– Тебе сейчас не хватает только рыцарских доспехов, – заметила Сарала, почувствовав ярость, кипящую в его сердце. – Тогда бы ты смог сразиться с этим злодеем.

– Но рыцарские доспехи есть в моей коллекции древностей. Они когда-то принадлежали моему прапрапрадеду Гарольду Гриффину. Он поразил своей булавой немало врагов. – Шей поцеловал ее пальцы и добавил: – Надеюсь, что сегодня, принцесса, вы будете танцевать только со мной. Даже один танец с вами вселяет в мужчину ощущение, что он герой.

Рядом с ним Сарала чувствовала себя в полной безопасности и не думала о том, что ее репутация пока еще во многом зависит от негодяя Делейна, готового совершить любую низость ради собственной выгоды.

– Не надо смотреть на него с такой ненавистью, – сказал ей Шей. – Ты можешь прожечь его своим взглядом насквозь. А мне еще надо навесить замок на его рот.

– В данный момент его рот ни на мгновение не закрывается, – заметил подошедший к ним вместе с женой лорд Деверилл. Другие члены семьи Гриффин тоже направлялись к ним с разных концов бального зала.

– А что он говорит, Валентайн? – спросила Сарала.

– Хвастается, что спас жизнь Шарлеманю и предотвратил конфликт между Китаем и Англией. Утверждает, что подаренная ему от имени императора лента – лучшее тому подтверждение.

– И ему кто-нибудь поверил? – спросил Мельбурн.

– Кто-то считает, что такую ленту мог бы надеть только безумец, но некоторые ему верят, – сказал Деверилл.

– Вот и чудесно, – ухмыльнулся Шей.

– Ко мне уже подходила Барбара Хоусен с просьбой подтвердить или опровергнуть его историю, – сказала Элеонора. – Я сказала ей, что он просто помешался от зависти к Карлайлам, узнав, что они скоро породнятся с Гриффинами, и задался целью любой ценой прослыть их близким другом.

– Ты просто умница, – похвалил сестру Шей и поцеловал ее в щеку.

Герцог взглянул на свои карманные часы и сказал:

– Что ж, будем действовать, как договорились. Через сорок минут Шей выйдет на балкон выкурить сигару. Это станет для всех остальных сигналом.

Пожелав друг другу удачи, все Гриффины смешались с остальной публикой. Шарлемань же обнял Саралу за талию и закружил ее в вальсе.

Они танцевали молча. Сарала млела в его руках и жалела, что не согласилась выйти за него замуж в следующую субботу. А ведь всего лишь несколько недель назад она мечтала только о заключении с ним выгодного торгового соглашения.

– Пусть это будет первая суббота июля, Шей! – произнесла она помимо своей воли.

– Что ты подразумеваешь, дорогая? – спросил он.

– Разумеется, нашу свадьбу!

Шарлемань издал восторженный вопль, чем вызвал суматоху среди других танцующих, и чуть было не стал виновником обморока леди Гродин: она споткнулась и шлепнулась на пол.

– Простите ради Бога! – сказал он, помогая ей встать. – Похоже, любовь совершенно вскружила мне голову.

Джон Делейн украдкой погладил свою желтую розу, не переставая восхищаться китайцами. Эти славные парни не только щедро наградили его за содействие в улаживании назревавшего международного скандала, но и возвели его в почетный ранг императорского гвардейца. Он пока еще немного смущался своей ленты, но был безмерно рад, что оказался в центре всеобщего внимания.

Его кузен пытался отговорить его от компрометации Гриффинов, однако Джон не счел нужным к нему прислушиваться, будучи уверен, что эта семья ничего не сделает ему. Поначалу он опасался, что китайцы отрубят ему голову, узнав, что он не уполномочен на переговоры с ними принцем-регентом. Но теперь, получив титул почетного императорского гвардейца, он обрел спокойствие. Более того, он подстраховался, объявив во всеуслышание, что спас жизнь Шарлеманю, из чего следовало, что Гриффины в неоплатном долгу перед ним.

Такой головокружительный успех с лихвой компенсировал ему утрату шанса жениться на Сарале, этой своенравной диковатой красавице, сумевшей заманить в сети доверчивого Шея. Пусть он теперь расплачивается за свой необдуманный поступок и пожинает его горькие плоды. Рано или поздно эта всезнайка ему опостылеет, и вот тогда он будет рвать на себе волосы. Пока же Шарлемань все еще пребывал в счастливом заблуждении и, очевидно, был опьянен ее сладким дурманным нектаром.

Заметив, что Шарлемань выходит один покурить на балкон, Делейн воровато огляделся по сторонам и, убедившись, что никто из Гриффинов за ним не наблюдает, быстро последовал за Шеем.

– Добрый вечер, – приветствовал он Шарлеманя, дымящего толстой и длинной ароматной сигарой.

– Что вам угодно? – не оборачиваясь, холодно спросил тот.

– Я хотел еще раз поблагодарить вас за то, что вы представили меня своим китайским друзьям, – промолвил ласковым голосом виконт. – Очевидно, они уже забрали шелк.

– Да, и это меня тревожит, – сказал Шей.

– Отчего же? – Делейн нахмурился.

– Дело в том, что я взял парочку рулонов для собственных нужд. Хотел сделать подарок родственницам и Сарале. Из такого материала можно сшить первоклассные платья. Но вряд ли эти дикари умеют считать до пятидесяти, они, пожалуй, даже не заметят пропажи…

Едва только он произнес эти слова, как из темноты возник китаец Юнь. Он выхватил саблю и приставил ее острием к горлу Шарлеманя, прошипев при этом:

– А мы ее заметили!

– Джон! Выручай! – прохрипел Шарлемань, сжав пальцами обтянутую шелком руку китайца.

– Лорд Юнь! – воскликнул Делейн. – Наверняка ведь можно договориться о компенсации!

Юнь что-то крикнул по-китайски, и на балконе появились еще два его вооруженных товарища. Они обнажили сабли и направили их острием на Делейна.

– Не вмешивайтесь! – рявкнул один из них. – Вам повезло, что этот вор сам во всем сознался, иначе не сносить бы и вам головы.

Сверкнула сталь, красные брызги полетели в разные стороны, Шарлемань покачнулся, и Юнь бесцеремонно скинул его с балкона в сад.

– Вы убили его! – в ужасе воскликнул Джон.

– Этот глупец рассчитывал, что его спасет его имя. Юнь обтер окровавленную саблю о шелковый платок и убрал ее в ножны.

– Вы получите причитающееся вам на складе! – сказал он Делейну, взмахнул окровавленным платком, и один из его подручных принес откуда-то фарфоровую вазу. – Это подарок вам за благородство и верность нашему императору!

Делейн дрожащими руками взял вазу, не в силах произнести ни слова.

– Ступайте и оповестите всех о смерти презренного вора. Я хочу видеть, как его будут оплакивать родственники и невеста. Его труп они найдут в саду.

– О Боже! – простонал Джон и с воплем побежал в зал.

Сарала танцевала с герцогом Мельбурном. Он приятно удивил ее своей живостью и умением выделывать сложные па.