же и ваш банк! Скоро десять лет, как вы в нем работаете.

– Боюсь, но придется обойтись без юбилея.

– Вы не можете так поступить, вы не можете меня бросить в такой тяжелый момент, когда исчез мой муж.

– Я не собирался вас бросать, но у меня возникло ощущение, что вы сами решили меня выжить. А я лишь пошел на встречу вашим желанием.

– Нет, это не так! – возмущенно выкрикнула Анжелика. хотя и понимала, что частично в его словах заключалась правда.

Зернин с удивлением посмотрел на нее.

– Я хочу, чтобы вы остались. Умоляю. Хотите, встану перед вами на колени.

И буквально через секунду Анжелика, в самом деле, стояла перед Зерниным на коленях.

Он вскочил со стула, при этом его чашка пролилась, а затем упала на пол и разбилась.

– Встаньте, я прошу вас, встаньте!

– Пока вы не дадите согласия вернуться завтра, а еще лучше сегодня, не встану.

– Вы используете запрещенный прием. Это некрасиво с вашей стороны так поступать.

– У меня нет иного выбора. Я буду стоять на коленях до тех пор, пока вы не дадите согласия.

– Ну, хорошо, давайте обсудим этот вопрос, приняв нормальное положение, – почти сдался Зернин.

Анжелика встала с колен и снова села на стул.

– Я слушаю вас, Эдуард Петрович.

Несколько секунд тот молчал.

– Мне не понятны некоторые ваши действия.

– Какие?

– С фондом. Потом с инкассацией. Зачем менять фирму?

– Я думаю, это была моя ошибка. Но я вам клятвенно обещаю, что больше не буду принимать ни одного решения, которое касается тех вопросов, что вы курируете, без согласия с вашей стороны.

– Значит, вы аннулируете решение об изменение фирмы.

Анжелика вздохнула.

– Нет. Это решение не отменю. Я не могу. Иначе что подумает коллектив. Какая-то сумасбродка руководит банком. Сегодня одно, завтра другое. Пойдите мне на встречу. Это в последний раз.

Зернин пребывал в растерянности, явно не зная, на что решиться.

– Что скажет, Игорь Евгеньевич, когда вернется, узнав, что два ближайших его заместителя не смогли поладить друг с другом и тем самым нанесли банку большой урон, – решила применить Анжелика снова весьма сомнительный прием. Она знала, что Зернин скорей всего и не любил, мужа, но уважал его.

– Если это и случилось, то не по моей вине.

– Вы правы, по моей. Я прошу у вас прощение. Вернитесь в банк, вы мне очень нужны. Как вас еще попросить об этом?

Зернин вздохнул, затем пристально посмотрел на Анжелику.

– Даже не знаю, что вам ответить. Вы ведете какую-то свою игру, а я ее не понимаю. И мне это не нравится.

Анжелика несколько секунд раздумывала, не приоткрыть ли Зернину хотя бы небольшую завесу тайны над ее действиями. Нет, слишком рискованно. Она сама не знает доподлинно, какую игру ведет ее заместитель. Кто знает, не спланирован ли его шаг был заранее. Не так уж и все трудно просчитать, ведь Зернин лучше чем кто-либо понимает, что без него ей не справится.

– У меня игра самая простая, я хочу сберечь банк до возвращения мужа. И ради этого готова на все.

– Кроме как отменить решение по замене фирмы по инкассации, – не без сарказма произнес Зернин.

– Считайте это моим маленьким женским капризом.

– Очень странный женский каприз, с такими женскими капризами я в своей жизни еще не сталкивался, – усмехнулся Зернин. – Хорошо, оставим этот вопрос, завтра я выйду на работу. Но на тех условиях, о которых вы мне говорили.

Огромный вздох облегчения вылетел из груди Анжелики.

– А хотите, я вас поцелую?

– Когда-то очень хотел. Но теперь, пожалуй, не стоит. Между начальником и подчиненным должна пролегать дистанция.

–

Анжелика решила навестить фирмы «Профессионал» в тот же день. Она понимала, что рискует, ее там могут встретить любые неожиданности. А потому решила подстраховаться. Она позвонила Николаю и сказала, что ей нужна его помощь. Но дело опасное, и он может отказаться.